Стивен вздрогнул от потрясения — и, что было совсем для него нетипично, на мгновение лишился дара речи. Он был просто шокирован тем, как открыто мать выражала свои чувства к этому мужчине.
— Я наслаждаюсь своим пребыванием здесь, — добавил Джефферсон. — И очень ценю приглашение посетить такой роскошный бал.
Джулия одарила его улыбкой:
— С моей стороны было бы непростительно, сэр, не пригласить вас присоединиться ко мне.
Стивен резко взглянул на вдовствующую герцогиню. О чем она только думала?.. Он обернулся к Джефферсону:
— И что же привело вас в Британию?
Американец, кажется, удивился:
— В сущности, это личное дело.
Подумать только: герцогу посоветовали не совать нос в чужие дела, и он совсем не обрадовался подобному ответу!
— Сэр Рекс сказал мне, что у вас какие то переговоры с Клиффом де Уоренном, — напомнил Стивен о своем дяде, отце Алексея, который за несколько лет сумел создать всемирную судоходную империю.
— Стивен, — поспешила прервать разговор Джулия. — Я понимаю, что тебе хотелось бы продолжить знакомство с мистером Джефферсоном, но мы только что приехали. Мне необходимо представить его еще множеству гостей.
Мать была непреклонна. Стивен понял, что должен ослабить хватку и уступить — пока, на какое то время. Но ничего не мешает ему начать сбор информации об этом американце, а завтра первым делом он пригласит Джулию в Клервуд, чтобы выяснить, чего она добивается, поддерживая знакомство с этим дикарем.
— Возможно, я мог бы оказать вам некоторую помощь в ваших делах, не только потому, что я в хороших отношениях с семьей де Уоренн, но и благодаря моим обширным связям во всем королевстве, — сказал на прощание Стивен.
— Это очень любезно с вашей стороны, — ответил Джефферсон, и в голосе американца послышалась насмешка, хотя его лицо было непроницаемым, холодным, будто кусок льда. — Обещаю, я обязательно подумаю над вашим предложением.
Джулия тут же бросила на сына еще один предостерегающий взгляд, но Стивен едва ли это заметил. Он был убежден в том, что никогда прежде еще не сталкивался с подобной заносчивостью, и, несмотря на собственное раздражение, чувствовал, как в душе невольно зарождается что то вроде уважения к американцу.
— Вот, глоток чая, несомненно это поможет, — с беспокойством произнес сквайр Денни.
Александра благодарно улыбнулась ему, чувствуя, что окружающие все еще пристально смотрят на нее и время от времени перешептываются. Что и говорить, не о таком приеме она мечтала перед своим первым за девять лет появлением в свете!
Никто не разговаривал с Александрой с тех самых пор, как они прибыли на званый вечер по случаю дня рождения Сары, кроме сестер, отца и сквайра. Она приложила все свои усилия, чтобы притвориться, будто все в порядке, — не хотела встревожить сквайра или, того хуже, отпугнуть его. Но, разумеется, Александра понимала: стоит перспективному кандидату на руку и сердце осознать, что произошло и что думает о ней светское общество, как его и след простынет.
Они находились в Херрингтон Холл уже примерно два часа, и головная боль теперь изводила Александру с такой силой, что ей пришлось признаться в своем неважном самочувствии. Денни так заботливо, по доброму ухаживал за ней… Александра поняла, что сострадание было одной из самых значимых черт его характера.
— Благодарю вас, — сказала она, забирая у сквайра чашку и осознавая, как ему пришлось постараться, чтобы найти горячий чай в этот час.
Александра сделала глоток. Сейчас она чувствовала себя так, словно провела в этом углу танцевального зала целую вечность, хотя было всего девять вечера. Еще никогда прежде бедняжка не чувствовала себя столь оскорбленной. Горько переживая унижение, она и поверить не могла, что была так наивна — решила, будто может появиться в свете теперь, когда зарабатывает на жизнь шитьем! Что же касается грязных сплетен о том, что Оуэн бросил ее у алтаря, то Александра даже думать об этом не хотела. По крайней мере, она могла утешиться тем, что знала правду. Но даже при том, что эти слухи были возмутительной ложью, сквайр теперь наверняка откажется от нее и подыщет себе более приемлемую в глазах общества жену.
Встревоженная, Александра бросила взгляд на своих сестер. Сейчас Оливия и Кори должны были красоваться на танцевальном паркете, но вместо этого ни на шаг не отходили от нее. Девочкам стоило наслаждаться лучшим временем в жизни, но вместо этого они стояли рядом, встревоженные и напуганные, твердо настроенные защищать ее от очередной клеветы, уберегать от новых страданий.
Взгляд Александры задумчиво блуждал по залу. И она понимала, что высматривает его — своего спасителя. Сердце все так же громко стучало, щеки пылали.
— Пойду принесу вам что нибудь перекусить, — сказал Денни, в его голосе все так же слышалось искреннее волнение.
Осознав, что сквайр ненадолго оставит ее наедине с сестрами, позволив им переговорить с глазу на глаз, Александра кивнула:
— Благодарю вас.
Когда Денни отошел, бледная от переживаний Кори прошептала:
— Думаю, нам стоит уехать.
Александра обернулась к младшей сестре, с усилием изобразив на лице привычную обнадеживающую улыбку:
— Слезами горю не поможешь, так зачем страдать попусту? Нужно просто двигаться дальше!
— Эти люди полны ненависти, — шепотом продолжила Кори. — В конце концов, кому нужен этот прием?
— Эти люди совсем не такие злобные. Какая то жалкая горстка низких женщин распускает сплетни, только и всего. Разве мы не были рады снова увидеться с леди Херрингтон и ее дочерьми? — напомнила Александра. И в самом деле, Бланш Херрингтон была к ним добра и внимательна, а Сара и Мэрион искренне радовались шансу возобновить давнее знакомство. Да и сэр Рекс был так великодушен! — К тому же, Кори, к тебе по прежнему проявляют интерес несколько присутствующих здесь молодых джентльменов.
— Мне все равно, — нисколько не покривив душой, бросила сестра. — Когда мы сможем уехать?
Александра перевела взгляд на Оливию и обнаружила, что средняя сестра внимательно смотрит на того самого привлекательного, показавшегося отдаленно знакомым блондина, которого они заметили в самом начале бала. Сердце Александры сжалось: кем бы ни оказался этот джентльмен, ее сестра явно не могла рассчитывать на серьезные знаки внимания с его стороны.
— Кто это?
Оливия смущенно покраснела.
— Не знаю. Я слышала, что кто то говорил, будто он провел два последних года в американских дебрях.
Уловив в тоне сестры явный интерес к молодому мужчине, Александра взяла Оливию за руку и печально сжала ее ладонь. Потом снова посмотрела на Кори:
— Мы не можем уехать так рано, это будет в высшей степени оскорбительно для хозяев дома. Кроме того, это будет грубо по отношению к сквайру.
Кори еще больше помрачнела.
— Я знаю, — ответила она. — Что ж, надежда умирает последней?
— Полагаю, нам стоит попробовать восстать из пепла и спасти для себя этот вечер, насладившись следующими несколькими часами, — подбодрила Александра.
Но сестры не прониклись ее оптимизмом — ни на секунду.
— А где отец? — неожиданно спросила Оливия.
