скорее.
Сволочь, подумал Юго, как здорово он выучил урок! Однако, движимый нехорошим любопытством, решил позволить своему генеральному директору высказаться до конца.
— Что случилось, Адольф? Счета не в порядке? Моя женушка оказалась не на высоте?
Никар слишком нервничал, чтобы заметить иронию.
— Нет-нет, дело вовсе не в этом, тут все скорее наоборот. Я… вы… простите, что вмешиваюсь не в свои дела, но тут… тут все болтают…
— А именно?..
— Да… Ариана… ваша супруга… очень красивая женщина, а у нас ведь кругом одни мужчины, особенно с тех пор, как мы, с подачи Арианы… вашей супруги… наняли культуристов, чтобы обслуживать взятую напрокат технику… и… и понимаете, что я хочу сказать?..
— Будьте точнее, Никар. — Юго с удивлением обнаружил в своем тоне начальственную сухость.
— Ну… понимаете, из надежных источников известно, что у вашей жены роман с Николя Фланваром из торгового отдела, — выпалил наконец на одном дыхании Адольф Никар.
Четверть часа спустя, когда Ариана открыла дверь дома номер 12 по улице Веселого Зяблика, на пороге ее встретил муж. Туго подпоясанный, в пальто горчичного цвета, поруганный, но держащийся с достоинством.
— Ужин для детей в духовке, — проскрипел Юго не своим голосом. — Индюшачьи котлетки горячие, будь осторожна. Я ухожу. Я узнал о твоем дерьмовом заговоре против меня, мало того, узнал и о том, что ты трахалась с этим мудаком Фланваром. Для одного вечера достаточно. Из чистой вежливости ставлю тебя в известность, что подаю на развод. По твоей вине. Всего хорошего.
Мэтр Морис Кантюи
Судебный исполнитель
Член совета директоров
Союза молодых судебных исполнителей
Франции
Код папки: «Эксперимент Марсиак»
Протокол о ходе эксперимента за сентябрь месяц 2002 г.
Внимание: документ пока хранить только для внутреннего пользования
Общие наблюдения
Какими словами изложить все, что произошло за месяц, и не поддаться при этом легкому отчаянию? Просто скажу, что с точки зрения техники и технологии эксперимент по обмену полами совершенно удался. Подобно 75 % женщин, Юго Марсиак взял на себя инициативу развода. Это произошло только что. В остальном причин для радости практически нет.
Благодаря излишнему рвению этой гадины Никара заговор Арианы провалился, более того, ловкого контрзаговора под руководством Лиз Онфлёр и моим собственным оказалось недостаточно, чтобы разминировать семейную территорию.
К этому времени мой клиент вернулся на улицу Веселого Зяблика. Когда Юго явился ко мне, подписав приговор своей супружеской жизни, я нашел веские аргументы, которые его несколько урезонили. Я сказал ему, что начинать бракоразводный процесс с того, что уходишь из дому, чистое безумие. К счастью, он внял моим юридически убедительным аргументам. Для него на карту поставлено чересчур многое: он должен требовать, чтобы ему присудили детей, чтобы именно он остался в своем доме и чтобы он получал соответствующие алименты не только на детей.
Клиентка, со своей стороны, восприняла новость очень плохо, подумав, что «попалась в ловушку мерзавца, давно подготавливавшего удар из-за угла». Конечно, она наотрез отказывается даже от мысли о том, что на детей они с мужем будут иметь равные права. А сейчас ее намерения выглядят так, цитирую: «Убить всех, начиная с этого гада, — готова, но развестись с ним — ни за что и никогда».
Что касается меня лично, я переживаю трудный период. Прощайте, мечты о величии и славе! Беспечность и Легкомыслие — всего лишь приманки, и вот я уже снова никто, скромный член совета директоров Союза молодых судебных исполнителей. И точка. Но все-таки я отказываюсь уступать малодушию и вопреки всему храню (пока в памяти) формулировку «Прежде всего — совет» — прекрасный девиз нашей организации.
К величайшему моему огорчению, я вынужден переменить специализацию и заняться тренировкой семейных пар, в которых муж и жена друг друга ненавидят. Sic transit…[55]
10
Октябрь
Всем хорош октябрь,
да труд не в радость.
Против всяких ожиданий, ремонт пошел полным ходом, хоть снимай в доме номер 12 по улице Веселого Зяблика рекламный ролик для кампании «Превратим ваш дом в конфетку!». Везде люди в синих комбинезонах протягивают другим людям в синих комбинезонах какие-то трубы, каждый смотрит из-под каски честным и прямым взглядом, каждый полуулыбается — ни дать ни взять Рабочий Месяца с обложки: такой умелый и такой скромняга.
Но откуда подобные чудеса? Однажды утром Дилабо нашел у себя в почте с полдюжины повесток с вызовом в суд. Под каждой стояла подпись адвоката, который именовал себя советником Юго Марсиака по юридическим вопросам. Ошеломленный прораб позвонил Ариане. Та, после долгого молчания, тихо и устало попросила прораба забыть все, о чем шла речь на собрании в «Пухлой индюшке». Казалось, ей трудно говорить: она медлила, запиналась на каждом слове, словно совершенно растеряна, начинала каждую фразу с трогательного «как бы это сказать получше?». Ради спокойствия прораба — как бы это сказать получше? — да просто ради выживания — как бы это сказать получше? — полезнее для дела снова взяться за работу — как бы это сказать получше? — с тем задором, который был им присущ всегда. Даже, пожалуй, — как бы это сказать получше? — с большим рвением, чем обычно. Ее муж — как бы это сказать получше? — изменил свою позицию, и ситуация — как бы это сказать получше? — становится опасной…
Дилабо заключил, что настал момент, который рабочие-ремонтники условились называть «точкой В», а если без сокращений — точкой, после которой неизбежно случается взрыв. Тебе, читатель, следовало бы уже догадаться, что речь идет о пределах сопротивляемости нервной системы клиента. Некоторые взрываются через две недели после предполагаемого срока окончания ремонта, другие, более закаленные, способны продержаться среди груд строительного мусора аж два месяца. До сих пор Дилабо сталкивался лишь с одним человеком, терпение которого могло бы сравниться с терпением четы Марсиак. Тот, престарелый и довольно больной господин, кротко, без единого слова упрека переносил тяготы затянувшегося ремонта ровно… э-э… дай бог памяти, да, ровно девять месяцев, а когда они истекли, ни с того ни с сего взял да и помер. Причем помер в тот самый день, когда судья принял решение наложить арест на счета подрядчика. А Марсиаки, по печальной иронии судьбы, сломались накануне того, как рекорд был бы ими побит. Так близко к цели! Что ж, тем хуже для них: лишили себя памятной медали, которую можно было бы повесить над дверью…
