движением с силой вошел в нее. Бекки приглушенно вскрикнула, и он тотчас замер, давая ей время притерпеться.
— Прости, ради Бога, — пробормотал он низким дрожащим голосом, — ты меня так распалила, что я не мог ждать. Больно?
Бекки помотала головой. Затем вскинула ноги и обвила их вокруг талии Райана. Повинуясь ее безмолвному призыву, он задвигался — вначале медленно, но потом собственная жажда целиком овладела им, требуя выхода, и его движения стали сильными, яростными.
Бекки просунула ладони под его рубашку и сплела пальцы на широких плечах, цепляясь за единственную опору в охватившем ее урагане страсти. Откинув головы, закрыв глаза, они погрузились в кипящий водоворот страсти.
Райан закричал, и они разом открыли глаза, впиваясь друг в друга зачарованным взглядом, преображаясь на глазах, пока он изливался в нее. На сей раз уже Бекки придержала его, когда он дошел до кульминации. Оргазм Райана привел к повторению и ее оргазма, и вместе они ждали не разъединяясь, пока буря наслаждения не схлынет…
Надсадно зазвучал сигнал, и Райан так и подскочил, возвращаясь к реальности. Затуманенному сознанию понадобилось какое-то время, чтобы сообразить, что он сейчас не в объятиях Бекки, а в машине, которая заблокировала оживленный перекресток в утренний час пик. Через несколько секунд Райан тронулся с места, виновато помахав в окно озверевшим от нетерпения водителям машин, которые скопились позади его «мерседеса».
— Бекки. — Он произнес это имя вслух, наслаждаясь его звучанием, как минувшим вечером наслаждался ею самой. И с удовлетворением вспомнил поцелуй, которым они обменялись, когда сегодня утром он завез Дани. Вспомнил так живо и ясно, что беспокойно дернулся на сиденье, ощутив почти болезненное возбуждение.
На стоянке около здания фирмы Райан придирчиво оглядел себя, безуспешно пытаясь уменьшить многозначительное натяжение джинсов в паху. Наконец он сдался и решил держать перед собой кейс на случай, если встретится с кем-то по дороге от машины к кабинету.
Он уже ступил одной ногой на тротуар и замер с ключами в руке, размышляя о том, что значит для него Бекки.
Она возбуждала его, как не удавалось ни одной женщине в мире. У Райана голова шла кругом от того, как страстно и откровенно эта женщина отвечала на его ласки. А любовь Бекки к своим детям, дружеское тепло, которого у этой щедрой души хватало и на Дани, и на него самого, вызывали в сердце Райана чувства, подобных которым он не испытывал никогда.
Он хотел защищать Бекки, быть рядом с ней, исполнять все ее желания. Он нуждался в ней и хотел, чтобы и она нуждалась в нем. Ради него самого. Не из-за денег — хотя Райан знал, что это невозможно, — не из-за смазливой внешности. Он хотел, чтобы Бекки нуждалась в его любви и сама любила его. Минувшим вечером, когда они опомнились и осознали, что взрыв страсти швырнул их — подумать только! — на кухонный стол, оба были слегка потрясены и смущены.
Затем Райан целовал красные отметины, которые его пальцы оставили на бедрах Бекки, а она любовно врачевала кровоточащие следы от своих ногтей на его спине. Они привели в порядок одежду, умылись, причесались, а потом он все-таки помог ей домыть посуду.
Райан засвистел и направился в офис. Прикрывая кейсом опасное место, он небрежно побрякивал ключами. Из подвала донеслось эхо музыки — кто-то там слушал радио, — и ноги Райана, легкие от счастья, сами собой исполнили несколько па, при этом он ухитрился локтем нажать кнопку лифта.
Нелепо, должно быть, он выглядит, танцуя перед лифтом в здании собственной фирмы, подумал Райан, и эта мысль заставила его замереть. Танцуя?
Ну конечно! Он пригласит Бекки на танцы!
