— героиня романа Юстина, дочь разорившегося средней руки шляхтича Ожельского, который живет вместе с нею у своего дальнего родственника.
А вот другой аристократ, Дажецкий, надутый, высокомерный, недалекого ума «человек, крепко стоящий на золотых ногах», которые слишком часто уносят его за границу.
К ним примыкает Зыгмунт Корчинский, гораздо менее богатый, чем они, но воспитанный матерью, аристократкой, в сознании своей исключительности, даже гениальности; у него были кое-какие способности художника, но они не оправдали больших ожиданий матери. Он тяготится своим положением помещика, хочет продать наследственное имение, уехать за границу и жить там на ренту. Он винит родной край в своем творческом бессилии художника, говоря, что вдохновение не посещает его здесь, среди амбаров и хлевов да серых, скучных полей Белоруссии. Сын демократа, героя восстания 1863 года, покоящегося в братской могиле среди наследственного занеманского бора Корчинских, Зыгмунт отрекается от дела отца и осуждает его как безумца.
Все аристократы, выведенные в романе, ведут совершенно паразитический образ жизни, не дорожат своими землями, тяготятся хозяйством, все тянутся на Запад и более или менее равнодушны к судьбам родины.
От них резко отличается Бенедикт Корчинский, помещик средней руки, весь поглощенный хозяйственными заботами, с трудом удерживающий хозяйство от разорения. Ожешко в его лице изобразила шляхтича, который крепко держится родной земли и усердно работает на ней не хуже какого-нибудь американского фермера, к которому он близок и по размерам своего хозяйства. Но этому шляхтичу-фермеру приходится туго. Его хозяйство постоянно находится на грани разорения. Притом, говорит Ожешко, «несколько крестьянских деревень и одна шляхетская «околица» держали Корчин в настоящей блокаде, и если бы пан Бенедикт сопротивлялся менее энергично, — сотни маленьких рыбок в мгновение ока растерзали бы большую рыбу».
Отношения Корчина со шляхетской околицей — основная тема романа. С наибольшей полнотой изображена в нем именно мелкая шляхта, живущая рядом с Корчином целой деревней — Богатыровичами. «Жители этой деревни обладали когда-то документами, удостоверяющими их дворянство, но давно уж их потеряли, и теперь вели убогую, трудовую жизнь мелких хлебопашцев».
В пору восстания между Корчином и Богатыровичами были самые тесные отношения. Андрей Корчинский, старший брат Бенедикта, был убежденным демократом. Он дружил с Юрием Богатыровичем, и оба давно покоятся в занеманском кургане. Бенедикт, в те годы разделявший убеждения брата, потом озлобился, замкнулся, отошел от заветов Андрея.
Вернуться к этим демократическим заветам, завязать прежние дружеские отношения с Богатыровичами побуждает Бенедикта его сын Витольд, студент, представитель демократических убеждений лучшей части современной польской молодежи, как ее понимает и видит Ожешко.
Юстина, племянница Бенедикта Корчинского, все, более сближаясь с населением трудовой шляхетской «околицы», делает решительный шаг: она выходит замуж за Яна Богатыровича, сына того Юрия Богатыровича, который был соратником и другом Андрея Корчинского.
«Возвратная волна» схлынувшего движения 1863 года (в его демократической части) — такое образное определение дается в романе демократизму молодежи типа Витольда и Юстины.
Витольд и Юстина, не боясь никакого труда, «идут в народ». Но они идут с цивилизующими, просветительскими целями, не задаваясь задачами глубокого социального характера. Они целиком остаются на почве существующей действительности, стараясь лишь вносить в нее поправки, улучшения (примеры, взятые из романа: рытье колодцев, усовершенствование методов ведения полевого хозяйства и садоводства, грамотность и т. п.).
