смутным воспоминаниям к орочьему племени в прежние времена особой симпатии никогда не испытывал. Чувство опасности не проходило, а вслед за этим он услышал и звук осторожных, крадущихся шагов. Кто-то приближался к его палатке, причем старался сделать это тихо и незаметно.
Чертбыдрал замер, стараясь даже не дышать. Как бы то ни было, но теперь преимущество было на его стороне, поскольку он знал о своем недруге, а тот считал его крепко спящим. Полог, прикрывающий вход, медленно приподнялся, и в палатку просунулась уродливая голова старой Гурглы. Ее растрепанные, седые космы свисали до земли, глаза в темноте светились желтым огнем. В холодном свете луны тускло блеснул нож, зажатый в сухонькой, костлявой лапе.
-Спиш-ш-шь?! - со змеиным присвистом прошептала она. - Ты никогда не проснешься больше, Огненный Бог!
Склонность к излишней театральности подвела Гурглу. Удар несколько запоздал, и Чертбыдрал легко перехватил ее руку. Старуха коротко пискнула, но он быстро повалил ее на спину и зажал пасть рукой.
-Не ори, старая ведьма! - тихо шепнул он. - Не то я мигом сверну тебе шею!
Гургла с ужасом и ненавистью смотрела на него, но глазами показала, что кричать не собирается.
-Вот так-то лучше, - отбирая у нее нож, сказал Чертбыдрал. - А теперь говори, почему ты хотела убить меня?!
-Хотела! - яростно прошептала старуха. - И сейчас хочу этого больше всего в жизни!
-Но зачем?! Чего такого плохого я тебе сделал?!
-А то ты и сам не знаешь?! - взвилась Гургла. - Хотел обмануть меня, кликушу?! Прикинулся потеряшкой, этаким дурачком?! Но мне-то твои далеко идущие планы ясны, как на ладони!
-Да нет у меня никаких планов, разрази тебя гром! - воскликнул Чертбыдрал. - А вот тебе, карга старая, похоже, известно многое! Ну-ка выкладывай начистоту, что ты обо мне знаешь?!
Старуха только с ненавистью сверкнула на него своими глазами и демонстративно отвернулась в сторону. Но уже через секунду пальцы Чертбыдрала вцепились ей в горло и медленно стиснули кадык. Гургла захрипела, пытаясь сделать вдох, глаза у нее полезли из орбит и закатились. Он дал ей сделать маленький глоток воздуха, а потом снова стиснул пальцы. Эту процедуру пришлось повторить несколько раз, пока старая кликуша наконец-то не сдалась. Чертбыдрал отпустил ее, она долго пыталась отдышаться, а потом понурым голосом спросила:
-Что ты хотел узнать?
-Во-первых, кто я?
-Кто? - ехидно хмыкнула Гургла. - Известное дело, кто! Орикс, Бог Огня! И из-за такой ерунды ты чуть было не придушил меня?
-Нет, конечно же, - стараясь сохранять спокойствие, ответил Чертбыдрал, хотя имя это знакомо вспыхнуло в памяти и потянуло за собой целую вереницу образов.
Имя было настоящим, и он сразу же понял это.
-Орикс, - как бы примериваясь, тихо произнес он и тут же почувствовал, что в его власти заставить говорить старуху не только при помощи грубой силы. Он мог заглянуть в ее сознание, дойти до таких глубин памяти, о которых и сама-то Гургла даже не подозревала!
-Я хотел проверить, не станешь ли ты мне лгать, - вслух сказал Орикс. - А теперь я хочу знать все, что известно тебе. Ну-ка, посмотри мне в глаза!
Старуха, словно загипнотизированный удавом кролик, подчинилась. Орикс поймал взгляд кликуши и понял, что теперь она полностью находится в его власти. Он глубоко вздохнул и устремил свое 'я' в ее как- то разом потухшие глаза. Перед ним стали возникать отчетливые картины далекого прошлого, то, что когда-то он и сам отлично знал, но потом, по какой-то трагической случайности, напрочь забыл.
* * *
Сварг Темный проиграл эту войну. Он уже давно понял это, но уязвленная гордость мешала признаться в поражении даже себе самому. То, что осталось от его некогда грозной армии, стояло теперь на этом поле, и назвать ее великой просто не поворачивался язык. Сварг молча проходил по рядам своего воинства, и насмерть перепуганные орки под его тяжелым взглядом опускали головы и бухались на колени. Они боялись и боготворили его, обожали, как верные псы своего хозяина, и в тайне люто ненавидели. Иногда Владыка Хаоса приостанавливался перед кем-нибудь, и вышколенные стражники тут же выхватывали бедолагу из строя. Они оттаскивали его в сторонку, а через мгновение голова вызвавшего недовольство Сварга уже катилась по земле, отсеченная кривым ятаганом.
