на поясе висел мобильный телефон – и чем он был меньше, тем главнее был человек.
Наверное, все видели репортажи с Олимпиад, когда на высшую ступень пьедестала поднимается победитель и, плохо скрывая гордость, принимает и несет свою медаль на широко расправленной груди. Черт, до чего хорошее было время, когда каждый буквально за три сотни зеленых бумажек мог стать обладателем вещи, которая производила тот же эффект, что и олимпийская медаль – ну, по крайней мере, до тех пор, пока не встречался человек, потративший четыре сотни.
А все начиналось с переносных магнитофонов Sharp и Fisher, которые действительно можно было переносить, элегантно закинув на мускулистое плечо (не мускулистое 5 кг долго не выдержало бы).
Да, наверное, это и было начало эры технофетишей. Нет, конечно, женщины, да и многие мужчины, никогда не откажутся от ношения бриллиантов, золота, серебра и других драгметаллов. Поэтому технофетишизм зародился в молодежной среде, где носить побрякушки предков не модно, да и штаны разных цветов уже не решают вопросы дифференциации и самореализации.
Но, начавшись с молодежной среды, технофетиши бурно пошли в широкие массы всех возрастов. Помню, как мой коллега подарил маме навороченный сотовый телефон стоимостью в половину своей зарплаты и рассказывал потом, что мама очень гордится им перед своими подругами, причем не только его «малым весом и оригинальным дизайном», но и «большой телефонной книгой, Bluetooth, синхронизацией, Java-играми и поддержкой трех диапазонов». Уму непостижимо, как учительница русского языка узнала про все эти термины и смогла их запомнить!
Любой фетишизм есть отклонение от нормы, и страсть к технике – не исключение. Или, может, скажете, что нормально проводить восемь часов в день, читая описания сотовых телефонов?
Возбудителем болезни является вау-импульс, описанный Виктором Пелевиным в романе «Поколение П».
Развитие технофетишизма начинается с контакта с зараженным, уже владеющим технофетишем. Контакт может быть личным или онлайновым, неважно, – важно, что зараженный кричит «Вау!»
Впрочем, хороший фильм тоже может заразить вау-вирусом. Вспомните, как вы выходили с просмотра первой «Матрицы» со смутным томлением в груди, которое наутро после принятия красной пилюли трансформировалось в желание обладать Nokia 8110i, как у Нео!
На первых этапах заболевший знакомится с технофетишем, рассматривает его – и откладывает в сторону с заключением: «Да, неплохая вещь…» Это выглядит как самоконтроль, но на самом деле человек уже заболел – желание обладать уже поселилось в мозгу зараженного индивидуума и начало свою разрушительную работу.
Постепенно больного охватывает покупательский зуд. Попытки справиться с желанием обладать технофетишем тщетны: напрасно больной убеждает себя, что ему не нужен этот агрегат, хитрый вау-вирус переводит все подобные мысли в плоскость выбора.
Выбор – самая мучительная часть технофетишизма. Даже твердо решив ограничиться определенной суммой или видом устройств, больной все время мечется между вариантами. Он худеет, бледнеет, раздражается по пустякам, становится рассеянным, во сне кричит «айпод, айпод!» или даже «сони эрикссон дабл ю девятьсот пятьдесят ай!»
Недуг может быть сильно осложнен отсутствием достаточного количества дензнаков для покупки вожделенного чуда, что приводит к затяжной депрессии.
Затем наступает кризис – покупка. Иногда кризис проходит быстро – рука опускается в карман, достаются деньги – и все закончилось, было даже не больно! Но чаще тратится несколько дней на то, чтобы объехать все супермаркеты электроники и обзвонить все интернет-магазины.
Покупка приводит к избавлению от вируса. Ускорению вывода вируса из организма способствует алкоголь, умеренно принимаемый в процессе «обмывания» покупки.
Через некоторое время больной осознает, что технофетиш – это всего лишь кусок пластика и железа, собранный умелыми руками китайцев, и что поклонения, молитв и возведения храмов в свою честь он не заслуживает. Некоторое время больной заражает окружающих технофетишизмом, но сам уже стремительно выздоравливает.
