бурлила толпа. Люди злобно смотрели наверх, на окно, откуда падала женская фигура с длинными желтыми волосами. Женщина вскинула вверх руки, унизанные браслетами, словно моля о пощаде и одновременно прикрываясь. В углу сидели две собаки и выжидательно наблюдали за ней.
Напротив когда-то было второе такое же окно. Возможно, сюжет второго витража тоже был библейским, но окно разбилось, и его довольно грубо заколотили досками. Уцелело лишь несколько кусочков цветного стекла наверху.
— Как по-твоему, что тут изображено? — спросил Мортон, глядя на неповрежденный витраж.
— Смерть Иезавели, — тут же ответила Джесс. — Я видела картины на этот сюжет; моя школьная учительница увлекалась историей. Иезавель была женой царя Ахава; поддавшись ее дурному влиянию, он совершал разные преступления. Он погиб в бою от случайной стрелы.
— Как наш король Гарольд в битве при Гастингсе, — заметил Мортон, любивший при случае щегольнуть своей эрудицией.
— Верно. Узнав о гибели Ахава, народ ворвался во дворец. Злую и распутную Иезавель выбросили из окна. — Джесс показала на витраж. — Ее труп сожрали бродячие собаки. Кстати, и собаки тоже здесь есть — видишь, внизу?
— Какая славная картинка, — поморщился сержант. — И сюжет такой… милый, домашний! Как ты думаешь, у хозяев было все в порядке с головой? Представляю, как приятно каждое утро, спускаясь к завтраку, проходить мимо этой жути!
— В Викторианскую эпоху любили такие поучительные истории, — ответила Джесс. — Мораль, заложенная в них, побуждала совершать правильные поступки… Должно быть, подобные сюжеты тогда считались весьма жизнеутверждающими.
Мортон не согласился с ней:
— Здесь изображено жестокое убийство. Что может быть жизнеутверждающего в море крови и вывороченных кишках? Кстати, а та блондиночка, Иезавель, похоже, была та еще штучка… Ну да, людям нравятся такие истории, но вовсе не потому, что они способствуют духовному очищению. Просто они щекочут нервы.
Площадка второго этажа в плане напоминала перекладину буквы «Н». Два параллельных коридора вели в тыльную часть дома.
— Я пойду по правой стороне, а ты иди по левой, — предложила Джесс.
Бросив последний неодобрительный взгляд на падающую из окна Иезавель, Мортон побрел по левому коридору. Джесс повернула направо и двинулась параллельным курсом.
Открывая одну дверь за другой, она видела одинаково заброшенные спальни, в которых царила довольно гнетущая атмосфера. Кровати, шкафы, комоды и кресла кто-то заботливо укутал чехлами. На тех предметах мебели, которые почему-либо не закрыли, со временем нарос толстый слой пыли. На стенах чернели пятна плесени. Когда-то красивые и дорогие шторы сгнили и превратились в лохмотья. На каминных полках валялись окаменевшие остатки галочьих гнезд. В ванной комнате, в огромной викторианской ванне на толстых гнутых ножках в форме львиных лап лежал кусок обвалившегося потолка, краны заржавели.
Джесс развернулась и стала осматривать комнаты по другую сторону коридора. Она успела открыть лишь одну дверь. За ней, видимо, помещалась бельевая. На полках большого шкафа хранился солидный запас старых, пожелтевших простыней. Вдруг до нее донесся крик Мортона, который тоже приступил к осмотру комнат с тыльной части дома.
Выбежав в коридор, она увидела, что сержант стоит в дверном проеме.
— Что скажешь? — спросил Мортон, пропуская ее вперед.
Джесс ахнула от удивления. Затем вошла и стала озираться по сторонам.
Спальня, которую нашел Мортон, являла собой резкий контраст с остальными помещениями старого дома. Судя по всему, недавно здесь произвели тщательную уборку. Джесс не заметила нигде ни пылинки. Все деревянные поверхности блестели. Кровать не была накрыта чехлом; на матрасе лежало синтетическое одеяло ярко-розового цвета. Новизна одеяла бросалась в глаза; в комнате, уставленной антикварной мебелью, оно резало глаз, как фальшивая нота. Джесс сразу почуяла неладное. Другие признаки, не такие явственные, также указывали на то, что здесь кто-то живет. Джесс потянула носом. И воздух здесь явно был более свежим, чем в любом другом месте старого дома.
