ногу. — Ну?!
— Я ничего не знаю!
— Повторяю вопрос, — спокойно произнес Лео. — Зачем вы ехали в Мачерату?
— Я должен был вывезти оттуда лейтенанта Бовино, это сын моего шефа, — паническим голосом ответил капитан. — Он такой, с придурью… — смущенно добавил он.
Тьфу-ты, ну-ты, и порученец — барахло, и поручение такое же. Лучше бы он его вывез, одним храбрым офицером с их стороны меньше, ну и падение боевого духа — генерал спасает своего сыночка. «Бог не хочет нашей погибели — бежим!»[29] Значит, на самом верху уже поняли, что операция не удалась.
— Что вы знаете об обстановке под Мачератой? — Лео продолжил допрос. Теперь это уже несложно, раз капитан ответил на один вопрос, ответит и на второй.
— А вы не знаете? — догадался Коллеферро.
Маленький выжженный кружок образовался на траве, рядом с ногой капитана. Капитан дернулся.
— Я спросил, — процедил Лео сквозь зубы.
— Ну, они сражаются. У нас уже сообщили, что она взята, и генерал перебросил туда все резервы.
Хочет побыстрее превратить ложь в правду. Ну, я бы тоже так сделал.
— Когда?
— Три дня назад.
Еще до того, как мы здесь появились, пропустили самое главное.
— Перечислите части.
— Я не знаю!
Маленький выжженный кружок образовался на траве рядом с другой ногой капитана.
— Двенадцатый и шестнадцатый мотопехотные полки, третий артдивизион, он модернизированный.
— То есть может воевать под стенкой?
— Да.
— Это еще не все.
— Я больше ничего не знаю! — запаниковал пленный.
Зря Лео на него наезжает: и так непонятно, как это маленький гарнизон Мачераты может противостоять двум полкам.
— Ну ладно, — сказал Лео. Капитан облегченно вздохнул.
— Сколько еще продержится стенка? — спросил я.
— Сегодня у нас что? Двадцать седьмое? Еще четыре дня. До второго.
По расчетам Лео, так же. Хорошо.
— Ясно. Вы сегодня въехали в нашу зону, когда еще не стемнело? — полуутвердительно спросил я.
— Нет, не стемнело, — с готовностью подтвердил пленный.
— Вдоль шоссе фермы сожжены?
— Э-ээ, я не… Ну, некоторые да.
— Ясно. Вставайте.
— Я же все сказал! Я пленный! Вы не можете!
— Встать, — тихо приказал Лео. Капитан послушался.
— Полезайте в кузов, — велел я насмешливо. Капитан втянул голову в плечи и, сопровождаемый Алексом и Гвидо, побрел к машине.
— Свяжите его как поросенка и заткните ему рот, чтоб не орал, — предложил я ребятам. — Но если влипнем, придется его убить.
Лео дрожащими руками убирал бластер в карман. Я тоже чувствовал себя не лучше.
— А если бы он не сломался? — спросил я.
— Значит, не сломался, — со злостью ответил Лео.
— Больше мы так не будем. Противно.
Лео кивнул.
— А когда пентатол еще не изобрели, как с этим справлялись? — поинтересовался он.
— Так и справлялись или еще хуже.
Капитана устроили в кузове, и ребята присоединились к нам для блиц-совещания.
— Ничего особенно интересного он не сказал, — заметил Лео.
— А если он все это наврал? — спросил Гвидо.
— «Какой великий артист погибает»[30], — процитировал я. — В чем состоит первая обязанность армии?
— Защищать мирное население.
— Вот именно. Поехали. Только параллельными дорожками, потрясем паркетного шаркуна по кочкам.
Алекс хмыкнул:
— Мстишь ему за полную никчемность?
— Нет, за потерянное время, — серьезно ответил я. — Через пару дней они или возьмут Мачерату, или начнут отступать. Что тогда будет с еще не сожженными фермами?
— Понятно, — потянул Лео.
Глава 42
Ребята забрались в кузов, и я повел машину от двести пятого шоссе. Воспользуемся фермерской дорожкой. Теперь мы, может быть, не успеем вернуться к завтраку. Как там в анекдоте? «Генерал, беги скорей, тебя сержант уже три раза спрашивал!»
Первая из ферм, попавшихся нам на дороге, была сожжена дотла. Лео велел Гвидо остаться в кузове, охранять пленника. На самом деле чтобы он не видел…
Семь горок пепла и ошметков гниющего мяса когда-то были людьми, четверо из них — маленькие дети. Здесь уже некого искать.
— Когда они это сделали? — спросил Алекс, сглотнув.
— Наверное, сразу, — ответил я.
— Зачем?
— Может, я ошибся. Они не надеются удержать эту землю.
— Все равно. Зачем?! И почему некоторые фермы сожжены, а некоторые нет?
— Скоро узнаем, — сказал Лео, — может, там некому было сопротивляться.
По-моему, они говорили все это, чтобы не впасть в истерику. Я, во всяком случае, для этого.
— Поехали.
Следующая ферма в пятнадцати километрах к югу. Дом стоял нетронутый. Нежелание сопротивляться спасло имущество, но не людей. По шоссе от Мачераты ехала машина, я выключил фонарик, и мы затаились за оградой. Лео положил одну руку на плечо мне, а другую — Алексу.
— Это санитарная, — с нажимом прошептал он.
Машина проехала мимо.
— Ага, — яростно прошептал Алекс, — с них станется. Это вполне могут быть какие-нибудь командные крысы!
— Сбегай проверь, — предложил Лео.
— Черт бы тебя побрал!
— Ну, тихо! — приказал я. — Машины от города нас вообще не интересуют. Их уже там нет, а учитывая допотопные методы этой войны, кого там нет, тот безопасен.
— Хм, генерал с тобой бы не согласился.
— Я не надеюсь решить все задачи сразу. Поехали.
Следующий дом. Сожжен. Мы немного побродили по развалинам.
— Слышите? — внезапно воскликнул Алекс. — Кто-то плачет.
