— Я осторожно поеду, — сказала Вирджиния, забеспокоившись.
— Не волнуйтесь, она застрахована, — успокоила ее миссис Фелпс.
Это была высокая, доброжелательная, энергичная женщина. Похоже, она была совсем не против уступить на время свою машину.
— Что бы вы там ни затеяли, надеюсь, все у вас получится, — сказала она. — Что, вечеринка с сюрпризом?
— Да, — ответила Вирджиния.
«Империалом» оказалось удивительно легко управлять. Она доехала по скоростной автостраде до промышленной части города, а потом и до хлебозавода «Бонни Боннер Бред». Видела она его в первый раз, и он впечатлил ее своими размерами.
— Я хотела бы поговорить с мистером Чарльзом Боннером, — сказала она девушке в приемной и назвала свое имя.
Через минуту девушка пригласила ее:
— Да, миссис Линдал. Мистер Боннер у себя и просит вас пройти к нему. Сразу направо, вот эта дверь.
Вирджиния вошла в кабинет Чика.
— Добрый день, — сказала она.
— Какой сюрприз! — воскликнул Чик, вставая из-за металлического стола, на котором лежали отпечатанные на ротаторе отчеты и стояла пишущая машинка.
— Я только на секунду. Ваши проекты здесь? — спросила она, в то же время думая: «Не дай бог, они и правда здесь».
— Нет, — ответил он. — Они дома.
— Хочу показать их нашему доверенному лицу, — сказала Вирджиния. — Мне захотелось, чтобы он их посмотрел.
Лицо Чика расплылось в довольной улыбке.
— Отличная идея, Вирджиния. То есть прямо сейчас?
— Где у вас телефон? — спросила она. — Я позвоню, узнаю, на месте ли Лиз. Если она дома, я заеду и возьму их. Мистер Шарпантье ждет меня, а уже почти двенадцать.
— Звоните, — сказал Чик и подвинул к ней телефон. — Она должна быть дома, если не уехала за покупками.
Пока Вирджиния набирала номер, Чик вертелся поблизости. Она звонила себе домой. Конечно же, никто не ответил. Она подождала, чтобы он услышал гудки.
— Черт, — сказал он. — Понятное дело, Лиз где-то носит. Небось с какой-нибудь соседкой языки чешут.
— Так, — проговорила Вирджиния, кладя трубку, — наверное, мне с Шарпантье надо на другой день договориться на этой неделе.
Засунув руку в глубь кармана брюк, Чик сказал:
— А что, если я дам вам ключ? Можете их забрать: они в гостиной лежат, на журнальном столике.
— Хорошо, — согласилась она и посмотрела на свои часы.
По расчетам Вирджинии, у нее оставалось совсем немного времени. Взяв у Чика ключи, она вышла из здания компании «Бонни Боннер Бред», села в «Империал» и поехала по деловому району, пока не увидела мастерскую по изготовлению ключей. Там ей за тридцать пять центов сделали дубликат ключа от входной двери Чика.
Затем она вернулась на хлебозавод и вернула ключи Чику.
— Я не застала мистера Шарпантье, — сказала она. — Он уже ушел на обед.
— Ой, жаль, — вздохнул Чик.
— Попрошу его на другой день встречу назначить.
— Я смотрю, у вас уже вполне серьезные намерения! — заметил Чик. — Это еще вчера было видно, когда вы выходили из магазина. Вы боялись проговориться… — Он улыбнулся. — Это наложило бы на вас обязательства. Я прав?
— Правы, — сказала Вирджиния, попрощалась и вышла из здания.
В полдень она заехала за Мэрион.
— Что это? — спросила ее мать, рассматривая машину, когда они уже были в пути. — Ты избавилась от «олдса»?
— Эту машину я взяла на время, — сказала Вирджиния. — Послушай меня. Мы не поедем в центр, я передумала.
— Чего это ты так разоделась? Выглядишь просто великолепно. Не помню, чтоб ты так когда-нибудь наряжалась. Почему ты всегда так хорошо не одеваешься? На твоем фоне я чувствую себя оборванкой. — Миссис Уотсон заметила сумочку. — Эту сумочку я тебе подарила, но ты никогда ее не носила. Я все ждала, когда же ты наконец извлечешь ее из шкафа. Чудесно идет к твоему синему костюму. Я его когда-нибудь видела?
— Мы заедем ненадолго в магазин, — сказала Вирджиния. — Тебе не нужно ничего делать, я просто хочу, чтобы ты была со мной.
— Что стряслось? — Мать уставилась на нее. — Джинни, посмотри на меня. В чем дело?
— Не могу я на тебя смотреть, — огрызнулась та. — Я за рулем.
— У тебя неприятности из-за этой женщины? Этой Лиз Боннер?
— Мне просто нужно, чтобы ты была рядом, — сказала Вирджиния.
— Я имею право знать, что происходит, — настаивала миссис Уотсон.
— Обойдешься. Будешь просто сидеть и смотреть. И все. Делай, как я сказала, поняла?
— Боже мой, Вирджиния! — воскликнула ее мать.
Поставив машину напротив магазина на другой стороне улицы, Вирджиния повернула зеркало заднего вида так, чтобы было видно вход. В погрузочной зоне стоял знакомый грузовик.
— Он на нем поедет, — сказала она.
«Слава богу, он еще здесь», — подумала она. Как всегда, по уши в делах.
— Он с ней встречается? — спросила миссис Уотсон.
Вирджиния не ответила.
В половине первого Роджер появился в дверях магазина с шасси телевизора. Погрузив его в машину, он вернулся и скоро вышел еще с одним шасси.
— Сейчас поедет, — сказала Вирджиния.
— А что это за механизмы он выносит?
— На развозку, — ответила она. — Знаешь, оказывается, можно запросто получить ключ от дома любого человека, достаточно попросить. Нужно просто сказать, что ключ нужен тебе.
Вирджиния вынула ключ от дома Боннеров из сумочки и положила его на пол машины, рядом со своей правой ногой так, чтобы его можно было немедленно схватить.
— Ты меня удивляешь, — сказала ее мать с обидой и беспокойством в голосе.
Вирджиния закурила и продолжала наблюдать. На душе немного отлегло — увидев грузовик, она почувствовала некоторое облегчение. В магазине Роджер переговаривался с Питом. Он просмотрел большую табличку со списком развозок по домам и позвонил кому-то с телефона у кассы.
— Почти готов, — сказала Вирджиния.
«Со мной такого не будет, — мысленно заклинала она себя. — В мои планы не входит закончить так, как она».
В Вашингтоне в один прекрасный день к ним зашла Тедди. Они услышали голоса в коридоре, и Роджер, вскочив, бросился к двери. Сначала она не поняла, кто такая Тедди, поздоровалась с ней, решила, что это просто его знакомая, сказала, какая прелесть ее маленькая девочка. Роджер вдруг так погрустнел, что она, опустившись на колени рядом с ребенком, сразу поняла, что это его дочь, а Тедди — бывшая жена, с которой он тогда разводился.
— Хотелось увидеться с вами, — сказала Тедди.
У нее были тонкие как спички ноги — смотреть не на что, она по-утиному, вширь расставляла плоские
