несчастьем.
Внезапно они остановились. Лодочный городок кончился — бежать дальше некуда.
Впереди было море. Там покачивался на волнах катер Алекса.
— Прыгай! — крикнул Чет. — Давай, прыгай!
Даниэль отчаянно закричала, и Чет толкнул ее в воду.
—
Китаец с пистолетом в вытянутой руке замер в растерянности — куда подевались беглецы?
Чет выпрыгнул из укрытия и с размаху стукнул его по руке, сжимавшей пистолет, — пистолет упал в воду. Китаец взревел от боли и злости и достал-таки своим кулаком Чета, влепив ему удар прямо по верхней губе.
Чет ответил двумя ударами, выбросив почти одновременно вперед руку и ногу.
Нокаутированный китаец полетел спиной в воду.
Чет сложил руки и ласточкой прыгнул за китайцем. И вовремя!
Кара с охранниками бежала по лодкам. Когда они достигли последней, Кара увидела, как Чет помогает Даниэль взобраться на катер.
— Черт! — еле слышно процедила Кара. В глазах ее застыло непреклонное желание отомстить.
— Поехали отсюда, — говорил Чет, берясь за руль. — Быстро! — и завел мотор.
Они уходили все дальше и дальше от этого страшного места и от своих врагов. Они спаслись. Жизнь делала им подарок.
Но Кара не собиралась упускать свой шанс. Она пустилась в обратный путь, как будто у нее на ногах были крылья. Она ничуть не устала от бешеной погони.
На берегу уже стоял готовый взлететь вертолет. Кара и ее помощники тут же в него залезли, и вертолет пошел вверх, увеличивая скорость.
Они быстро набрали высоту.
Хорошо стали видны внизу проливы между островами множество больших и малых кораблей, стоявших на рейде и бегущих, всякий в свою сторону. Среди них трудно было обнаружить нужный ей катер.
Кара сделала знак летчику, и вертолет полетел над морем кругами.
Вдруг ей показалось, что какое-то маленькое суденышко выбирает свой отдельный путь и уходит в более свободные воды.
Кара взяла бинокль. Вертолет сделал еще один вираж. Да, теперь она была уверена — это они.
Кара проследила за направлением катера и махнула рукой в ту сторону.
Внизу Чет уже давно заметил вертолет. Когда тот сделал два круга над их катером, ему стало не по себе.
Даниэль услышала рокот винта, подошла к Чету. Недавно прошедший испуг снова вернулся к ней. Она прижалась к Чету и смотрела вместе с ним вверх, не обращая внимания на то, что полураздета — на ней было одно широкое полотенце.
Чет скосил глаза и смутился. Даниэль перехватила его взгляд, тоже смутилась и отошла.
Даниэль стояла около веревки. На веревке висело ее еще не просохшее белье и платье. Женским чутьем Даниэль поняла, что творится с парнем. Она начала медленно надевать мокрую одежду.
Горячая волна накатила на Чета, смела на мгновение все его чувства, оставив одно-единственное желание. Даниэль понравилась ему с первой минуты, но он не позволял себе о ней даже думать. Теперь, пережив столько волнений, он расслабился и тут же поплатился за это.
Чет чувствовал за своей спиной обнаженную Даниэль. Страсть победила его тело, но не голову.
«Этого не может быть никогда», — сказал себе Чет, и руки его еще сильнее вцепились в штурвал. «Это моя женщина!» — всплыли в сознании слова Алекса, и этим было сказано все.
На катере воцарились тишина и внешний покой.
Вертолет тем временем достиг берега, окаймлявшего залив, и полетел вдоль кромки моря.
Кара начала понемногу сомневаться в правильности выбранного ею направления. «Нет, нет, — в злобе думала она, — будем искать, пока не найдем. Им не спрятаться. Не таких ловили». Кара самодовольно ухмыльнулась.
Фрэнк расположился под тентом и отдыхал. «Как-нибудь все устроится, — успокаивал он себя. — Все-таки они братья…» Он стал дремать понемногу, но шум вертолета вывел его из приятного оцепенения.
Фрэнк насторожился, задрал голову и смотрел, как вертолет делает вираж над самым отелем.
Кара в бинокль разглядывала белые постройки, открытый красный тент и следы на песке. Лицо ее посветлело.
— Они здесь, — сказала она летчику. — Можем возвращаться.
Вертолет повернул назад и полетел к городу.
С неприятным чувством на сердце долго еще смотрел Фрэнк вслед пришельцам. Шея его затекла. Он опустил голову и взглянул на тихий дом.
Но дом только казался тихим. Внутри его была настоящая буря. Это рвал и метал Алекс. Он был захвачен ревностью. Она налетела как тайфун, вырвала его из реальности и бросила на растерзание своему же собственному воображению.
Нестерпимые, пронзающие сердце картины, сменяя друг друга, проносились перед его глазами.
…Вот обнаженная Даниэль прижимается к Чету…
Алекс выплюнул незажженную сигару, взял бутылку виски, запрокинул ее над головой, и обжигающая жидкость свободно полилась ему в рот.
…Теперь Чет прижимает к себе Даниэль и целует ее, целует…
Алекс ударил кулаком по решетке галереи и выбил здоровый кусок ажурного украшения. Руке стало больно, но боль не спасла его от страшных подозрений. Видения, как в страшном сне, одно мучительнее другого, не оставляли его.
…Чет и Даниэль слились в единое целое и как будто плывут куда-то, оглушенные страстью…
Алекс изо всех сил ударился головой о стену — огромная ссадина украсила его лоб. От удара он как бы пришел в себя и снова принялся за бутылку, но чем больше он пил тем сильнее бушевало его больное воображение. Виски кончилось, и Алекс в сердцах кинул бутылку на пол. Он был совсем пьян, до безобразия. И это единственное, что его утешало.
