Рикки покачала головой:
– Я всего-навсего вынесла проблемы в эфир. Вы сами помогли себе, не захотев смириться. А что касается священника, вам следует благодарить Кэрри Пирсон, это она нашла доказательства его вины. – Рикки улыбнулась, но это потребовало от нее неимоверных усилий. Она устала. – Я очень признательна, что вы все пришли, но, думаю, мне нужно прилечь.
Раздался гул разочарования, но те, кто пришел поблагодарить ее за помощь, пошли на уступку, хотя и настояли на том, чтобы она приняла принесенные подарки.
Петит и Кэрри подошли помочь ей принять подарки – там было все, начиная от огромных корзин с цветами до вышитых подушек и домашней еды.
Прошло еще пятнадцать минут, прежде чем был вручен последний подарок, и Рикки осталась только с теми, кого знала.
– Извини за это, – сказала Петит, – мы с Кэрри пришли, потому что беспокоились за тебя. Мы и представить себе не могли, что здесь соберется половина Сент-Джоуна.
– Все отлично, – улыбнулась Рикки, – они хорошие люди.
Она так же, как и остальные, удивилась слезам, неожиданно появившимся у нее на глазах.
– С тобой все в порядке? – забеспокоилась Кэрри. Рикки кивнула и кончиком пальца смахнула слезы:
– Просто слегка потрясена.
Раньше чем кто-то смог произнести хоть слово, с лестницы, позади Рикки, послышался чей-то голос.
– Кит! – воскликнула она обернувшись, бросилась к нему и крепко его обняла.
Боу почувствовал, как упало его сердце. Мужчина был необыкновенно красив, а восторженный возглас Рикки говорил о многом. Ему оставалось только стоять и страдать, наблюдая их объятия.
– Что ты здесь делаешь? – наконец спросила Рикки.
– А как ты думаешь, черт побери? С тех пор как мы говорили в последний раз, тебя чуть не убил парень, который устроил мастерскую по резке металла, ты разыскала убийцу, и еще по радио рассказывали, как тебя пытались сбросить со скалы до того, как одному из твоих друзей чуть не удалось перерезать тебе горло. – Он отодвинулся, чтобы рассмотреть повязки, наложенные на ее раны. – Я сказал Сейди, что, надеюсь, мы прибудем раньше, чем кто-нибудь еще преуспеет в этом.
– Со мной все в порядке, правда.
«Что еще за Сейди, черт побери?» – подумал Боу.
– Где же она? – спросила Рикки, глядя через плечо мужчины, которого все еще крепко обнимала.
– Сейди? Уже идет, только освежит косметику. О, женщины!
– Но ты обожаешь нас и знаешь об этом, – рассмеялась Рикки.
– Я бы еще больше обожал одну из них, если бы она постоянно не пугала меня до смерти, – ответил он с улыбкой, которая не могла успокоить Боу, а мужчину сделала еще красивее.
Кит перехватил взгляд Боу и протянул ему руку.
– Вы, должно быть, Кин Боухэнон. Я сразу узнал вас по описанию Рикки. Я Кит…
Боу пожал протянутую руку и невежливо перебил его:
– Я знаю. Вы друг Рикки из Бостона. Приятно познакомиться. – И обратился к Рикки: – Ну, Блю, похоже, теперь есть кому присмотреть за тобой сегодня вечером. Я, пожалуй, спущусь в коттедж и немного, вздремну.
Рикки поняла его внезапную обиду и улыбнулась:
– Ты сделаешь все, что захочешь, но только не раньше, чем познакомишься с Сейди, женой Кита. Они проделали такое путешествие из Бостона, а ты собираешься удрать.
Жена Кита? Боу ухмыльнулся:
– Конечно, не стоит откладывать.
В этот момент та, о которой шла речь, появилась на лестнице, женщины обнялись, и опять посыпался град возбужденных восклицаний, начался еще один раунд вопросов и ответов, пока не вмешался Кит.
– Она все расскажет нам, любимая, дай ей возможность перевести дух.
Подошла Кэрри:
– Мы с мамой должны идти, Рикки, мы хотели убедиться, что с тобой все хорошо.
– Похороны Брета через два часа, – вставила Мэрилу.
В ее тоне прозвучало обвинение, но Рикки предпочла не заметить его и обняла Кэрри.
– Я буду там, дорогая.
– Глупости, – ответила Кэрри, – ложись в постель и оставайся там как можно дольше.
– По-моему, ей следует прийти, – настаивала Мэрилу. – По крайней мере, она сможет высказать Фиби свои соболезнования. Бедная женщина совершенно сломлена всем этим. – Она бросила взгляд на Дэнни, который стоял поодаль. – Некоторым, конечно, следует держаться подальше.
Кэрри вспыхнула от грубости матери, но впервые – Рикки знала это – не приняла ее покорно.
– Перестань, мама! Рикки не обязана ничего говорить матери Брета. – Она улыбнулась Дэнни. – А относительно того, кому не следует присутствовать на похоронах, решать мне. Я слишком долго была лицемеркой, но не собираюсь изображать, что не хочу быть рядом с Дэнни. Если это кого-то пугает, пусть идет к чертям вместе с моим мужем.
– Кэрри Энн! – воскликнула Мэрилу, хватаясь за горло с неподдельным ужасом.
Не обращая на нее внимания, Кэрри снова обернулась к подруге:
– Надеюсь, как только все успокоится, мы найдем способ восстановить нашу дружбу десятилетней давности. Только больше я не позволю кому бы то ни было диктовать, что и как я должна чувствовать. Обещаю, Рикки.
– Мне бы тоже хотелось этого, – улыбнулась в ответ Рикки.
Они с Китом посторонились, и Кэрри и Дэнни последовали за Мэрилу вниз по лестнице.
Петит отнесла в дом подарки, полученные Рикки от благодарных горожан, и вернулась на террасу.
– Ну, кажется, все. Еда в холодильнике, цветы в воде. Что делать со всем остальным, решайте сами. А мне пора домой к моему старику и детишкам. – Она обняла брата за талию, стала на цыпочки и поцеловала его в щеку. – Джесс хочется иногда повидать своего дядю Кина.
– Скажи ему, что я приду на этой неделе. Хочу посмотреть и на малыша.
– Ого, – Петит покачала головой, – ты хорошо действуешь на него, Рикки. Он больше года не появлялся у нас, даже не видел малыша. – Она подошла поближе и добавила шепотом: – Между прочим, я бы сказала, что он желтый.
– Желтый? – переспросила Рикки, приподнимая брови.
– М-м-м, это цвет любви, подруга, – засмеялась Петит. – По правде говоря, ты и сама довольно желтая.
Рикки смеялась, а остальные смотрели на нее, ничего не понимая.
– Что это означает? – спросил Бoy после ухода сестры.
