нежилых зданий до сих пор нет, а те, что есть, отстали лет на двадцать, большинство из них относится к восьмидесятым годам. Согласно этим нормам, на такое-то здание должно быть столько-то телефонных городских номеров. Плюс радиоточка в каждом помещении. И все! По сути, в таком виде они не нужны никому, а ведь по ним проектируют… Бывало, архитектурная мастерская по своей инициативе или по инициативе заказчика все-таки делала проект структурированной проводки, однако в результате его оставалось просто выбросить в корзину, после чего все проектировалось заново.
2. Стоит ли повышать пропускную способность СКС до гигабита в секунду?
Требование к скорости передачи данных состоит в следующем: нажав кнопку, пользователь компьютера должен немедленно получить ответ из сети, а если приходится ждать, это сказывается на производительности труда. Однако если переход с десятимегабитной сети на стомегабитную пользователи почувствовали сразу, то гигабит уже вряд ли даст заметную прибавку в производительности труда.
Однако тенденция к увеличению размера передаваемых по сети файлов налицо – сейчас уже не редкость файлы и по десять гигабайт, а тут уже производительность сети необходима.
3. Действительно ли прокладывать оптический кабель сложнее медного?
Проблема надуманна. При монтаже радиус изгиба оптического кабеля не должен превышать десяти- двадцати его внешних диаметров. Диаметр самого толстого кабеля – всего пятнадцать миллиметров, поэтому вряд ли при прокладке могут возникнуть какие-либо проблемы.
Но расчеты показывают, что оптика на каждом рабочем месте невыгодна чисто экономически. Электроника к ней существенно дороже, и она напрямую не поддерживает передачу телефонного сигнала.
СКС представляет собой телекоммуникационный слаботочный продукт, состоящий в общем случае из трех подсистем:
а) подсистемы внешних магистральных связей, соединяющей здания на территории заказчика;
б) подсистемы внутренних магистралей, соединяющей отдельные этажи;
в) горизонтальной подсистемы (то, что подключается к информационной розетке пользователей как к некоторому оборудованию коллективного использования).
Восемьдесят процентов всех ресурсов (людских и материальных) сосредоточены на уровне горизонтальных подсистем; на магистрали остается где-то пятнадцать-двадцать процентов расходов. В основу любой системы положены принципы универсальности, модульности и избыточности. Универсальность заключается в том, что система не должна быть привязана к конкретному приложению даже на горизонтальном уровне. Предлагается некий единый интерфейс, под который подстраиваются производители активного оборудования. Это один из редких случаев, когда кабельщикам удается навязать свою волю «активщикам» – обычно бывает наоборот. Модульность состоит в том, что система строится из объектов с жестко установленным интерфейсом и любая большая структура набирается из этих индивидуальных стандартизованных кубиков. Ну а избыточность – это то, что система устанавливается исходя из числа потенциальных рабочих мест, а не реально задействованных. Если в комнате могут работать пять человек (один на 3,5–4 квадратных метра), значит, в ней должно быть пять точек подключения к СКС, причем на одном рабочем месте по стандарту должно быть две розетки (допустимо любое сочетание RJ-45 и оптики); эти цифры легко обосновываются расчетами.
На сегодняшний день двумя главными потребителями ресурсов СКС являются сети телефонной связи и ЛВС. Кстати, в отличие от горизонтальных подсистем, на уровне магистралей допускается отказ от принципа универсальности по экономическим соображениям; на этом уровне низкоскоростная телефония (аналоговая и цифровая) передается преимущественно по меди, а высокоскоростная локально-вычислительная сеть работает преимущественно на оптике.
На вопросы отвечал Андрей Борисович Семенов, технический директор московской компании «АйТи- СКС» (www.it.ru)
S.LOG: Склонность к перфекционизму
Проблем от этого возникает немерено. Любой из нас в состоянии четко, в деталях, сказать, чего он хочет от очередной железки или софтины. Любой из нас может сформулировать требуемые характеристики. Любой из нас просто звереет совершенно не представляет, как быть, когда выясняется, что того, чего так хочется, нет. Либо в природе, либо в продаже [А еще бывает так, что есть и в природе, и в продаже. Но стоит столько, что для воплощения мечты нужно быть как минимум президентом как минимум издательского дома].
Я, например, вот уже второй месяц собираюсь про Интернет написать. Не про весь Интернет, конечно, а только про доступ к нему. Но – без проводов. Но – всюду. Через
Устав обзванивать дилеров, брокеров, реселлеров и дистрибьюторов в надежде расстаться с кровными
Желание побороть домашний архив фотопленок возникло у меня очень, очень давно, задолго до появления первой цифровой камеры. На цифру я начал снимать году так в двухтысячном, поначалу – внаглую пользуясь служебным положением: цифровые фотики тогда появлялись как грибы после дождя, и от желающих дать железку на тестирование просто отбою не было, – так, помнится, на MacWorld Expo 2001 в Сан-Франциско я ехал аж с двумя цифровиками от конкурирующих фирм. Однако, отправившись в 2002 году в Японию с опять же «тестируемой» Minolta Dimage 7, я настолько проникся этой камерой, что прямо там купил себе точно такую же – только японскую. Так меня, во всяком случае, убеждал японец-продавец, на ломаном английском уговаривавший не покупать этот фотоаппарат, позалуйста, потому что он 'иностраницам не годицца, только японицам годицца, на япониском все написано,
Ну так вот: хотя цифровую невинность я утратил довольно поздно (по сравнению с самизнаетекем, но не тем, который Лебедев, а тем, который Козловский), мысли о цифровом архиве фотографий преследовали меня еще с прошлого века. Был у меня тогда профессиональный сканер agfa arcus II со слайд-модулем, замечательный во всех отношениях, кроме одного, – помнится, его обзор в украинском журнале «Мистецтво друку» [Искусство печати] начинался со слов: «Якщо б не черепашача швидкість…» [Если бы не черепашья скорость…]. Вот она-то и делала потоковое сканирование пленок занятием для людей с о-очень хорошей выдержкой. И диафрагмой. Кроме того, в те времена производители сканеров еще не догадывались комплектовать их рамочками под отрезки пленки, и, чтобы запихнуть в сканер четыре подпрыгивающих и – чуть что – сворачивающихся в тугой клубок шестикадровых хвостика пленки, нужна была совсем не черепашечья ловкость. Я даже придумал, сделал и описал в «Компьютерре» самодельный адаптер для пленок – но и это не спасло. После третьей или четвертой пленки я сдался.
Потом, в гостях у Козловского, я познакомился с двумя специализированными пленочными сканерами. То есть в гостях был я, сканеры там были дома. На протяжении года я периодически одалживал у Евгения то один сканер, то другой, но так и не сумел побороть их – все та же черепашача швидкість вкупе с
