понимает: несмотря на «я» в устах Чиграковой, сейчас разговор идёт с человеком по имени Иван Кхин, бессменным премьер-министром Урала.
— Эту планету колонизировали несколько тысяч лет назад, — говорит Люнеманн. Анастис изумлённо вскидывает глаза: она не ожидала, что разговор начнётся настолько издалека. Но особистка не прерывает Рихарда, и выслушивает с неослабным вниманием. — Чийенкее и лаэкно, по преимуществу. Вначале только как место, где можно передохнуть и отремонтироваться. Потом, естественно, пришла торговля… Никакая раса никогда не претендовала на присоединение Порта к своему Ареалу. Дикий Порт — отдушина. Место, куда можно сбежать. Место свободы. Такое место всегда должно быть.
Анастис кивает. Вид у неё сосредоточенный и спокойный.
— Государственность Порта создал лаэкно. Около трёхсот лет назад. Это был Яльнемаэ Атк-Этлаэк Синна. До него начальники Порта всего лишь заведовали хозяйством, а правили на планете расовые концерны. Впрочем, тогда Порт был куда тише и малочисленней, чем сейчас… Местер Терадзава очень много сделал для укрепления власти. Но он совершил одну исключительно благородную ошибку, последствия которой я вынужден расхлёбывать.
— Он вступил в войну, — заканчивает Чигракова.
— Он втянул в войну Порт, — жёстко поправляет Люнеманн. — И Порт перестал быть беспристрастным ко всем. Прежде здесь забывали не только имя, но и расу. Авторитет на Порту зарабатывался заново каждым. Но люди выиграли Вторую космическую, и последствия…
— Вы — второй подряд человек во главе Порта, — едва слышно напоминает Чигракова.
— И это тоже, — признает Люнеманн. — И всё же я думаю о своём государстве, а не о чужом. Поймите верно, я человек, и человечество — моя раса. Но Древняя Земля для меня — чужое государство. Агрессивное, могущественное, и не слишком доброжелательное.
Это наживка. Жирная, сладкая до оскомины. Но это не первая наживка, которую он бросает семитерранам.
Они уже приважены.
Возьмут.
Анастис сдержанно кивает.
— Но обстоятельства не могли сложиться иначе, — говорит она, — ведь именно Порт сыграл ключевую роль в подготовке Второй войны. Хотя основные силы копились в Ареале чийенкее, главный штаб и учебные лагеря находились здесь.
В голосе Чиграковой парадоксальным образом нет осуждения.
— Поэтому после войны здесь началась травля ррит. Тех, кто уцелел. Я хорошо помню то время. Это было страшно даже по меркам Порта. — Люнеманн отрешён и строг. — А у местных жителей весьма крепкие нервы.
Анастис, не удержавшись, бросает короткий взгляд на люнеманнова заместителя. Тот стоит изваянием, скрестив руки на груди. На левой серьге дрожит ослепительный солнечный блик.
Чигракова мысленно отмечает, что про травлю чийенкее Начальник упомянуть забыл.
— Если доминирование Земли будет усиливаться, Порт просто исчезнет, — продолжает Рихард. — Он превратится в колонию и тихо угаснет, чтобы где-то возник ещё один Порт. Колония в этом секторе никому не нужна. Но Дикий Порт нужен всем. Как идея и как её воплощение.
— И вы намерены?
— Я намерен сохранить Порт, выведя его на новую ступень эволюции. До сих пор в межцивилизационном праве космическое государство было синонимом расы. Порт представляет собой всерасовое государство фактически. Я хочу официального признания.
Семитерранка чуть нетерпеливо кивает.
— Я-то хочу услышать, что вам мешает.
— Мне — ничего, — Люнеманн вновь улыбается. — Вот, скажем, Айлэнду мешает «Фанкаделик».
— Но это филиал самой корпорации Айлэнда.
— Именно. Обладающий всеми свободами пиратского концерна. А индустрии Мэдизы Мэйсон мешают ррит.
Чигракова смотрит вопросительно.
— В случае внесения в межцивилизационное право соответствующих дополнений, — менторски повторяет Люнеманн прописные истины, — граждане Порта получат индикарты, зоной действия которых будет вся Галактика.
Семитерранка поднимает золотистые брови.
— В чём же проблема?
Люнеманн встаёт.
— Как вам известно, — тяжело роняет он, — в настоящее время расы ррит официально не существует.
Анастис на миг забывает о всякой этике и в упор смотрит на заместителя Начальника.
Ррит бесстрастнее статуи.
— Проблемы возникли и при обсуждении вопроса экстрадиции, — прежним деловым тоном продолжает Люнеманн. — Я твёрдо придерживаюсь мнения, что экстрадиция с Порта вообще недопустима. Иначе придётся вручать чьему-то правосудию абсолютно всех. Начиная с меня.
Чигракова чуть улыбается.
— Я полагаю, это второстепенный вопрос.
— Вы правы. Но таких вопросов много. Не думайте, что проблемы возникают только у людей. Так всего лишь проще объяснять. Вот, скажем, пример на пальцах: двойные налоги. Тот же Фанкаделик передо мной безупречен. Но Айлэнд Инкорпорэйтэд должна платить Земле, и конкретно правительству Йории…
— Вы уходите от темы, — замечает особистка. — Вы начинали с дипломатических проблем, и вдруг перешли на экономику.
— Первого не существует в отрыве от второго.
Оба выдерживают паузу. Обмениваются понимающими взглядами.
— Вы знаете, что Урал поддерживает вашу инициативу, — бархатно говорит Анастасия. — Наша стратегия остаётся прежней. Специалисты Седьмой Терры наметили несколько путей решения спорных вопросов, и хотели бы обговорить их с вашей командой.
— Конечно. В ближайшее время.
Люнеманн некоторое время сидит, прикрыв глаза, потом возвращается в кресло Начальника. Чигракова встаёт.
— Аудиенция закончена, — мягко произносит Люнеманн.
Анастис легко кланяется. Она немного разочарована: настоящий разговор придётся отложить. Люнеманн бросает ей чуть снисходительный, почти отеческий взгляд.
Это малый конференц-зал главной резиденции. Пытаться выгнать отсюда внешнюю разведку хотя бы одной из шести заинтересованных рас…
…просто невежливо.
Рихард смотрит на узкую спину молодой женщины. Кажется, это последняя мода, её лёгкий плащ до пола и сверкающий серебряный пояс на бёдрах… Золотисто-русые кудри мягко колышутся на чёрной коже плаща. Люнеманн сказал бы, что у Анастис походка танцовщицы, не знай он точно: это походка боевика.
Он откидывается на спинку кресла и закрывает глаза. Отдаёт мысленный приказ. Глухо постанывает, когда квазиживое вещество, обтекающее его тело невидимым скафандром, начинает разминать мышцы, поднимать тонус кожи, приводить в норму давление, стимулировать биотоки. Поистине, пластик стоит своей головокружительной стоимости, недаром за него готовы платить ещё и ещё дороже. Из-за квазицитов, сырья для его производства, человечество не раз стояло на грани междоусобной войны.
И, похоже, снова движется к этой грани.
Начальнику Порта — шестьдесят. Двадцать лет назад он надел полный квазиживой костюм, намереваясь не расставаться с ним до самой смерти, и с тех пор физиологически постарел не более чем на пару лет. Но некоторых процессов не может отменить даже биопластик.
