отдыхавших после фронтовой работы боевых офицеров. Не видно было ни сильно пьяных, ни шумно ораторствующих тыловиков, на входе в вокзал стоял жандармский патруль, периодически проверявший документы у подозрительных лиц.
Новый начальник разведывательного отделения, старый, опытный разведчик генерал-майор Целебровский немедленно завалил меня огромным объемом работ, что было не удивительно при весьма ограниченном штате отделения…
Благодаря нашей работе штаб получил вполне достоверные сведения об истинной численности и возможностях японских войск.
(Примечание редактора. Бывший начальник Особого Делопроизводства Главного Управления Генерального Штаба естественно не раскрывает подробности своей работы в разведывательном отделении. Но в японской литературе о войне часто упоминается лично завербованный им разведчик, португалец из Макао, военный корреспондент по фамилии Гидис или Гитис. Он успешно работал на русскую разведку с 1904 по 1934 год, пока не был разоблачен японской контрразведкой. Тайно арестованный, Гидис был расстрелян, а по другим данным — казнен отрубанием головы мечом, в 1935 году.)
Сражение у р. Шахэ. (Из книги американского историка Б. Такман 'Манджурские пушки')
Новый главнокомандующий, великий князь Николай Николаевич (младший), был до этого инспектором кавалерии. Высокий, самый высокий из всех Романовых, он отличался редкой честностью, был превосходным строевым офицером, но никудышным политиком. Очень подкупала в его пользу наружность и резкость манер, выдававшая сильную волю Некоторые современники отмечают, что он был очень способным, но вспыльчив и без достаточных сдерживающих центров. Положительным качеством великого князя слеудет признать умение собирать вокруг себя команду профессионалов, которое и позволяло ему успешно решать многие проблемы как во время русско-японской, так и во время Великой войны…
Японские армии развернулись севернее реки Тайдзыхе. Оперативная пауза, образовавшаяся после сражения была выгодна японцам, весьма нуждавшимся в боеприпасах, продовольствии и пополнении людьми, чему препятствовали как русские крейсера, так и набеги русских на коммуникации.
В тоже время в штабе Главнокомандующего Маньчжурскими армиями наконец более правильно определили ранее намного завышенную численность японских войск, их измотанность в Ляоянском сражении и поняли безрассудность отказа продолжать сражение и решения отступать к Мукдену. Образовавшееся положение диктовало только одно решение — наступать. Немало способствовало принятию решения о наступлении и улучшение работы железных дорог. Построенная на восемь месяцев ранее намеченного срока Кругобайкальская магистраль начала ритмичную работу, подвозя из европейской части Империи подкрепления и боеприпасы в необходимом количестве.
Русские войска, объединенные в две армии — Первую под командованием генерал-лейтенанта Зарубаева, Вторую под командованием генерал-лейтенанта Штакельберга и общий резерв под командованием генерал-лейтенанта Бильдерлинга, должны были нанести главный удар силами Второй армии по правому флангу противника, в то время как Первая армия сковывала японцев с фронта. Первой и Второй армии были приданы конные группы под командованием генералов Дембовского и Рененкампфа. Еще одна конная группа, под командованием генерал-майора Мищенко, стояла уступом за Первой армией.
Японцы, как и прежде, имели в центре расположения четвертую армию Нодзу, слева — Вторую армию Оку и справа — Первую армию Куроки. Общий резерв размещался в Ляояне, причем в него входила и тяжелая артиллерия. Ойяма не ожидал наступления русских. Когда оно обозначилось, маршал принял решение в благоприятный момент, после изматывания русских войск огневыми боями с укрепленных позиций, перейти в наступление и добиваться решительной победы, которую все настойчивее и настойчивее требовало от него Токио. Но сложившиеся обстоятельства вынудили его бросить войска в наступление раньше, чем он намеревался.
Так, наступлением русских 27 сентября, началось сражение у реки Шахэ.
