В иных местах воспоминаний Вы вдруг коснётесь щекотливой тайны… Покажутся уши таких молодцов, как Яковлев и Арбатов. Но — только лишь покажутся, да и то — одни лишь кончики ушей.
«На смену былым коррумпированным элементам, — пишете Вы, — десятилетиями враставшими в плоть КПСС и всего общества, буквально мгновенно, за какие-то один-два года, пришли ещё более страшные и всеобъемлющие коррумпированные силы, удушающие то здоровое начало, которое пробудилось в партии и в стране после апреля 1985 года».
Вы, Егор Кузьмич, очевидно забыли, что Ваши воспоминания будет читать не один только Зюганов, в наши дни окончательно заваливший компартию, — кстати, тоже Ваш кадр, — а и простые люди; а они, простые-то, не способны понять, почему это человек, сказав «а», не говорит «б»? Вы пишете: «пришли» к вам на Старую площадь и в Кремль «…ещё более страшные… силы». Как это — «пришли»?.. Взяли вот и пришли. И расселись в отделанных под дуб кремлёвских кабинетах, и ну варить нам ядовитое месиво реформ; опрокинули нам на голову рок-поп абракадабру, открыли двери видеосалонов, плеснули в глаза деток наших и внуков порнографию, напекли по всей стране торгово-закупочные кооперативы, придумали бартер, торговлю рублями, понаставили на каждом углу «столбики» и «ромашки» игровых бандитов, вытащили из редакции журнала «Коммунист» «неваляшку» с мокрыми губами Гайдара и поручили ему продавать за ваучеры наши заводы: «КамАЗ», «Уралмаш», «Магнитку», «Норильский никель»… Кому?.. Зачем?.. Неважно. Скорее, скорее — всё продать!.. Отдать иностранцам!..
Пришли!.. Но, может быть, их позвали, как Вас из Сибири позвал Эренштейн-Андропов? Так бы и сказать надо. Но тогда уж, наверное, нельзя было и не сказать, а кто их позвал? А там и дальше развивать логику вопроса: с какой же такой целью Вы с Горбачёвым-Гайдером натащили в Кремль этот ядовитый террариум? Вопросы, вопросы… Читатель, он хоть и прост, а разговора ждёт открытого, честного. С ним, если начнёшь лукавить, себя перехитришь. Вон в газете, где печатается второй кусок Ваших воспоминаний, заметка помещена: «Террорист взорвал себя». А я ещё в молодости, когда работал в «Известиях», собирал на Урале материал для статьи «Подорвался на собственной мине». Один незадачливый металлург вырастил хороший сад, а чтобы оградить его от воришек, у забора сада расставил самодельные мины. Ну, и… сам же на них подорвался.
А?.. Хороша аналогия?
Ох уж этот рядовой читатель! Всякие мысли ему в голову лезут. Вот и сейчас ему приходит на ум эта аналогия: уж не уподобились ли Вы, Егор Кузмич, тому незадачливому садоводу?..
В те дни, когда Вы, Егор Кузьмич, вместе со своим подельником Гайдер-Горбачёвым и очкастым Эренштейном-Андроповым, заканчивали свой подкоп под фундамент Советского Союза и усиливали нажим на ещё остававшихся кое-где у власти русских патриотов, мы напрягали последние силы на рубежах обороны. Но нам уже было невмоготу; рычаги-то власти были у Вас. Генералы-лампасники глядели Вам в рот и ждали очередных звёздочек… В это смутное и тяжкое для Руси время наш замечательный поэт Алёша Марков написал и посвятил мне стихотворение о том, как Вы и Ваши иудейские подельники выбивали из окопов последних русских патриотов.
Но, может быть, это Блинову и Дроздову было так плохо в период Вашего и горбачёвского правления?.. Может быть, это только мы с Блиновым так болезненно переживали за широко развёрнутое Вами и вашими братками из Политбюро ЦК КПСС наступление на всё русское? Но нет, эта боль разливалась в Ваше гнусное время, как, впрочем, и теперь, по всем душам истинно русских людей. Собирая бумаги для помещения в Государственный архив, я недавно нашёл телеграмму, которую в то время получил от нашего министра Свиридова по случаю Дня Победы. Пусть читателя не смущает излишняя, как ему может показаться, фамильярность в отношениях такого важного человека со своим подчинённым, но мы с ним оба фронтовики, служили в артиллерии, и, очевидно, потому он позволил себе такую чувствительную дружественность. Вот его телеграмма: «Я и моя жена поздравляем тебя и твою жену с праздником Победы Советского народа над немецко-фашистскими захватчиками, желаем вам всего самого доброго, обнимаю и целую от своего русского сердца и русской души — Николай Васильевич Свиридов, гвардии старший лейтенант 97 гвардейского динамитного Кировоградского Краснознамённого орденов Суворова и Богдана Хмельницкого СВГК».
Нерусскому может показаться странным и не совсем понятным: а почему это такой большой человек и, конечно же, умный, и даже мудрый, так настойчиво повторяет: русский, русский… И сердце русское, и душа русская! Не повторяют же, к примеру, к делу и не к делу англичане, что они англичане, или испанцы, что они испанцы. И наши народы, например татарин не скажет вам без нужды, что он татарин; башкир, что он башкир, а если уж иудей, например, так он и вовсе предпочитает помалкивать о своей национальности. Что же это за феномен такой? Человек в таком высоком положении и вдруг — без надобности, без повода бьёт себя в грудь и криком кричит: мы русские! Не забывай, дружище, мы русские!..
Я не однажды слышал, как ведущий какой-нибудь радиопрограммы или телеговорящий молодец с двумя гражданствами с раздражением заметит: «Хватит нам совать под нос свою национальность! Это шовинистическое чванство, — это же нескромно, наконец!..»
Да, может и так показаться: чванство, нескромно. Особенно тем людям, которые любят прятаться за псевдонимы, которые боятся так называемого пятого пункта. Ещё бы! Это их с гневом и яростью клеймили едва ли не все великие люди. Вот Наполеон Бонапарт: К ним «…относятся с отвращением, но надо
