И заворкуют вдвоем, нежную ласку суля.
В первоначальные дни все смешано было в природе:
Звезды, море, земля — все это было одно.
Время, однако, пришло, и хаос разъялся бесплодный:
Лес населило зверье, воздух принял летучую птицу,
Стаи чешуйчатых рыб скрылись в текучей воде.
Род человечий тогда бродил по степям одиноким,
Грубым телом могуч, полон нетраченых сил:
И человека не мог, встретясь, узнать человек.
Но, говорят, укротила любовь их дикие души —
Там, где друг с другом сошлись женский и мужеский род.
Что они делали, в том ненадобен был им наставник:
Птица с птицей в любви; меж рыб, в пучинах живущих,
Для обоюдных услад самка находит самца;
Лань за оленем идет; змея пленяется змеем;
Даже собаку и пса вяжет любовная связь;
Для плосконосой козы сладок нечистый козел:
И за своим жеребцом кобылица, беснуясь, несется
Через просторы полей и преграждающих рек.
Из всевозможных лекарств лучшее есть при тебе.
Это лекарство сильней Махаоновых зелий целебных.
Чем прогневил госпожу, тем же прощенье добудь.
Так я пел мою песнь; вдруг вижу я лик Аполлона,
Вижу, касается он лиры своей золотой;
Лоб: певец и пророк взорам моим предстоит.
И возвещает он так: «Шаловливый наставник влюбленных!
Путь питомцев своих к храму направь моему,
К храму, где письмена, по всему знаменитые миру,
Только познавший себя умеет любить умудренно,
Только ему и дано вымерить труд по плечу.
Кто от природы красив, пускай красотой щеголяет,
В ком благородный загар — плечи умей показать,
Петь ли умеешь — так пой, пить ли умеешь — так пей!
Только оратор пускай не вставляет речей в разговоры
И полоумный поэт не произносит стихов».
Так заповедует Феб — покорствуйте Фебовой воле!
Я же продолжу свой путь — чтобы ты, умудренный любовник,
Нашу науку познав, с верной добычей ушел.
Нам не всегда борозда возвращает посевы сторицей,
И не всегда кораблям веет попутный Зефир:
Будь же готов претерпеть все, что тебе предстоит!
Сколько над Гиблою пчел,248 сколько зайцев на горном Афоне,
Сколько синих маслин древо Минервы дарит,249
Сколько на взморье песка, столько муки в любовной заботе —
Вот тебе говорят: «Ее нет», — а ты ее видел.
Что же, не верь глазам и восвояси ступай.
Вот, обещав тебе ночь, заперла она дверь перед носом —
Так у порога в грязи целую ночь и лежи.
Спросит: «Кто там залег, дом наш в осаде держа?»
Что ж, к косякам и к красавице злой обращай свои просьбы
И, расплетя свой венок, розы рассыпь на порог.
Скажет: «Приди», — ты придешь, а скажет: «Уйди», — уберешься,
Разве приятно тебе услыхать: «Какой ты несносный!»?
Нет, уж лучше терпеть: жди и дождись своего.
А до поры не считай за позор ни брань, ни побои,
И, перед милой склонясь, нежные ножки целуй.
Высшую песнь завожу: люди, внимайте певцу!
Пусть непомерен мой труд — в непомерном рождается подвиг!
Только великих трудов хочет наука моя.
Видишь соперника — будь терпелив: и победа твоею
Это не смертный тебе говорит, а додонское древо:250
Верь, из уроков моих это главнейший урок.
Милой приятен соперник? Терпи. Он ей пишет? Пусть пишет.
Пусть, куда хочет, идет: пусть, когда хочет, придет.
И помогает ему, нежно присутствуя, сон.
Сам я, увы, признаюсь, в искусстве таком неискусен,
Сам в науке моей тут я плохой ученик.
Как? У меня на глазах соперник кивает подруге,
Поцеловал ее друг, а я от этого в ярость, —
Ах, какой я подчас варвар бываю в любви!
Дорого, дорого мне обходилось мое неуменье —
Право, умней самому друга к подруге ввести!
Чтоб не пришлось ей скрывать вымыслом краску стыда.
Нет, не спешите подруг выводить на чистую воду;
Пусть грешат и, греша, верят, что скрыты грехи.
Крепнет любовь у изловленных: те, что застигнуты вместе,