много читаю.
И куда больше, чем прежде, пишу.
И, судя по тому, что вы этот текст до конца дочитали, – это хороший баланс.2008 Comment
#ОАЭ #Дубаи #Абу-Даби Краденая нефть
Я тут испытал шок.
От поездки в одну страну.
Человеку, наезжающему в месяц расстояние примерно с экватор, поверьте, шок испытать от чего-либо трудно. Тем более, страна уж больно была похожа на Россию: дурной климат, нефтедолларовая экономика, гастарбайтеры на стройках, авторитарный режим… Называлась страна Объединенные Арабские Эмираты.Ночь
Приятель, побывавший в Эмиратах года три назад, напутствовал:
– Ну, шопинг там неплохой и дешевый, мужики в белых балахонах, женщины в парандже… Ну да, всюду стройки – у них же ничего, кроме нефти, нет. Едешь: пустыня, посреди – Rock Café. Анекдот!
Я это вспомнил, когда приземлился в Дубае. Аэропорт был огромен, но мало ли больших аэропортов в мире. После кондиционеров очки на улице мгновенно запотевали, хотя была ночь и было прохладно, +35. Хайвей, по которому мы мчали, был глотком свежего воздуха – я вообще за границей люблю прежде всего дороги: их в России нет и, похоже, не будет. Параллельно наземному строился надземный автобан, летели искры сварки.
– Арабы работают круглосуточно? – спросил я. – Без перерывов на намаз?
– Работают гастарбайтеры, – сказали мне, – индусы и пакистанцы. И только утром и по ночам. Днем слишком жарко. Им платят 400 долларов в месяц и бесплатно кормят.
– Менты не шмонают? – засмеялся я.
– Здесь нет ментов, – сказали мне, – и преступности нет. Можешь оставить кошелек на улице: вернут. Тут наши чеченцы попробовали было бузить – но им шейх сказал пару слов, и стали как шелковые. Ты просил показать Rock Café? Вон, смотри!
Я посмотрел. В глазах темнело, а точнее, светлело от подсвеченных небоскребов. Разных – больших, громадных, великанских, построенных и строящихся. Знакомая вывеска промелькнула меж ними.
– Здесь же была пустыня? – сдавлено пискнул я.
– Мы, в общем, едем по пустыне. Здесь пять лет назад, кроме скорпионов, вообще ничего не было.
– Нефть, – сказал я с пониманием.
– Нефти в эмирате Дубай практически не осталось, – был мне ответ. – Доходы от нефти лишь 7 %. Все остальное – отели, бизнес-центры, технопарки, банки, кафе, рестораны, сервис, инвестиции. Население – 4,5 миллиона, местных – в 10 раз меньше, и они честно говорят, что кроме клубники и бройлеров, сами ничего не производят. Но сюда сегодня рвутся все: для бизнеса рай.
Ваш рассказчик подумал, что все в этой восточной сказке очень напоминает инвестиционную пирамиду, но решил, что утро вечера мудренее.
Утро
Я не сразу уснул – время ушло на освоение системы «умный дом», каковым был снабжен номер в отеле Grosvenor House. Там с единого пульта включались и гасли бра и торшеры, менялась температура, переключались каналы и что-то еще – я подумал, что моя мама, попади в такой отель, пришла бы в отчаяние.
А проснувшись, я раздвинул стеклянную стену и шагнул на балкон размером с футбольное поле. Передо мной в дрожащей желтой жаркой дымке открылся Восток – небоскребы, пальмы, строительные краны, Персидский залив и бесконечные яхты. Да, каналы и яхты были повсюду. Я совершенно выпустил из виду, что нахожусь в пустыне, которую решено превратить в рай посредством искусственных каналов и искусственных островов. Искусственные острова The Palm Jumeirah, The Palm Jebel Ali и The Palm Deira в виде пальм, искусственные острова The World в виде карты мира, искусственный полукруг Dubai Waterfront – все это за пару лет было намыто здесь, в Дубае. В итоге крохотная страна с данной ей Аллахом береговой линией в 67 километров превратилась в страну с береговой линией в 1500 километров и с самой современной мариной в мире, способной принять по высшему разряду хоть все яхты Абрамовича сразу.
