Ход конем

— Извини, пожалуйста! Я не хотел тебя обидеть.

Иришка не отреагировала.

Я пододвинулся к ней вплотную, запустил пальцы в ее волосы и привел беспроигрышный аргумент:

— Я тебя очень люблю.

— Да? — Она перетекла в сидячее положение, испытующе посмотрела мне в глаза, вытерла слезы и… виновато потупила взгляд: — Можешь не отвечать, я это знаю. Просто… схожу с ума… и… не понимаю, что со мной происходит!

— Ты же сама говорила, что перепады настроения — это следствие изменения гормонального фона. И что это нормально.

Ира отрицательно помотала головой и аккуратно прикоснулась пальчиком к моему правому подреберью. Точно к тому месту, куда пришелся ее первый удар:

— Это — ненормально: я становлюсь чересчур импульсивной!

— Не страшно, — улыбнулся я. — Становись себе на здоровье!

— Ты не понимаешь! — Ира зажмурилась и спрятала лицо в ладошках: — У меня едет крыша, и чем дальше — тем сильнее! Вот сейчас во мне одновременно живут два человека. Одного терзает чувство вины перед тобой, а второй бесится от ревности и страха.

Грудь Орловой оказалась прикрыта ее локтями, поэтому я поцеловал ее во внутреннюю часть бедра:

— Это — Иришке номер один: я ее очень люблю и нисколько на нее не обижаюсь. Иришке номер два — еще один, чуточку повыше. Чтобы она не сомневалась в моей любви и ничего не боялась!

Ира вздрогнула, в мгновение ока закрылась одеялом и с болью посмотрела на меня:

— Все равно боюсь! Ведь совсем скоро я превращусь в чудовище: у меня начнет шелушиться кожа, на лице появятся пигментные пятна и дурацкий румянец, раздуются лодыжки, изменится походка.

— Так! Стоп!!! — сообразив, что она себе навыдумывала, воскликнул я. — Закрой глаза!!!

Ира подумала и повиновалась.

— Ты меня любишь?

— Да!!!

— Скажи, пожалуйста, неужели сейчас, подумав обо мне, ты представила себе мое лицо и фигуру?

— Н-нет…

— То есть я для тебя — некое ощущение.

— Ну да: ощущение тепла, нежности и надежности.

— Так вот, ты для меня — тоже ОЩУЩЕНИЕ! Я люблю тебя не за цвет лица и походку, не за форму и размер груди, не за плоский живот и длинные ноги, а потому, что ты — часть моего «я». Или я — твоего, понимаешь?

Орлова подняла руку и, не открывая глаз, потянулась к моему лицу.

Почувствовав, что она хочет сделать, я подставил ей щеку и, ощутив, сколько нежности она вложила в это прикосновение, на мгновение потерял дар речи.

— Я тебя люблю… — одновременно выдохнули мы.

Через Вечность Иришка открыла глаза и легонечко толкнула меня в грудь.

Я лег на спину, дождался, пока она устроится у меня на груди, и обхватил ее за поясницу:

— А ведь тебя мучает что-то еще… Давай, рассказывай.

Ира постучалась ко мне в ПКМ и кинула мне картинку.

Она, сидящая в кресле-диагносте, скорее всего в одном из медблоков Комплекса. Растрепанные волосы, растерянный взгляд, понуро опущенные плечи. Мурашки на предплечьях. Иссиня- белая кожа. Светло-розовые ногти на пальцах ног.

Я оглядел ее с ног до головы, пытаясь понять, когда и почему она могла пребывать в таком состоянии, и в это время голос за кадром попросил ее встать. Ира, вздрогнув, медленно повернулась вправо и опустила ноги на пол. При этом ее левая рука уперлась в подлокотник, а правая придержала тяжело качнувшуюся грудь. Орлова попыталась встать и… потеряла равновесие!

— Это не ты! — выдохнул я. Еще до того, как понял, что меня зацепило.

— А кто? — спросила Ира.

— Н-не знаю. Но не ты — точно! У этой — другой взгляд и другая пластика движений. Голову держит иначе. Грудь поддерживает не так, как ты. И равновесие восстанавливает по-другому.

— Но ведь похожа, правда?

Я пожал плечами:

— И что с того? Хочешь, я сейчас накачаю тебе пару сотен роликов с моими двойниками?

— Твоими? Откуда?! — вытаращив глаза, воскликнула Иришка.

— Из Сети, конечно! Вбей в поисковик «косметический морфинг» и мое имя, — улыбнулся я. — Только смотри, не променяй меня на того, кто тебе понравится больше.

— Дурак!!! — Орлова легонечко ткнула меня кулачком и затихла. Видимо, уйдя в Сеть.

Ждать, пока она налюбуется на моих двойников, мне было неохота, поэтому я нежно прикоснулся к чувствительной зоне между ее лопаток и медленно повел палец вдоль позвоночника. Вторая рука, соскользнув с ее поясницы, дотянулась до складочки под ягодицей и принялась ее щекотать.

Иришка мгновенно вывалилась в реал и возмущенно зашипела:

— Ви-и-ик!!!

— Одно мое «я» ревнует, а второе — умирает от желания.

Как ни странно, Орлова среагировала на шутку не так, как обычно, — вместо того чтобы улыбнуться и поддержать игру, она закусила губу и зажмурилась:

— Ту девушку, ну, которая в головидео, зовут Машей. Фамилия — Фролова. Она — твоя будущая вторая половина.

— Что за бред?

— Это не бред! — Иришка кинула мне еще один файл. Судя по отсутствию картинки, запись разговора в ПКМ.

— Ты что-то там говорил о Машеньке Фроловой. Кто она такая? — Ира, судя по тону, пребывала в крайне раздраженном состоянии.

— Демоница из пятой очереди, — с усмешкой ответил Родригес. И… замолчал.

— Рамон! А можно без пауз, недомолвок и лирических отступлений? Я сейчас в омерзительнейшем настроении и не расположена ни шутить, ни разбираться с твоими загадками…

— Ну вот, даже не поиздеваешься, — сокрушенно вздохнул полковник.

И нарвался на оглушительный рев:

— Рамон!!!

— Ладно, уговорила. Итак, если ты не забыла, то через четыре месяца я запрещу тебе летать. Вернее, ограничу пиковые значения перегрузок, их длительность и…

— Помню, давай дальше!

— С этого момента твоему Виктору потребуется второй номер.

— Ты говорил, что с ним будет летать Форд!

— Да. В рейды к Циклопам. А показываться на людях будет эта самая Фролова.

— Что за бред? — перебила его Иришка.

— Это не бред, а требования «контриков»: ваша пара — это бренд. Лицо проекта «Демон». Каждый ваш выход в свет фиксируется сотнями, если не тысячами записывающих устройств.

— Да ладно…

— Что значит «ладно»? Я могу составить полный отчет о вашем отпуске на Дабоге,