Закажет столик в «Рике», частном ресторане, где устраивают танцы. Бекки по душе придется атмосфера элегантного ретро конца тридцатых — начала сороковых. Райан представит ее своим знакомым. И все до единого мужчины будут ему завидовать, потому что он приведет с собой самую необыкновенную женщину в мире.
Потом… потом он увезет Бекки к себе, в пентхауз, и там они смогут остаться совсем одни.
И тогда, если только у него хватит смелости, он наконец скажет Бекки, что любит ее.
В лифте, поднявшемся с подземной стоянки, уже были две пожилые женщины. Они испуганно попятились, когда Райан шагнул в кабину, что-то бормоча себе под нос, а затем громко рассмеявшись. Он заметил их испуг и рассмеялся еще громче.
— Извините, милые дамы. Я не спятил, просто влюблен. И в субботу вечером я поведу мою любимую на танцы.
Перепуганные женщины заулыбались. И всю дорогу наверх наперебой наставляли Райана, как следует ухаживать за настоящей леди.
ГЛАВА 11
Огни Ванкувера мерцали далеко внизу, и зал медленно вращался, открывая панораму ночного города посетителям дорогого ресторана «Рик». И обстановка зала, и наряды официантов были выдержаны в духе тридцатых-сороковых годов — эпохи, так разительно отличавшейся от современности. Над головой лениво вращались лопасти вентиляторов. Музыка лилась и кружила, заглушая голоса людей и негромкий смех. На каждом столе красовались вазы с белыми розами, источая сильный и тонкий аромат. Кухня радовала и глаз, и вкус.
Райан вовсю наслаждался радостным изумлением женщины, сидевшей напротив него за круглым столиком. Мягкий диванчик дугой опоясывал столик, и Райан незаметно придвинулся ближе к Бекки.
Небольшой оркестр смолк, и тогда заиграл одинокий пианист, плавно переходя от одной мелодии военных лет к другой.
— Я же знаю эту песню! — Глаза Бекки заблестели ярче. — «Лили Марлен». Помнишь, я рассказывала тебе об Эмили, подруге моей бабушки, прежней владелице Сиреневого дома? Всякий раз, когда мы приходили в гости, они слушали старые пластинки. Наверное, это помогало им снова почувствовать себя молодыми. «Лили Марлен» была любимой песней Эмили. — И она принялась негромко подпевать пианисту.
— Райан, спасибо, что привел меня сюда. Здесь просто чудесно. Мне все кажется, что вот-вот в зал войдет Хэмфри Богарт и заключит в объятия Ингрид Бергман.
— Рад, что тебе здесь нравится. — Райан поднял бокал со скотчем, показывая, что пьет за нее. — Я хочу поблагодарить тебя.
— За что? — удивилась Бекки.
— За то, что ты так замечательно отнеслась к Дани и помогла мне найти с ней общий язык. Не могу сказать, что достиг совершенства, но в последнее время мы с ней стали гораздо лучше ладить.
— Тебе незачем благодарить меня. В этом нет моей заслуги.
— Нет, есть. Когда Дани только появилась в моей жизни, я не знал, с какой стороны к ней подойти, что говорить, как поступать. Теперь нам хорошо и с твоим семейством, и друг с другом. В четверг вечером мы отправились на прогулку после ужина, и все было просто замечательно.
— Не думаю, что…
— Мы с Дани никогда не смогли бы преодолеть стадию формальной вежливости, если бы не ты. За это я тебе и обязан.
— Всегда к вашим услугам, сэр. — Бекки наклонила голову с притворной церемонностью.
Райан мелкими глотками потягивал скотч и слушал, как она вспоминает о своих давних визитах в Сиреневый дом.
Платье Бекки отливало золотом. В пламени свечей ее каштановые кудри казались прядями жаркой меди, вплетенной в соболиный мех.
— Я рад, что ты в этом платье. Мне так хотелось, чтобы ты надела его для меня.
