вернусь с пустыми руками после всего, что им наобещал, моя жизнь не будет стоить и ломаного гроша.
– Но ведь мы действительно ничего не можем сделать! Французы держат на Марсовом поле целый полк. Даже если бы люди Даргело пришли к нам на помощь, нам против регулярной армии не устоять.
– Так вы намерены просто взять и сдаться?
– Нет. Сдаваться я не собираюсь. Как я понимаю, у нас еще есть хороший шанс заполучить эти картины.
– Ба! Вы сами не знаете, что говорите.
– Ни вы, ни я сделать ничего не можем, потому что нам не хватает мозгов. Но Ричард – он умнее нас с вами, вместе взятых. И он хочет заполучить картины Мэйсон, и уж не знаю как, но он их получит. Я готов на это поставить свою жизнь.
– И как, позвольте поинтересоваться, он их получит?
– Не знаю. Если бы я знал, я бы сам их добыл. Но Гаррет самый умный парень из тех, что мне попадались в жизни. Я знаю моего Ричарда. Он добудет эти картины, а мы их у него заберем.
– Это безумие! – вспылил Орлов. – Зачем я только с вами связался!
Хэнк посмотрел на Дмитрия и улыбнулся:
– Расслабьтесь. Говорю вам, я знаю Ричарда.
Хэнк увидел, что к ним идут. Курьер, разносчик телеграмм.
– Месье Томпсон?
Хэнк взял телеграмму и сказал Орлову:
– Дайте пареньку монетку, Дмитрий. – Пока Орлов доставал из кошелька мелочь, Хэнк вскрыл конверт. Прочитав сообщение, он широко улыбнулся. – Что я вам говорил? Знаю я своего напарника или нет?
– Он украл картины?
– Все до единой. И он уже погрузил их на поезд.
– Какой поезд?
– До Шербурга.
– Это же в сотне миль отсюда!
– Не важно. Мы можем их перехватить.
– Вы все это спланировали?
– Я не знал, с какого порта они отправятся, но понимал, что порт будет северный. Подайте мне карту с того стола.
Пока Хэнк разворачивал карту Франции, Орлов спросил его:
– Как вы обо всем узнали? Кто направил вам телеграмму?
– Послушайте, Дмитрий, вы же не думаете, что я стал бы затевать такую рискованную операцию, не подстраховавшись. У меня есть свой человек в тылу врага.
Орлов просиял:
– Шпион?
– Да, и очень хороший шпион. Из ближайшего окружения Даргело. Парень весьма сообразительный и изобретательный.
– И что теперь мы станем делать?
Хэнк скосил глаза на карту, на линии железнодорожных путей, испещривших страну, и нашел маршрут, связывавший Париж с Шербургом.
– Вы спрашивали, что мы будем делать? Мы воспользуемся нашим поездом, чтобы отрезать их вот здесь – где южная ветка от Кале пересекается с трактом Париж – Шербург. – Хэнк ткнул кончиком сигары в нужное место на карте.
– Что вы имеете в виду под словом «отрезать»? Вы хотите блокировать пути?
– Именно.
– Но что это даст? Если поезд наберет хорошую скорость, он просто пробьет вагон насквозь. Вы же знаете, из чего сделаны железнодорожные вагоны? Из досок, неплотно пригнанных одна к другой!
– Возможно, друг мой, только вагоны того поезда, который мы собираемся взять, сделаны из другого материала.
– Не понял?
– Эти вагоны будут доверху – от пола до потолка – набиты пороховыми ракетами, которые только что сгрузили с корабля. По расписанию поезд с ними должен отбыть в Париж сегодня днем, но мы его ненадолго одолжим у Франции. На всех вагонах будет маркировка «взрывоопасно». И, будь уверен, в них он точно не врежется.
Орлов оценил красоту комбинации, но сама идея ему все же не очень нравилась.
– Что, если ты ошибаешься? Тогда мы взлетим на воздух!
– Я не ошибаюсь, говорю тебе. Я знаю своего Ричарда. Когда козыри сброшены, он не сделает ничего, что могло бы навредить старику Хэнку. И уж точно он не сделает ничего такого, что могло бы навредить