На второй день к вечеру части Второй армии вплотную подошли к бригаде Умесавы, стоявшей у Баньяпузы, угрожая ее полным охватом и уничтожением. В то же время отряд Рененкампфа, составлявший крайний левый фланг армии, вышел к реке Тайдзыхе в районе Бэньсиху, заходя за правый фланг японских армий. Перед ним расстилался прямой путь в незащищенный японский тыл. Прикрывающий его левый фланг конный отряд генерала Самсонова без боя занял Саньшаньцзы, выйдя передовыми дозорами к перевалу Тумынлин и фактически перехватив единственный путь отхода бригады Умесавы к армии Куроки. Но 'с болью в сердце' приковавший себя к командному пункту в Хоушитае генерал Штакельберг приказал вместо наступления провести ненужные рекогносцировки вражеских позиций. Воспользовавшись остановкой русских, бригада Умесавы в ночь на 29 сентября незаметно оставила позиции у Баньяпуза и отступила. Отступающая бригада оттеснила русские дозоры от перевала Тумынлин, а посланные Умесавой известия о крупных силах русских, надвигающихся на бригаду, заставили Куроки отправить ей в помощь двенадцатую пехотную дивизию. Подходящие по частям силы японцев не сумели добиться успеха в вытеснении отряда Рененкампфа из Бэньсиху, хотя до подхода основных сил русских и выбили отряд Самсонова из Саньшанзцы.
Неторопливое наступление русских корпусов дало возможность японцам оборудовать свои позиции окопами и установить на них орудия и пулеметы. Первые атаки русских были отбиты, кроме атаки Сводно- стрелкового корпуса на гору Лаутхалазы. В ожесточенном бою, неоднократно переходившем в штыковые схватки части бригады Умесавы столкнулись с отборной казачьей горной пехотой, так называемыми 'plastiyn'-ами и, понеся большие потери, отошли. Спасло их от полного разгрома прибытие резервных частей от Куроки и слабость русской артиллерии. Новые русские горные пушки оказались весьма ненадежны, их система отката из двух гидроцилиндров часто рассинхронизировалась, выводя орудие из строя.
Наступление Первой армии также отличалось медлительностью. На второй день наступления ее части подошли к реке Шахэ и, выдвинув вперед арьергарды, приступили к оборудованию позиций. Затем главные силы перешли на позиции арьергардов, а те продвинулись вперед. К 29 сентября, оттеснив передовые дозоры японцев, Первая армия перешла реку Шилихэ и остановилась на полпути от Янтайских копей.
Японский главнокомандующий, наблюдая появление войск противника на всем своем фронте, решил перейти в контрнаступление. В ночь на 29 сентября командующие японскими армиями получили об этом приказ. Маршал Ойяма, вместо того чтобы выждать результаты атак русских на укрепленные позиции и усилить войска Первой армии Куроки, отражавшей навалившиеся на нее превосходящие силы русских, принимает смелое решение — добиться успеха, наступая на правое крыло наступающих русских войск. При этом он не имел сведений о резервах русских и стоящих за правым флангом Первой армии Сводно- Стрелковом корпусе и конной группе Дембовского.
Таким образом с тридцатого сентября развернулись упорные бои по всему фронту. Наступающие русские и наступающие японские войска сошлись на равнинах у реки Хуньхэ в многочисленных встречных боях, успех в которых колебался т одного противника к другому. В тоже время главные силы японских Второй и Четвертой армий пытались выбить с занимаемых позиций Первую русскую армию. Однако упорные русские бородачи под предводительством одного из лучших русских генералов не уступали. Несущим большие потери японцам удалось охватить стоявший на правом фланге русской армии семнадцатый корпус и оттеснить его на четыре километра к реке Шилихэ. В центре и на левом фланге, куда русские спешно выдвинули часть своих резервов, фронт русских отодвинулся незначительно, не более чем на два, три километра. Генерал Оку, узнав о больших потерях и отсутствии продвижения пехоты, заявил, перефразируя Пирра: — Еще одно такое наступление и я останусь без армии.
В общем, японцы к вечеру оттеснили русских с примерно тридцатикилометрового фронта. Однако это победа дорого стоила и принесла лишь незначительный тактический успех. Части Второй армии, на охватывающие действия которых делал ставку Ойяма, остановились, наткнувшись на свежие войска, располагавшиеся уступом за правым флангом русских войск. Более того, маршал опасался удара этой группировки, нависшей над открытым левым флангом его армий. Такая же обстановка была на правом фланге. Оценив состояние своих расстроенных боями войск и общую обстановку, Ойяма отказался от
