Метаморфозы

        Сотню быков заколол по обету Юпитеру в жертву

        Славный Минос, лишь достиг с кораблями земли куретидов,[353]

        Свой разукрасил дворец, побед развесил трофеи.

155 Рода позор между тем возрастал. Пасифаи измену

        Гнусную всем раскрывал двуединого образ урода.

        Принял решенье Минос свой стыд удалить из покоев

        И поместить в многосложном дому, в безвыходном зданье.

        Дедал, талантом своим в строительном славен искусстве,

160 Зданье воздвиг; перепутал значки и глаза в заблужденье

        Ввел кривизною его, закоулками всяких проходов.

        Так по фригийским полям Меандр ясноводный, играя,

        Льется, неверный поток и вперед и назад устремляет;

        В беге встречая своем супротивно бегущие волны,

165 То он к истокам своим, то к открытому морю стремится

        Непостоянной волной: так Дедал в смущение вводит

        Сетью путей без числа; он сам возвратиться обратно

        К выходу вряд ли бы мог: столь было запутано зданье!

        После того как туда полубык-полуюноша заперт

170 Был, и два раза уже напитался актейскою кровью,[354]

        В третий же был усмирен, через новое девятилетье.

        С помощью девы та дверь, никому не отверстая дважды,

        Снова была найдена показаньем распущенной нити;

        И не замедлил Эгид[355]: Миноиду похитив, направил

175 К Дии свои паруса, где спутницу-деву, жестокий,

        Бросил на бреге, но к ней, покинутой, слезно молящей,

        Вакх снизошел и обнял ее, чтобы вечные веки

        Славилась в небе она, он снял с чела ее венчик

        И до созвездий метнул; полетел он воздушным пространством,

180 И на лету в пламена обращались его самоцветы.

        Остановились в выси, сохраняя венца очертанье,

        Близ Геркулеса[356] со змеем в руке и с согбенным коленом.

        Дедал[357], наскучив меж тем изгнанием долгим на Крите,

        Страстно влекомый назад любовью к родимым пределам,

185 Замкнутый морем, сказал: «Пусть земли и воды преградой

        Встали, зато небеса — свободны, по ним понесемся!

        Всем пусть владеет Минос, но воздухом он не владеет!»

        Молвил — и всею душой предался незнакомому делу.

        Новое нечто творит, подбирает он перья рядами,

190 С малых начав, чтоб за каждым пером шло другое, длиннее, —

        Будто неровно росли: все меньше и меньше длиною, —

        Рядом подобным стоят стволы деревенской цевницы:

        Ниткой средину у них, основания воском скрепляет.

        Перья друг с другом связав, кривизны незаметной им придал

195 Так, чтобы были они как у птицы. Присутствовал рядом

        Мальчик Икар; он не знал, что касается гибели верной, —

        То, улыбаясь лицом, относимые веющим ветром

        Перья рукою хватал; то пальцем большим размягчал он

        Желтого воска куски, ребячьей мешая забавой

200 Дивному делу отца. Когда ж до конца довершили

        Дедала руки свой труд, привесил к крылам их создатель

        Тело свое, и его удержал волновавшийся воздух.

        Дедал и сына учил: «Полетишь серединой пространства!

        Будь мне послушен, Икар: коль ниже ты путь свой направишь,

205 Крылья вода отягчит; коль выше — огонь обожжет их.

        Посередине лети! Запрещаю тебе на Боота

        Или Гелику[358] смотреть и на вынутый меч Ориона.

        Следуй за мною в пути». Его он летать обучает,

        Тут же к юным плечам незнакомые крылья приладив.

210 Между советов и дел у отца увлажнялись ланиты,

        Руки дрожали; старик осыпал поцелуями сына.

        Их повторить уж отцу не пришлось! На крыльях поднявшись,

        Он впереди полетел и боится за спутника, словно

        Птица, что малых птенцов из гнезда выпускает на волю.

215 Следовать сыну велит, наставляет в опасном искусстве,

        Крыльями машет и сам и на крылья сыновние смотрит.

        Каждый, увидевший их, рыбак ли с дрожащей удою,

        Или с дубиной пастух, иль пахарь, на плуг приналегший, —

        Все столбенели и их, проносящихся вольно по небу,

220 За неземных принимали богов.[359] По левую руку

        Самос Юнонин уже, и Делос остался, и Парос;

        Справа остался Лебинт и обильная медом Калимна.

        Начал тут отрок Икар веселиться отважным полетом,

        От вожака отлетел; стремлением к небу влекомый,

225 Выше все правит свой путь. Соседство палящего Солнца

        Крыльев скрепление — воск благовонный — огнем размягчило;

        Воск, растопившись, потек; и голыми машет руками

        Юноша, крыльев лишен, не может захватывать воздух.

        Приняты были уста, что отца призывали на помощь,

230 Морем лазурным, с тех пор от него получившим названье.[360]

        В горе отец — уже не отец! — повторяет: «Икар мой!

        Где ты, Икар? — говорит, — в каком я найду тебя крае?»

        Все повторял он: «Икар!» — но перья увидел на водах;

        Проклял искусство свое, погребенью сыновнее тело

235 Предал, и оный предел сохранил погребенного имя.[361]

        Но увидала тогда, как несчастного сына останки

        Скорбный хоронит отец, куропатка-болтунья в болоте,

        Крыльями бить начала, выражая кудахтаньем радость, —

        Птица, — в то время одна из невиданной этой породы, —

240 Ставшая птицей едва, постоянный укор тебе, Дедал!

        Судеб не зная, сестра ему поручила наукам

        Сына учить своего — двенадцать исполнилось только