облегчением. Боль пришла рождением чего-то нового.
Рик прижал Келли к груди. Он гладил ее волосы, шептал нежные, ничего не значащие слова. Так успокаивают ребенка. Или любимую. Он не выказывал нетерпения или раздражения. Он принимал Келли такой, какой она была. Он даже почти понимал ее. Почти… И Келли почти верила Рику. Почти…
Почти верила. Верила… Верила. Почти…
Почти, но не совсем.
Через минуту, а может, через час слезы иссякли. Рик и Келли, словно рыбины, выброшенные штормом на берег, лежали неподвижно, прислушиваясь к дыханию друг друга. Келли откинула руку и смотрела на белесые шрамы. Ты наша, казалось, шептали они, никуда ты от нас не денешься.
Среда — суббота, 12–15 апреля
Келли сидела на кухне и пила кофе. Голову туманили воспоминания о минувшей ночи. Солнце било сквозь оконные стекла, согревая остывшую комнату. Она сидела тут уже часа два — и никак не могла сосредоточиться.
Зазвонил мобильный телефон. Келли нашарила его и взглянула на экранчик. Кевин… Она зябко передернула плечами.
Бывший муж даже не поздоровался.
— Что случилось? — сразу же спросил он. Голос его ничуть не изменился — и все же стал голосом незнакомца. Он принадлежал тому, кого Келли не знала. Раньше ей казалось, что она сможет сказать Кевину о записке. Нет, это было бы ошибкой. Нет.
— Ничего.
— Ты мне звонила. Ведь не просто так?
— Нет, не просто.
Женщина чувствовала раздражение собеседника. Да, его нелегко вывести из себя, зато обиду он помнит долго.
Даже, пожалуй, слишком долго. Если бы не Анна, Келли давно бы уже кинула трубку. Но раз уж Кевин позвонил надо этим пользоваться.
— Хотела поговорить об Анне.
— А что с ней?
Кевин пытался говорить безразлично, однако в голосе все же проскользнуло беспокойство. Келли не очень-то хотелось затевать этот разговор.
— Анна по тебе скучает, — решилась она наконец. — Может, вам стоит повидаться?
В маленькой трубке повисла тишина.
— Почему именно сейчас? — горько спросил Кевин.
— Она спрашивала о тебе, совсем недавно. — Слова давались с трудом.
— Вот так новости! — усмехнулся он. — Она что, меня помнит? Разве ты об этом не позаботилась?
— Я — позаботилась?! — возмутилась Келли.
Еще минут пять бывшие супруги спорили. Кевин, как всегда, с холодной уверенностью, Келли — чрезмерно эмоционально.
— Это ведь было твое решение.
— Общее решение! — кипятилась Келли. — Ты не возражал!
— А стоило?
Ответ чуть не сорвался с острого язычка, но она все же сдержалась.
— Давай-ка поговорим о настоящем, — предложила она. — Анна хотела бы тебя видеть. Что скажешь?
— Не знаю… — отозвался наконец Кевин. — Правда, не знаю. Надо посоветоваться с женой.
— Ладно, поговори с Донной и перезвони мне на сотовый. Домой лучше не звони. Вдруг Анна трубку снимет. Или вот что: позвони мне на работу. Пиши номер.
На другом конце провода зашуршала бумага. Уже хорошо.
— Спасибо, — улыбнулась Келли.
— За что? Я ведь не сказал, что так и сделаю. А даже если и сделаю, то не ради тебя.
Снова эта горечь. Сколько времени прошло, а ничего не изменилось. Все в прошлом. Все прошло. Теперь — только ради Анны…
Разговор с Кевином оставил неприятный осадок, но на обиды не оставалось времени. Вокруг царила рабочая суета, часы летели почти незаметно. О бывшем муже она вспомнила лишь за ужином. Правильно ли она поступила? Вдруг Кевин попытается настроить Анну против матери? Тогда что? Как дальше жить? В голову приходили разные варианты, один другого хуже.
— Еще хочешь? — предложил Рик, протягивая ей кусочек пиццы.
— С удовольствием, — кивнула Келли.
Анна усердно жевала, судя по коркам на тарелке — уже третий кусок. Беспокойство понемногу улеглось. Ничего плохого не случится. К тому же Кевин вряд ли захочет видеть девочку.
Рик вернулся, Рик рядом. В его присутствии все страхи казались беспочвенными. Даже мысли о Лестере Крейне отступали. У нее нет никаких доказательств. Если бы кто-нибудь хотел всерьез напугать ее, он не стал бы подбрасывать записку. Слишком мелко.
Кто бы это ни был, он знает, где она живет. Он был здесь.
Не стоит об этом думать. Не сейчас.
В четверг Рик работал допоздна. Келли с дочерью красила яйца. В пятницу Анна пошла в гости к Крейтонам, а Рик повел Келли в ресторан.
Суббота выдалась теплой и солнечной. Весна в этом году пришла рано. Рик захватил булочки с беконом, и они отправились на пикник. Милях в десяти от города была гора: довольно пологий подъем, а потом — головокружительная панорама. Анна с Генри побежали вперед, Келли и Рик не спешили их догнать. Они медленно шли в гору — рука об руку — и молчали. Молчание многое значит. Все только и говорят, что о словесном общении. Говорят, говорят… Но слова лишь скрывают пустоту. Слова создают видимость, молчание же выражает суть.
На самой вершине горы стоял «Саммит-хаус». Раньше это был дорогой отель, потом из него сделали музей. Посетители могли зайти внутрь, подняться на балкон и любоваться окрестностями с высоты птичьего полета. Игрушечный городок, лоскутное одеяло полей, сверкающая лента реки.
Келли облокотилась на железные перила, щурясь от яркого солнца. Где-то внизу окликали друг друга Анна и Генри. Сзади неслышно подошел Рик и бережно обнял ее. Несколько минут они стояли неподвижно.
— Ты решила? — прошептал он. — Выйдешь за меня?
Мир немного поблек.
— Мне еще надо подумать, — ответила Келли.
Вечером, когда Генри ушел домой, все остальные уселись смотреть телевизор. Анна жевала сладости, пока мать не остановила ее.
— Ну почему? — возмутилась девочка. — Вот он еще больше съел, — показала она на Рика.
— Если бы его мама это увидела, она бы ему то же самое сказала.
Анна уже поднялась наверх, когда Рик собрался уходить.
— Помочь? — предложил он, указывая на многочисленные корзинки.
— Нет, спасибо, мне не привыкать.
Келли проводила его до дороги и вернулась за яйцами. Ей действительно было не привыкать прятать вкусности. Анна участвовала в пасхальных забавах с четырех лет. Сейчас ей десять, а значит, этот год станет последним.
Как же быстро летит время, ведь, кажется, только что Анна была очаровательной трехлетней малышкой! С каждым годом отношения между матерью и дочерью становились все напряженнее. Как они