Владыка казнил своих воинов не за какую-нибудь там конкретную провинность. Если проиграна война, то виноваты в этом все, и возмездие совершается только для того, чтобы вселить еще больший ужас перед ним в сердца тех, кому сегодня посчастливилось избежать этой доли. Страх поддерживал железную дисциплину в армии, он же придавал оркам и отчаянной смелости в бою, так как войска противника, Повелителя Звезд Мэлвина, пленных не брали никогда, и конец в любом случае все равно был один и тот же.
Владыка Хаоса не знал жалости, но ведь и Мэлвин тоже. Народ орков был загнан в тиски, вырваться из которых не было никакой возможности. Их существование было ужасным, но другого они просто не знали. Смыслом его были битвы, вечное балансирование на грани жизни и смерти, и лишь редкие ночные часы оркам удавалось урвать для утех со своими самками. Но даже эта отдушина была взята Сваргом под бдительный контроль. Если самка не приносила приплод, ее отлучали от кормежки, слабое потомство уничтожалось, дабы не портить породу. Ему нужны были только воины, а все остальное пустяки, не стоящие даже внимания.
Но сегодня Сварг впервые вспомнил о самках, и на это были свои причины. Он вынужден был покинуть Лирос, не по своей воле, конечно, но любой другой вариант был для него неприемлем. Владыка Хаоса не мог признать поражение и сдаться на милость победителя. Он уходил, но только для того, чтобы когда-нибудь вернуться. Тащить же за собой целую армию орков было крайне хлопотно, а потому Сварг решил бросить ее здесь. Но армия эта в будущем могла очень даже пригодиться ему. Именно потому Владыка и обратил свое высочайшее внимание на тех, кого до сих пор терпел только по необходимости.
Покончив с казнями, Сварг собрал вожаков всех стай и объявил им свою волю:
-Я недоволен вами, орки! - сурово начал он. - Вы опозорили своего господина, вы отдали в руки нашего врага Лирос, а потому я ухожу от вас!
Вожаки понуро опустили головы, а Сварг продолжал:
-С этого дня судьба ваша находится в вашем распоряжении. Вы можете либо постараться, как можно дороже продать свои никчемные жизни, либо укрыться где-нибудь в тайном месте и дожидаться того момента, когда я вернусь сюда с новой, еще более могущественной армией! Когда-то я отнял у ваших далеких предков души, запрятал их так далеко, что никто из вас не сможет самостоятельно найти их. Вы все знаете об этом, и я ничуть не сожалею о содеянном. Это было необходимо для того, чтобы вселить отвагу в ваши сердца, сделать из вас истинных воинов Тьмы, не трясущихся за свои жалкие жизни, которые с тех пор принадлежат не вам, а мне, и только мне!
Он сделал паузу и окинул суровым взором вожаков, как бы желая убедиться в том, что никто не осмеливается оспорить эту непреложную истину.
-Но все имеет свою цену, - после этой небольшой паузы вновь начал Сварг. - Ваша память теперь так же коротка, как и жизнь, а я хочу быть уверен в том, что, вернувшись на Лирос, найду здесь союзников, а не одичавшее стадо безмозглых животных. Поэтому-то я и созвал вас. Мне нужно вместилище, в которое я смогу упрятать вашу память, и вместилищем этим отныне станут ваши самки. Вы, вожаки своих стай, приведете сейчас ко мне своих жен, и я наполню их пустые головы тем, что необходимо будет знать любому вновь рожденному орку в будущем. Они станут кликушами, теми, кто не даст стае окончательно одичать, и будут нести в себе эти знания, передавая их от матери к дочери, до тех пор, пока они не окажутся востребованными. Таково их предназначение. Я так решил, и да будет так!
* * *
Видение закончилось, и Орикс вернулся в реальность. Гургла так и сидела напротив него, но как-то разом обмякла, отчего стала напоминать на половину осушенный бурдюк с мухоморовкой. В ее глазах, выглядывающих из-под приспущенных век, напрочь отсутствовала какая-либо осмысленность, из чего