Демократический пафос и вдохновляющий пример молодежи приводят к снятию социальных противоречий Корчина и шляхетской «околицы». Заодно происходит примирение двух поколений, представляемых Бенедиктом и Витольдом Корчинскими, возобновляется связь с лучшими историческими заветами давнего прошлого (вставная историческая новелла «Ян и Цецилия») и демократическими заветами вчерашнего дня, заветами, оказавшимися живучими и стойкими, хотя люди, оставившие их новому поколению, трагически погибли.
Роман «Над Неманом», проникнутый критикой паразитизма высших слоев общества, искренним народолюбием и поэзией труда и природы, имел большой успех. Но как программное произведение, он показал слабость положительных целей, которыми задавалась писательница. Уже современная ей польская критика указывала, что поставленные писательницей положительные социальные цели не могут привести ни к какой имеющей сколько-нибудь серьезное значение общественной реформе.
Крестьянский вопрос, в целом, оставлен в стороне. Писательница пропагандирует необходимость всяческого улучшения взаимоотношений средней и мелкой шляхты, союз которых она склонна считать основой национальной жизни Польши, — идея, безнадежно скомпрометированная к середине восьмидесятых годов, ко времени выхода романа «Над Неманом». Расплывчатый демократизм этого произведения, в сущности, сводится к пропаганде сглаживания социальных противоречий следующими путями: облегчение (средствами культурного воздействия и филантропии) положения трудовой, «омужичившейся» мелкой шляхты; трудовое перерождение средней шляхты, хозяйство которой должно из поместного превратиться в фермерское; ликвидация крупного землевладения как хозяйственной основы социально-паразитического магнатства. Притом, реформистские надежды писательницы основываются, частью, на таких исключительных случаях, как выход Юстины замуж за идеализированного Яна Богатыровича, изображенного к тому же и самой писательницей как единичное явление. Ведь во всей людной шляхетской околице нет другого парня, который был бы Юстине под стать, и только поколением ранее на него был похож Анзельм, его дядя, но тогда Марта, тетка Юстины, так и не решилась выйти за Анзельма замуж, испугавшись труда и тягот деревенской жизни. В том, что представительница нового поколения, Юстина, уже не боясь труда, решается на замужество с однодворцем, Ожешко видит обнадеживающий прогресс.
Помимо этих вскользь отмеченных нами проблем, в романе затронут вопрос о роли женщины в семье, об ее отношении к труду (противопоставление двух аристократок: пани Эмилии, «сильфиды», и пани Кирло, урожденной Ружиц, тяжелым трудом отстаивающей существование своих пятерых детей); затронут вопрос о воспитании молодежи, на примере юношей — Витольда и Зыгмунта Корчинских, девушек — на примере Леони Корчинской и Марыни Кирло и др. проблемы.
Несмотря на несостоятельность своей положительной программы, роман «Над Неманом», являющийся одним из лучших реалистических полотен Элизы Ожешко, имеет большое художественно-познавательное значение, и в свое время он сыграл немалую роль в демократизации сознания некоторых общественных слоев в Польше.
XIII
Время с середины восьмидесятых годов почти до середины девяностых — это пора высшего творческого расцвета Элизы Ожешко.
Но и в эту лучшую пору ее творчества она — писательница переломной эпохи — не смогла вполне преодолеть свой идейный кризис. Она только обошла его, обратившись от мало знакомых ей условий городской жизни к изображению деревни.
С середины девяностых годов Ожешко подпадает под влияние толстовской пропаганды, заметное уже на ее романе «Два полюса» (1893) и сказавшееся особенно разительно в повести «Австралиец» (1894). В «Аргонавтах» (1899) критика буржуазной цивилизации, изображение опустошающей ум и сердце погони за «золотым руном» тоже носят черты толстовства.
Первое десятилетие двадцатого века — последнее в жизни писательницы — ознаменовалось обострением в ней идейного кризиса, о чем уже говорилось выше. В творческом отношении оно лишено единства и не отмечено произведениями, которые много прибавили бы к заслуженной писательницей славе.
Весьма положительное значение имела в эти годы ее борьба с польским декадентством, с проповедью «искусства для искусства», с ницшеанством «сверхчеловеков», поворачивавшихся спиной к народу,