Она медленно сказала:
— Кто-то здесь живет или регулярно бывает… Комнату недавно проветривали. И ни одному из Бикерстафов не пришло бы в голову положить сюда такое одеяло… Кроме того, Монти уверяет, что он никогда не поднимается на второй этаж. Так кто же побывал здесь, зачем и когда?
— И известно ли об этом старому Бикерстафу? — добавил Мортон. Он медленно обходил комнату, заглядывая во все углы.
— Нет, по-моему, ему ничего не известно. Но спрашивать его надо осторожно. Сам подумай, Фил. Монти живет один в огромном полуразвалившемся доме. Он, по его же собственному признанию, не ходит на второй этаж и не запирает входную дверь. Возможно, о его привычках отлично знают местные пьяницы, бродяги, школьники, туристы — словом, все, кто хоть немного знаком с местностью. Кто-то устроил себе здесь идеальное убежище. Монти ни о чем не догадывается… Чем дальше, тем больше я понимаю, почему кому-то пришло в голову подбросить покойника в старый дом… Надо вызвать бригаду экспертов- криминалистов!
— Не похоже, чтобы здесь обосновались наркоманы, — заметил Мортон, закончив обход. — Нет ни грязных игл, ни пустых пивных банок, ни оберток от еды, ни другого мусора…
— Они все за собой убрали, — ответила Джесс. — Предположим, злоумышленник или злоумышленники знали об этой комнате… Покойника они положили внизу, а сами поднялись на второй этаж и быстро навели здесь порядок. Правда, вряд ли у них было много времени… Вызывай экспертов- криминалистов. Нужно, чтобы они успели сюда до того, как увезут тело.
Мортон с недовольным видом переминался с ноги на ногу.
— Ты уверена? — спросил он.
— Я докажу, что это необходимо! — огрызнулась Джесс. — Всю ответственность за принятое решение беру на себя!
Фил покраснел и насупился, но сдался. Он понимал, что спорить бесполезно.
— Ладно, — проворчал он. — Если нам очень повезет, криминалисты обнаружат здесь парочку отпечатков пальцев. Если нам крупно повезет, на одеяле обнаружат следы ДНК. Они наверняка должны там быть, если те, кто сюда приходил, занимались тем, о чем я подозреваю.
Они спустились вниз и вышли на улицу. К ним тут же подошел один из двоих констеблей и звонко, взволнованно сказал:
— Инспектор Кемпбелл, по-моему, вам стоит взглянуть…
Джесс и сержант Мортон поспешили за молодым констеблем. Он повел их к живой изгороди. Рядом, на дорожке, они заметили глубокую борозду.
— Свежая, — заметил Мортон.
Чуть дальше, у самых кустов, они увидели еще одну такую же борозду. Живая изгородь сильно разрослась; за ней возвышались давно не стриженные деревья, их ветви переплелись, и получились настоящие джунгли.
— Там сломаны ветки и трава примята. Кто-то недавно тут прошел. Мне не хотелось затаптывать следы, но, судя по всему, они ведут к пролому в стене, а оттуда — на боковую дорогу.
— Молодец! — воскликнула Джесс. — Здесь тоже понадобятся эксперты.
— С расходами не считаемся, — проворчал недовольный Мортон.
— Фил, спасибо, мне и самой известно, какой у нас скудный бюджет. Средства — настоящие каторжные колодки для детективов! Но суперинтендент Картер, по-моему, возражать не будет. Мало того, что мы нашли неопознанный труп в таком месте, где ему находиться не положено, само место происшествия из ряда вон выходящее!
Мортон нехотя кивнул в знак согласия.
— Что скажешь? — спросил он, пока они шли к главным воротам. — По-твоему, жмурика приволокли с той стороны? Значит, его не внесли в ворота, а протащили в пролом… Потом кто-то волок его по бывшему