Как же мы пришли к массовым технофетишам? Как уже было сказано, сначала появились переносные магнитофоны [Советские производители тоже не были в стороне от этого процесса: приделали ручки к 30-килограммовому магнитофону «Тембр»…]. Затем в массы пошли кассетные плейеры. Это было, несомненно, удачное изобретение, хоть и породившее городские легенды о зомби и прочей нечисти: это бабушки в темноте и в полной тишине встречали самозабвенно трясущего хайрами металлиста или брейк-дансера.
Но настоящий расцвет технофетишизма начался, конечно же, с пейджеров. Пожалуй, пейджер заслуживает звания истинного первого технофетиша – пейджеромания охватила все слои общества. «Дифференциация штанов» с помощью пейджеров была исключительно простой – по количеству строк на экране. Достаточно было приобрести 8-строчный пейджер, чтобы все остальные (обычно мысленно) начинали делать тебе «ку». Жаль, что пейджеры прожили недолго и были вытеснены сотовыми телефонами.
Сотовые телефоны вызвали уже глобальную эпидемию технофетишизма. Мобильниками заболели все – от студентов до директоров предприятий, все их обсуждали, «мерялись» размером, весом, крутизной. Доходило до маразма – в интервью у политиков и поп-звезд спрашивали, какими моделями они пользуются, а те с увлечением рассказывали о своих «нокиях» и «эрикссонах».
Помню, как в 1999 году присутствовал на встрече директоров предприятий, обсуждавших солидную сделку, и один из них вытащил сотовый телефон. Какие там сделки, какие акции и дивиденды! Все было забыто ради новой игрушки – дяденьки-олигархи по очереди крутили ее, цокали языком и оживленно обсуждали, чем диапазон 1800 МГц лучше 900 МГц.
Сотовые телефоны и сейчас служат основным объектом эксперимента для создания все новых видов технофетишей. В аппараты уже встроили камеры, два, а то и три дисплея, рации, телевизор, GPS… Казалось бы, эволюция мобильников пришла к логическому концу в виде смартфонов: точно так же, как бытовая техника спит и видит себя компьютером (или хотя бы периферийным устройством), так и сотовые телефоны жаждут слиться в экстазе с карманными компьютерами.
Но до экстаза еще как до Китая пешком, поскольку стоимость смартфонов превосходит суммарную стоимость КПК и хорошего сотового телефона, а далеко не все возможности востребованы потребителями. Кроме того, смартфоны, подразумевающие большой экран, должны иметь довольно крупные размеры.
Поэтому среди технофетишей появились новые ветви, главная из которых, конечно, MP3-плейеры. И до появления формата MP3 люди слушали кассеты, диски, но объем записанной музыки был по нынешним меркам очень маленьким. С появлением MP3-плейеров можно взять с собой всю свою фонотеку (если, конечно, она не хранится на SAN-массиве в пару терабайт).
Если смартфоны ограничены «снизу» размерами экрана, то MP3-плейеры таких ограничений не имеют и потому все больше и больше миниатюризируются. С другой стороны, последние модели удобно лягут в руку только трехмесячному младенцу, так что на одной миниатюризации далеко не уедешь.
Именно поэтому насыщенный дизайнерскими изысками iPod стал сверхпопулярным. Вроде и размеры у него не уникальные, и объем хранимой музыки не самый большой в своем классе, да и цена кусается, – а дизайн так цепляет[О чем подробно написал наш известный гаджетопоклонник Е.А.Козловский на стр. 52], что люди сходят с ума по этой безделушке…
Не все технофетиши становятся сверхпопулярными, – потому что такие устройства представляют предмет вожделения «для тех, кто понимает». Прежде всего это относится к фотоаппаратам и карманным компьютерам.
Фотоаппараты
Фотоаппараты, казалось бы, можно отнести к массовым технофетишам – нынче у каждого второго в кармане лежит N-мегапиксельная камера. Но у фотоаппаратов помимо мегапикселов есть множество куда
