— Отпечатки пальцев?
— Полно, — ответил агент ФБР. — В основном министра обороны и его жены. Все остальные — управляющего, слесаря-сантехника и предыдущих жильцов.
Дентвейлер задумчиво кивнул. Как только стало известно об исчезновении Уокеров, все поначалу решили, что супружескую пару похитили. Однако поскольку требований о выкупе никто не предъявлял, пошли разговоры о двойном убийстве или об убийстве и самоубийстве, и в полицию были разосланы ориентировки.
Расследование продолжалось, фотографии пропавших появились в газетах, и в полицию обратился мужчина, заявивший, что женщина, очень похожая на миссис Уокер, купила у него подержанный автомобиль. Вот только она назвала другую фамилию, расплатилась наличными и не сказала ни слова, зачем ей машина.
По мере того как выяснялись все новые подробности, становилось ясно, что Уокеры покинули Вашингтон по собственной воле. Это предположение вызывало глубокую озабоченность у администрации Грейса: Уокер знал о проекте «Омега» и был решительно настроен против него. Если он выступит с публичными обвинениями, это подольет масла в огонь общественного недовольства, который и без того усиленно раздувала «Только свобода».
Вот почему Дентвейлеру было приказано работать в тесном сотрудничестве с правоохранительными органами и выяснить, что же произошло в действительности, после чего доложить лично президенту Грейсу. Эта тайная квартира пока что была последним элементом головоломки.
— Значит, они смылись, — заключил Дентвейлер, протирая очки белым платком.
— Похоже на то, — мрачно согласился Васовитц. — Мы уже разослали ориентировку на машину… Но пока никаких результатов.
— Хорошо, — ответил Дентвейлер, водружая очки на нос. — Но как только машина или Уокеры будут обнаружены, я должен узнать об этом. И чтобы никаких утечек в прессу. Понятно?
— Понятно, — серьезным тоном подтвердил Васовитц.
— Хорошо, — повторил Дентвейлер, направляясь к выходу. В дверях он остановился. — И еще, Милт… Когда сегодня будешь возвращаться домой, принеси жене цветы. Как знать, вдруг тебе повезет.
Президент Грейс не любил посла Великобритании — да какое там не любил, он его терпеть не мог. В основном потому, что лорд Винтер был аристократ, а Грейс не доверял аристократам. Но, выходя из-за стола навстречу дипломату, президент прочно натянул на лицо то, что члены его администрации называли «улыбкой номер один».
— Здравствуйте, господин посол, — тепло произнес Грейс, — рад вас видеть! Пожалуйста, садитесь… Может быть, хотите чаю? Я знаю, как англичане любят чай.
Винтер, аскетического вида мужчина с седыми волосами на прямой пробор и холодными голубыми глазами, сохранил армейскую выправку. На нем был костюм-тройка от лучшего лондонского портного, дополненный галстуком-бабочкой и золотой цепочкой от карманных часов, пересекавшей опрокинутой дугой плоский живот посла.
— Благодарю вас, господин президент, — мрачно ответил Винтер. — С удовольствием выпью чашку чая.
К ним присоединились государственный секретарь Моуди с американской стороны и канадский посол Пимм, представлявший осажденное Британское содружество. Эта организация, некогда простиравшая зону своего влияния на весь мир, после многочисленных побед химер превратилась в нечто условное.
Первые пятнадцать минут встречи были потрачены на чай, выпечку из кухни Белого дома и учтивые разговоры ни о чем. Затем Винтер изложил свою просьбу, точнее, тщательно отрепетированную мольбу о помощи. Суть ее заключалась в том, что британское правительство надеялось уговорить американцев вместо пассивной обороны совместными силами ударить по позициям химер в Канаде, пока пришельцы не успели там укрепиться. Затем, в случае успеха, подобные операции можно будет перенести в Англию и дальше.
Предложение это было хорошее — вернее, оно было бы хорошим несколько лет назад, до того как сто пятьдесят миллионов человек погибли в России, четыреста пятьдесят миллионов в Европе и еще несчетное число миллионов в Азии. Подобно правительствам большинства стран, правительство Соединенных Штатов не сразу осознало химерианскую угрозу в полной мере, и сейчас британский план был далек от реальности.
Винтер и Пимм в глубине души и сами это понимали. Грейс прочитал это в их глазах. Он выслушал послов, пообещал внимательно обдумать предложение и испытал облегчение, когда они удалились.
Кабинет главы президентской администрации находился по соседству с кабинетом Грейса, и как только послы удалились и Моуди последовал за ними, вошел Дентвейлер. Президент, усевшийся обратно за свой стол, приветствовал его кивком.
— Добрый день, Билл. Чем ты занимался ночью? Выглядишь усталым.
— Пришлось хорошенько поработать, — не моргнув глазом солгал Дентвейлер. — Как прошла встреча с послом Винтером?
Грейс скривил гримасу.
— Терпеть не могу этого человека, и все-таки мне его жаль. Как и всех остальных дипломатов, вынужденных покинуть родину. В Вашингтоне их полно. А как у тебя дела? Есть прогресс в поисках Уокеров?
Два стула для гостей стояли перед старинным столом, сделанным из досок британского барка «Резолют».[9] Дентвейлер выбрал тот, что справа.
— Да, господин президент, есть. На основании имеющейся информации можно заключить, что Уокер с женой уехали по своей воле. И, учитывая то, как они это сделали, разумно предположить, что ничего хорошего они не задумали.
— Черт бы побрал этого Уокера! — взревел Грейс, с силой опуская кулак на стол. Фотография миссис Грейс подпрыгнула и упала, и Дентвейлер увидел в глазах президента гнев. — Что он задумал?!
Дентвейлер пожал плечами.
— Подозреваю, Уокер поддерживал связь с людьми из «Только свободы», которые примут его с распростертыми объятиями. Уокер родом из Чикаго, и именно оттуда ведет радиопередачи «Только свобода», так что, скорее всего, он направится туда. Готов поспорить, добравшись до Чикаго, Уокер уже через четверть часа выйдет в эфир.
— Но ведь Чикаго захвачен химерами, — возразил Грейс.
— Верно. Но именно поэтому «Только свобода» пользуется таким доверием. Организация действует в подполье, ее члены прячутся по подвалам и канализациям, откуда совершают набеги на врага. Вонючки не прекращают попытки искоренить партизан, но пока что это им никак не удается.
Президент задумался.
— Допустим, Уокер выйдет в эфир. Что с того? Никто ему не поверит… Тем более когда мы обвиним его в измене.
— Если только у Уокера нет чего-то такого, о чем мы не знаем, — вставил Дентвейлер. — Ну, скажем, подробной записи заседаний кабинета. Чего-нибудь достаточно убедительного, что сможет причинить ощутимый вред.
— В таком случае необходимо остановить Уокера до того, как он доберется до Чикаго, — зловеще произнес Грейс.
— Он успел нас здорово опередить, — осторожно напомнил Дентвейлер.
— Тогда чего ты ждешь?! Поднимай ФБР, управление внутренней безопасности, военных. Пусть берутся за работу. Я хочу, чтобы Уокер был арестован, а еще лучше — убит! Я ясно выразился?
Дентвейлер кивнул, блеснув стеклами очков.
— Да, господин президент. Предельно ясно.
— Вот и хорошо, — сказал Грейс, поднимаясь из-за стола. — У меня в расписании отмечено, что через полчаса мы должны быть в мемориале Линкольна, — а ты знаешь, как я отношусь к пунктуальности.
Предполагалось, что мемориал Линкольна будет напоминать древнегреческий храм, и благодаря
