ГЛАЗ ЛЯГУШКИ
Биологи утверждают, что зрение у лягушек устроено таким образом, что они замечают только то, что совершает какие-то движения. Как выясняется, похожим образом устроено зрение и у большинства журналистов-политологов-экспертов, рассуждающих о Химках. Совершает движения энтузиаст Евгения Чирикова? Да, видим Чирикову. Происходит что-то с господином Фетисовым? Да, побили человека, видим. Приходит в суд Стрельченко? Видим Стрельченко, конечно.
А вот масштабную фигуру сидящего тихо Белоусова — они НЕ видят в упор. Хотя достаточно было бы даже самому ленивому 'эксперту', сквозь губу, авторитетно роняющему свои суждения о нападениях на журналистов, зайти на сайт ЦИК и посмотреть результаты последних выборов в Химках. Выборов, на которых Игорь Белоусов набрал почти четверть голосов избирателей.
Еще можно обратиться к базам данных, постараться получить доступ в ЗИЦ (Зональный информационный центр) МВД. А еще можно съездить в Химки, навести справки об интересующей персоне. Иными словами — сделать нормальную журналистскую работу, которая и называется расследованием, а не бубнить банальности про 'кровавых сатрапов' и 'побитых журналистов'. У автора данного текста этот труд занял меньше двух недель.
А, проделав эту работу, — неплохо бы задаться вопросом: кто же, собственно, является главным оппонентом Стрельченко и претендентом на его кресло? Кому выгодна отставка Стрельченко? Кто способен действовать откровенно криминальными способами для достижения цели, имеет для этого опыт и ресурсы?
В России сегодня работают только очень простые схемы. Схемы, в которых твое действие ведет к желаемому результату уже буквально на следующем шаге. В российском политическом бильярде никто не бьёт хитрые шары 'от борта', предпочитая прямые, лобовые удары и проверенные комбинации. Если снимают Стрельченко, наиболее вероятный кандидат на мэра — Белоусов (Вообще, приведенные выше факты не говорят против Белоусова. В этой комбинации теоретически могут участвовать и другие люди, ставящие своей целью его диффамацию). Чтобы Стрельченко был снят (ушел в отставку, арестован), его необходимо дискредитировать. История с Бекетовым, случившаяся на старте выборов, нанесла серьёзный удар по мэру Химок. Но — не смертельный. Однако же метод 'подъезд—арматура—больница' показал свою эффективность. А раз так, то можно повторить его и еще раз и еще один раз. До тех пор, пока задача по уходу Стрельченко не будет решена окончательно.
Представим себе на минутку, что в Химках победят Силы Добра — гражданские активисты, антикоррупционеры-расследователи, прогрессивные журналисты, экологи, восторженная общественность. Добро победило — ушел Стрельченко и команда.
Кто придет на смену Стрельченко? Никакую гражданско-активную Чирикову (при всей симпатии автора к ней лично) к мэрскому креслу и близко не подпустят. А если будет 'рыпаться' — станет очередным клиентом схемы 'подъезд—арматура—больница'.
В Химках сегодня идёт война. Не за правду. Не за лес. Идёт война за пост мэра.
И Бекетов, и Фетисов, и Кашин просто оказались удобными жертвами на этой войне. Назвав себя 'независимыми журналистами', и Бекетов, и Фетисов сами повесили на себя мишени. Кашин — крепкий профессионал, он сделал эксклюзивный материал по Химкам, и тем самым также поставил себя в ряд подходящих жертв тренда: 'в Химках всегда бьют журналистов'.
Войну в Химках надо остановить. Я сомневаюсь в том, что это смогут сделать журналисты, которые не смогли за всё это время заметить очевидных вещей, находясь в плену ими же придуманных мифов. Но те, кто сегодня ведет следствие по избиению Бекетова, Фетисова и Кашина, — на мой взгляд, просто обязаны это сделать.
Когда «капитал-туры» правят миром…
Очередной конфликт на Корейском полуострове мог бы и не вызывать особого беспокойства, если бы не представление об общем тупике современного мироустройства, из которого выход кто-то может видеть именно в войне, которая «все спишет»…
Чувства двойственные. С одной стороны, еще тридцать лет назад мы в шутку дарили друг другу журнал «Корея» на русском языке. В нем публиковались совершенно умилительные и благостные сказочки о том, как сын Великого вождя (нынешний руководитель) узнал, что в какой-то школе дети кувыркаются в спортзале на голом полу, и немедленно лично привез туда маты, и теперь дети кувыркаются на матах и благодарят сына вождя… Даже по сравнению с нашей тогдашней официозной пропагандой это было уже совсем никуда. Но, с другой стороны, если вдуматься, нынешние наши круглосуточные промывки мозгов про «отдых за банковский счет» и «я выгодный кредит взял» - не так далеко от этого ушли. Оболванивание другое: не один заботливый «великий вождь», а множество монстров «с государственной гарантией и индивидуальным подходом», но все равно, безусловно, организованное и целенаправленное оболванивание…
Конечно, нравится ли нам наследственный механизм передачи власти в Северной Корее? Кому как, но мне, например, ближе (меня непосредственно касается) и потому еще более не нравится наш нынешний механизм организации власти и столь же наследственный (хотя и не по крови) механизм передачи власти. Это о власти политической. Но есть ведь еще и власть не менее реальная – имущественная и финансовая. А ее передача у нас вообще невиданно в современном мире нецивилизованная – прямая и безусловная, практически без какого-либо обложения налогом в пользу всего общества…
Предположим, в Северной Корее была бы «образцовая» демократия, как например, в Индии, но тот же, что и у Индии, подход у вопросу о суверенитете и необходимости максимального самообеспечения – Северная Корея перестала бы быть «изгоем» в глазах США? Сомневаюсь. Как известно, стратегическим союзником США является вовсе не демократическая Индия (крупнейшая по населению демократия в мире), а конфликтующий с ней весьма и весьма авторитарный (после многочисленных военных переворотов) Пакистан, да еще и оснащенный, насколько это известно, ядерным оружием не менее, нежели Северная Корея. Значит, проблема вовсе не в том, что так упорно представляется на поверхности.
Так зачем было сейчас организовывать американо-корейские (с Южной Кореей) учения непосредственно у берегов Кореи Северной, да еще и в районе спорных между двумя государствами
