– Да, но, может статься, вы поможете тем, кого еще можно спасти – по крайней мере, прекратите беспредел, который тут творится!
Говоря о беспределе, я имела в виду все, что успела узнать – и производство наркотиков, и пропажу солдат с заставы, и непонятные дела с анализами, и фальсификацию обстоятельств смерти ребят. Ничего этого Петр Макарыч не знал, но почему-то не стал спрашивать, что именно я подразумеваю под этим словом.
– Зачем вам все это? – спросил он. – Вы ведь скоро уедете, и на ваше место придет другой человек – стоит ли ворошить осиное гнездо?
Я поняла, что настал момент раскрыть карты. В последнее время мне пришлось рассказывать эту историю столько раз, что я вполне смогла бы облечь ее в беллетристическую форму и издать миллионным тиражом. По мере моих откровений на лице охотника появлялось выражение уважения, типичное для людей, живущих далеко от центра страны, а потому все еще чтящих авторитет властей.
– Значит, – почесав заросший седой щетиной подбородок, подытожил Петр Макарыч, – вы из этого самого Отдела…
– Медицинских расследований, да.
– И есть шанс, что кто-то положит конец происходящему? – недоверчиво продолжал выспрашивать он.
– Есть все шансы, уверяю вас: просто нужно собрать побольше доказательств.
– Что ж, – со вздохом произнес лесник, – покажу я вам одно
– И что это такое?
– Да вы идите за мной – и все: к озеру пойдем, где ЧУДОВИЩЕ обретается! Кстати, могильник тот, – на ходу продолжил он, – не я нашел, а внучка моя, Аленка. Она каждое лето со мной проводит, да и весной частенько приезжает на праздники, и осенью – на каникулы… Так вот, она его и обнаружила. Хотя, если уж быть совсем точным, то даже не она, а Один.
– Пес капитана Руденчика?
– Ну да, он самый. Аленку привлекло копошение в кустах, она пошла на звук… Сто раз говорил этой девчонке – к озеру не приближаться, но разве бабы когда-нибудь нас, мужиков, слушают? Простите, конечно, если что не так говорю! Она в кусты залезла, да там Одина и увидела. Не испугалась, потому что хорошо его знает. Да и Один – пес дисциплинированный, хоть и вида грозного.
– Значит, Руденчик в тот момент находился поблизости? – уточнила я.
– Точно. Он-то первым и прибежал. Аленку я послал на заставу, а она столкнулась с ним по дороге – он Одина искал.
– Неужели? – пробормотала я задумчиво. Странное дело – о чем бы ни заходил разговор, вездесущий Изюбрь непременно имеет к нему самое прямое отношение! – То есть, – сказала я, – капитан первым увидел захоронение?
– Ага.
– Можете описать его реакцию?
– Реакцию? Да какую такую реакцию… Если вы знаете Руденчика, то должны представлять себе, как трудно прочесть что-либо по его физиономии!
С этим и в самом деле не поспоришь.
– А как повел себя Руденчик впоследствии?
– У него ведь не было выхода, кроме как вызвать подмогу с заставы, – ответил охотник. – Но присутствовали всего несколько человек – сам капитан, подполковник Крыласов и майор Губанов.
– А кто откапывал тела?
– Контрактники. Офицеры там между собой, видать, рассудили, что их легче заставить держать язык за зубами: очень паники боялись!
– А опознание проводили?
– Какое такое опознание?
– Ну, кто все эти погибшие?
– Да я и не знаю, – хмыкнул лесник. – Меня, так сказать, попросили удалиться, причем как можно быстрее и как получится дальше! А Руденчик лично предупредил, чтобы я языком не молол: здесь, дескать, граница,
– Понятно…
– Вот мы и пришли! – возвестил Петр Макарыч, останавливаясь. Я покрутила головой, пытаясь понять, где мы находимся. По левую руку от меня, метрах в двухстах, судя по всему, располагалось печально известное озеро.
– Я тут кое-что нашел, – пояснил охотник. – Уже после обнаружения могильника. Не хотел на это место возвращаться – проклятое оно, что бы там ни говорили, но меня как будто тянуло сюда. Не поверите, впервые в жизни испытал подобное ощущение!
Вот я-то как раз верила: со мной часто такое случается.
– Даже не знаю, что заставляло меня снова и снова приходить, – говорил Петр Макарыч. – Может, то, что заставское начальство так стремилось скрыть факт обнаружения могильника? Они как будто забыли об этом, а я все думал, кого же там похоронили… Никогда не верил в чудовище, но после этого на какой-то момент всерьез задумался о его существовании, представляете?
– Почему не верили в монстра?
– Я, дамочка, эту тайгу вдоль и поперек излазил и заявляю, что мало найдется уголков, в которые мне не доводилось заглядывать! Если бы какое чудище и водилось в озере или в лесу, рано или поздно мы непременно бы встретились.
– А вы не думали, что вам просто повезло? – спросила я.
Он только плечами пожал.
– Я же сказал, что какое-то время был близок к тому, чтобы поверить. Правда, что-то я не слыхал о чудовищах, которые закапывают остатки «дичи», аккуратно складируя их в одном месте… То есть некоторые хищники и в самом деле склонны зарывать часть добычи, но вовсе не для того, чтобы скрыть следы! А потом я нашел вот это, – он указал на низкий холмик под высоким деревом, – и понял, что наше чудо-юдо не иначе из космоса прибыло, раз такое умное да сообразительное!
Я посмотрела туда, куда указывал охотник.
– Я тут присыпал маленько, чтоб незаметно, – пояснил он и, крякнув, опустился на корточки и принялся разгребать мох и прелые листья. Я последовала его примеру и через короткое время почувствовала под пальцами что-то холодное и металлическое.
– Ну, вот и оно! – произнес охотник, поднимая на меня глаза. – Я открою, но вниз не полезу – не хочу видеть, что там, понимаете?
Теперь сомнений не оставалось: из-под земли торчало увесистое чугунное кольцо – наподобие тех, при помощи которых открываются наружу дверцы подвалов в сельских домах.
– Вы хотите сказать, что сами ни разу не спускались? – уточнила я.
– А зачем? – пожал плечами Петр Макарыч. – Руденчик же ясно сказал: держаться подальше от заставских дел! Понятно же, что они тут что-то затеяли, но что – увольте, я даже предполагать не желаю! Может, они тут бункер от китайцев оборудовали? Может, война будет, а нам ничего не говорят? Так ведь и в прошлую войну было: все кричали, что не будет, а четыре года – как одна копеечка!
Он с явным усилием откинул крышку «бункера». Внизу была кромешная тьма. Я с сомнением посмотрела на лесника, и он, видя мое замешательство, сказал:
– Вам тоже не обязательно туда лезть, верно? Давайте обо всем забудем!
– Уже не получится, – мотнула я головой. – Я здесь, значит, придется выяснить все до конца… У вас есть фонарик?
С выражением неодобрения на лице охотник пошарил в своем бездонном рюкзаке и вытащил оттуда увесистый фонарь.
– Ну, я пошла!
– С богом – если что, орите!