После завтрака, который был одним из самых роскошных гостиничных завтраков в моей жизни, меня повезли в шопинг-мол. Это была такая часть программы. Для склонного к покупкам туриста Дубай вообще состоит из одних шопинг-моллов, по кондиционированным пространствам которых гуляют, как в Европе по бульварам. Пройдя залы, занятые демократичным лондонским магазином Debenhams и отнюдь не демократичным Harvey Nichols, я уткнулся в стеклянную стену, за которой лежал снег. Там была искусственная зима, про которую я много слышал. Теоретически, конечно, я мог покататься летом на сноуборде и под Москвой в Красногорске, где такая же горнолыжная труба недавно открылась, но на практике шанса не было: я однажды попробовал туда добраться, но через два часа пробок плюнул и повернул назад.
В России, видите ли, существует проблема неразвитости инфраструктуры. Я слышу про эту наразвитость уже второй десяток лет, и вижу, как при этом замечательно развивается персональная инфраструктура тех, кто вздыхает по поводу ее неразвитости. Вздыхающие при этом добираются до нужных мест на машинах с «мигалками». Но в Дубае я добрался до горнолыжного курорта безо всяких проблем за 5 минут. И заплатил за 2 часа катания в выходные в 2 раза меньше, чем заплатил бы под Москвой.
После чего стало очевидно, что утро в тропиках кончилось и наступил день.
День
Днем меня пригласили на коктейль в отель Burj Al Arab – тот самый, семизвездочный, в форме паруса. Там мне показали президентский номер, ресторан внутри аквариума с акулами, а также сложносочиненный фонтан, струи которого умели превращаться в птичек и рыбок, сворачиваться жгутом и гнуться дугой. Это был впечатляющий отель, декорированный – как бы поточнее сказать? – в виде дворца для свадьбы Барби с драконом с золотой чешуей. Правда, мне показалось, что PR-менеджер отеля Ульрике вздрогнула, когда я сказал ей про дракона.
Потом меня прокатили по той самой пальме проекта Jumeirah (на намывном «стволе» успели вырасти готовые дома, а крону венчал гигантский, с гору, отель Atlantis, который, как меня заверили, затмит роскошью не только Burj Al Arab, но и вообще все отели мира – к этому моменту я уже перестал в чем-либо сомневаться. Увиденное мной если и напоминало пирамиды, то лишь силуэтом). Еще мне сказали, что жилая недвижимость, которая с невероятной скоростью строится и распродается в Эмиратах, предполагает полностью отделанные квартиры, то есть уже с кухней и кухонной техникой, с ваннами и душевыми, в них сразу можно жить (и люди на острове-пальме жили). И никто здесь не делает по три года ремонты и не сносит стены, а сразу выбирает один из, условно, трех вариантов отделки. А если не нравится ни один, то выбирает другой дом или другую пальму.
А потом меня привезли в офис русской компании Rustar, которая занимается недвижимостью и строительством в Эмиратах, и познакомили с ее президентом Рафиком Губаевым. Этот человек, живущий здесь уже 16 лет, произвел на меня впечатление не меньшее, чем острова, на которых он продавал офисы и жилье.
В кабинете у него висели портреты Владимира Путина и шейха Мухаммеда бен Рашида аль-Мактума. Перехватив мой взгляд, Рафик Салихович пояснил, что он занимается не политикой, а исключительно бизнесом, что относится к компетенции премьер-министров, а не президентов, поэтому портреты премьеров у него и висят. Он сказал это так, что у меня сразу пропала охота спрашивать, висел ли у него до Путина на стене Зубков, а до Зубкова – Фрадков. Хотя долгая жизнь на Востоке наверняка научила г-на Губаева отвечать на любые каверзные вопросы.
У меня, впрочем, не было только два и некаверзных. Первый – каковы в Эмиратах сроки строительства (мне начинало казаться, что небоскребы здесь вырастают за ночь сами собой). И второй – почему на Востоке я вижу сказку, а в России – в лучшем случае, фельетон?
Тут
