— Так ему! Всыпь еще, еще! — подзадоривал малыша развеселившийся Збышек.
Михал стоял в стороне и умирал от смеха. Он продолжал хохотать даже тогда, когда Витек поднялся и, не оглядываясь, поплелся домой, затаив обиду на друга.
Обед Михал ел без всякого удовольствия, хотя еще час назад у мальчика текли слюнки при одной только мысли о горячем борще с грудинкой.
А все из-за Витека. Из-за этого глупого Витека, который — это было видно по всему — на него обиделся. За что? Подумаешь, посмеяться нельзя!
Но на душе у Михала было нехорошо. Он был недоволен собой. А это такое чувство, будто у тебя ноет зуб: вроде и боль-то не сильная, но ни о чем другом думать не можешь…
Надо было найти какой-то повод к примирению. И Михал придумал: он сводит Витека в кино на свои деньги. В кинотеатре «Здрове» как раз идет прекрасный фильм. Да, лучшего пути к примирению и не придумаешь…
Михал постучал к Петровским. Дома был один Геня; он сидел на полу и старательно строил из кубиков пирамиду.
— Витека нет, папы нет, мамы нет, — выпалил он одним духом, продолжая заниматься своим делом.
— Витек с родителями ушел? — спросил разочарованный Михал.
— Нет. Он с Агнешкой.
— С Агнешкой! У учительницы? — В голосе Михала прозвучало неподдельное удивление.
— На кухне. Агнешка будет с ним заниматься, — пояснил Геня. — Она это делает лучше тебя. Нашему папе нельзя нервничать. И маме нельзя. Им это вредно. Витеку нельзя оставаться на второй год в пятом… Наша мама не такая богатая, как твоя.
— И кто же это придумал? Агнешка? — спросил Михал с иронией, которой Геня не заметил.
— Нет, не Агнешка, а все. Я же говорю — все.
— А про мою маму, что она богатая, тоже все придумали?
— Не знаю.
— А кто придумал, что Агнешка лучше меня объясняет? Это уж наверняка она!
— Она сказала, что будет учительницей и умеет объяснять. Наша учительница тоже нам все объясняет…
Михал вышел, с досадой хлопнув дверью. В коридоре он помедлил, потом решительно направился в кухню.
Дни становились длинней. И Михалу, привыкшему делать уроки при свете лампы, странной показалась кухня, освещенная лучами заходящего солнца. Витек и Агнешка сидели за столом, а на подоконнике сидела Кисуля.
Михал решил ничему не удивляться.
— Привет зубрилам! — сказал он весело. — Витек, собирайся. У меня два билета на «Благородного пирата».
У Витека загорелись глаза, но он тут же взял себя в руки.
— Не могу. Математика.
— Плюнь ты на нее, спишешь потом у меня.
— Михал, — вмешалась Агнешка, — не приставай к нему! Витеку надо заниматься. Иди сам в кино, раз ты можешь себе такое позволить!
— Могу, потому что у меня мама богатая, да? Это ты хотела сказать? Работала бы ты столько, сколько моя мама, у тебя бы давно горб вырос! — выпалил он залпом.
Агнешка и Витек посмотрели на него с изумлением.
— Никто про твою маму ничего не говорит, — спокойно ответила девочка, гладя Кисулю, которая, испугавшись крика, спрыгнула с подоконника на стол, а со стола — прямо на колени к Агнешке.
— Я знаю, кто что говорит! — продолжал Михал. — Думаешь, не понял, почему ты сказала «можешь себе позволить»?
— Я имела в виду, если ты сделал уроки. Витек еще не сделал, и у него нет времени ходить в кино.
— Поздравляю! Нашел себе няньку! — с издевкой произнес Михал. — Ну, так идешь или нет?
Витек, не глядя на Михала, ответил:
— Нет.
Фильм был великолепный! Ох и глупый, ох и глупый этот Витек! Не пошел на «Благородного пирата» из-за какой-то математики! Ну, не дурак ли он после этого?
За ужином, не удержавшись, Михал стал рассказывать дяде о головокружительных подвигах пирата. Мальчик так энергично размахивал руками, что нечаянно смахнул со стола хлеб.
— А почему Витек с тобой не пошел, — спросил Черник, — или Агнешка?
— Что же я, с девчонкой пойду? — возмутился Михал. — А Витек зубрила!.. Только сидит и зубрит, и зубрит…
— Я слышал, Агнешка ему что-то объясняла на кухне. Очень славная девчушка. Такая вежливая, обходительная. Пани Анеле она тоже очень нравится…
«Ну вот, она и дядьку сумела обворожить! — подумал Михал, уписывая один кусок хлеба за другим. — Что же говорить о Витеке? Но ведь предостерегал я его! Предупреждал! Ох, и хитрая она бестия!»
Последнее время Михалу не везло. А ведь поначалу, когда он приехал в Варшаву, все так удачно складывалось. Все к нему хорошо относились. Он подружился с Витеком. Они вместе гуляли по городу, разговаривали о всякой всячине… А сейчас будто кто-то сглазил, как сказала бы мама. Шафранцы его терпеть не могут. Медсестра тоже недолюбливает. Об учительнице и говорить нечего. И Петровские косо поглядывают на него, когда он заходит к Витеку. А все из-за этой ехидины — Агнешки! Во всем она виновата! Даже Витек и тот стал его чураться…
До сих пор у Михала не было настоящих друзей. Так уж получилось. В Лодзи, бывало, он придет из школы и работает до позднего вечера. Уроки он готовил как попало. Читал он редко. Иногда, если были деньги, шел в кино, а если не было, любил постоять у кинотеатра, послушать, что рассказывают зрители, выходя из зала, после сеанса. Иногда он шел за кем-нибудь и слушал, слушал, а потом дома перед мамой и малышами разыгрывал все, что слышал на улице. Смеху бывало!
Здесь все по-другому — только школа да школа. Одуреть можно! Он думал, что Витек будет ему настоящим другом, а тут — полюбуйтесь добрые люди! — Агнешка прибрала его к рукам!
Ну, посмотрим еще, чья возьмет! Всякому терпению есть предел. Надо Витека образумить. И ей нос утереть!..
На кухне, к великому разочарованию Михала, сидела одна Агнешка.
— Что, все долбишь?
— Много задали на завтра и карту надо начертить.
— Ну, и Витеку башку нагрузить, а туда хоть лопатой нагружай — не нагрузишь. И охота тебе!..
— Почему лопатой? Он смекалистый. Просто у него запущен материал, а в математике, знаешь, стоит немного пропустить — и ничего не соображаешь.
— Как не знать, — подтвердил Михал, а сам подумал: «Обвела его вокруг пальца. А этот осел дал себя околпачить». — Если бы он был смекалистый, он бы мигом все схватывал.
— А ты мигом все схватываешь?
— Я-то? Не слыхала разве? У меня по математике одни пятерки!
— По математике! А по другим предметам?
— По другим тоже неплохо. Двоек, во всяком случае, нет, хотя я не зубрю, как некоторые. Мне долбить ни к чему. Я всегда соображу, как ответить урок. А для этого нужна смекалка! Ясно? — Он постучал пальцем по темени.
— Значит, двойка по литературе будет для тебя как гром среди ясного неба? — с язвительностью полюбопытствовала Агнешка.
— Двойка по литературе? — удивился Михал. — Какая двойка? Нет у меня никакой двойки.
— Нет, есть! Просто ты об этом еще не знаешь. Я бы тебе не говорила, но уж больно ты расхвастался. Тетя влепила тебе пару за сочинение. Так что есть у тебя два распрекрасных балла. Завтра сам увидишь.