Андрей Жвалевский
Евгения Пастернак
Как кошка с собакой
Как кошка с собакой
Часть 1
День получился отличный!
Как начался отлично, так до конца и шел! Бывают такие дни…
Сначала Вожак привел нас к новой помойке. Уже за два двора пахло там многообещающе: слегка тухлым мясом, отличными костями, рыбой (правда совсем несвежей), еще целым букетом. У нас классный Вожак! Он совсем не старый, всего на пару пометов старше меня. Не так чтобы очень сильный — в нашей стае есть и посильнее. Нос у него неплохой, но у меня куда чувствительнее! У меня, правда, вообще нос уникальный, это все признают, даже кличку мне дали — Нос. Но ведь у Вожака нос не то что не выдающийся — так, средненький нос, между нами говоря. А Вожак все-таки он, а не я.
Наверное, потому, что Вожак умеет находить вот такие помойки. И не просто находить, а появляться там вовремя. Кошаку понятно, что такое шикарное место, как сегодняшняя помойка, бесхозным не будет. Оно и не было — на подходах метки стоят на каждом столбе. Но пришли мы все-таки вовремя. Стая там была примерно нам по силам. Чуть-чуть слабее. На кончик кошачьего хвоста слабее. Как это угадал Вожак? Кот его знает. На то он и вожак. А мне, видно, никогда в Вожаки не выбиться.
Ну, неважно. Прибежали мы, там нас, понятно, местная стая ждет, заранее клыки скалит. Мы тоже на ходу разворачиваемся в боевой порядок. Все по науке: вожак на вожака, заплечные на заплечных, сявки на сявок. А меня мой нос замечательный уже до исступления довел. Ароматы такие, что я рычать не могу, слюной захлебываюсь. Соперник мне попался мощный. Коротконогий, морда — как у нашего Кирпича, плоская, злая. И челюсти, как у Кирпича, — такой в глотку вцепится, не отпустит. Только в тот момент чихать мне было на эти челюсти, я жрать хотел и вообще прилив ярости необычайной ощущал. Вот так стоим, зубы друг другу показываем, тесним их — но не слишком, чуть-чуть. И тут вдруг в букете запахов моего соперника чувствую страх! Слабенький, едва слышный, если бы не мой чудесный нос, ни в жизни бы не почуял. Но уж как почуял, то словно волк в меня вселился! Я заорал что-то неразборчивое, разом всю слюну на чужого выплюнул, пасть раскрыл, чтобы мои резцы видать стало (а у меня резцы — будь здоров!) — и прямо на врага попер!
Он от неожиданности назад подался. И наш Вожак каким-то краем глаза, а может, своим нижним чутьем, это заметил и тоже вперед подался. И вся наша стая за ним!
Дрогнули они. Любой бы дрогнул — такие мы в ту минуту грозные были. Я, во всяком случае, чувствовал себя таким страшным, что пошел бы на любого человека с палкой. Честное слово! Так что ничего чужой стае не оставалось, только хвосты поджать да прочь убираться. Правда, их вожак молодцом держался, на спину не валился, не скулил, только пятился и зубами щелкал налево и направо. Его заплечные уже не за плечами стояли, а за хвостом, и страхом от них разило так, что в нашей стае последняя сявка чуяла и в ярость приходила. А у меня вообще башку оторвало. Я уже был готов на их вожака прыгнуть и целиком заглотить. Меня наш Вожак остановил.
— Куда? — рявкнул. — Видишь, стая уже уходит?
И стая ушла. Я тогда даже обиделся на Вожака, почему он меня не пустил? Да я бы один всех угрыз! Но потом поел, успокоился и понял — прав Вожак. Один бы я, понятно, никого не угрыз бы. Пришлось бы устраивать большую свару. Допустим, мы бы оказались сильнее. Допустим, перекусали бы чужих. Но ведь и нас бы тоже повредили! У них бойцы были, и не один, не два. И вот лежали бы мы усталые, раны зализывали — а тут третья стая! Они бы нас хвостами с лакомой помойки выпихали бы!
Все-таки гениальный у нас Вожак!
Я это все понял, но успокоиться никак не мог. Уже и поели мы от пуза, уже территорию оббежали, заново переметили, уже спать побрели в любимый подземный переход — а у меня все плечи дрожат. Знаете, бывает такая хорошая дрожь, боевая, когда мышцы сами под кожей перекатываются, зубы непроизвольно щелкают и вообще тянет кому-нибудь в горло вцепиться? Вот у меня так случилось. Я даже полез на нашего Кирпича, устроил привычную свару по поводу места за правым плечом Вожака. Кирпич уже давно в заплечных ходит, но, по-моему, зря. Мое это место!
Обычно все заканчивалось двумя-тремя рыками, после чего я убирался на свое привычное место слева от Кирпича, но тут я вдруг подумал: «В конце концов, кто сегодня себя героем проявил? Кто первым врага подвинул?» А как вспомнил подробности стычки, так вообще в раж вошел. Ведь если я вражеского Кирпича победил, то и своего подвину! И подвинул!
Кирпич недоволен был жутко, скалился, нутряно рычал, но все-таки пустил меня за правое плечо Вожака.
Отличный день!
А Вожак — умница все-таки! — покосился на меня, проурчал что-то одобрительно и вдруг говорит:
— Нос, ты не слишком устал?
Устал! Да я сейчас был готов два раза вокруг города обежать без единой остановки!
— Тогда будь другом, Нос, сбегай по периметру.
— Легко! — ответил я.
И побежал по периметру — легко, как и обещал.
Стая улеглась на заслуженный отдых. Место за правым плечом Вожака никто не занял.
Воооот, воооот, мурррррр, муррррр, и за ушком еще почеши. Мрррррррррршмяк!
Куда пошла? Нет, это возмутительно! Подумаешь, телефон зазвонил, неужели это повод скидывать с колен меня? Только я пригрелась! Ладно, я все запоминаю, попробуешь ты меня еще раз колбасой покормить.
Дыша праведным гневом, я отправилась к миске и принялась остервенело закапывать то, что там лежало.
— Шкряб, шкряб, шкряб…
Вот глухая тетеря, не слышит, ладно, попробуем по стенке:
— ШКРЯБ, ШКРЯБ!
О! Бежит!
Я уселась рядом с миской с видом неделю голодающего создания.
— Каська, ты жрать хочешь?
Не, ну какая наглость? Что значит «Каська»! Что значит «жрать»? Почему не «Госпожа Кассандра, не изволите ли откушать»? Что за манеры у этих людей! Совсем от лап отбились, забыли, кто в доме хозяин.
Я повернулась попой к хозяйке и продолжила демонстративное закапывание:
— ШКРЯБ…
— Каська, имей совесть, это свежая рыба!
— ШКРЯБ.
— Каська!!! Прекрати! Как ножом по стеклу. Я из-за тебя ничего не слышу.
— ШКРЯБ.
— БУМ!
— МЯВ!
