– И я даже знаю кто! – тихо простонала Марго.
Она вспомнила, что на пальце у горничной Насти с недавних пор появилось прехорошенькое золотое колечко. На вопрос хозяйки, откуда оно, девушка ответила, что это подарок ухажера. Но если Настя следила, значит все пропало… Но кто мог придумать подобное? Прозоров слишком прям и горяч, вряд ли он способен на хитроумные уловки. Варя? Или тот, чьи шаги они слышали в коридоре? Тогда доктор, но зачем, в чьих интересах?
– Я думаю о Варваре и Литвиненко, – сказал Гривин. – Я не говорил тебе раньше, но мне кажется, что между ними существуют более глубокие отношения, чем отношения пациентки и доктора. Подозреваю, что эти отношения существовали у них и до замужества Варвары. Но так как я сам грешен, я закрывал на это глаза. Варвара потому и вышла за меня, как я теперь понимаю, чтобы прикрыть грешок с доктором.
– Что ты такое говоришь! У нее никогда не было романа с доктором, иначе я бы знала!
– Ты очень наивна, полагая, что знала все тайны своей подруги. И потом, ты была слишком поглощена своим, то есть нашим романом.
– Но Литвиненко совсем не в ее вкусе, он ниже ее ростом на две головы! Нет, это нелепая мысль!
– Зато теперь он даже чуть выше ее инвалидного кресла, – мрачно пошутил Гривин. – Может, он совратил богатую наследницу, когда она была еще в пансионе? Пытался так подобраться к большим деньгам своего друга? Это все догадки!
Маргарита задумалась. Из глубины памяти смутно выплывают обрывки разговора. Варвара, бледная и раздраженная, сидит в классной комнате одна, уроки уже закончились, и все девушки разошлись. Маргарита в поисках подруги заглядывает в комнату и окликает Варю:
– Почему ты сидишь тут до сих пор?
– Оставь меня, иди куда шла, – грубо обрывает Марго Варвара и, тут же спохватившись, продолжает: – Извини, мне опять нездоровится.
– Снова доктор приедет? Что-то он зачастил в последнее время! Он, наверное, влюбился по уши в тебя!
– Как ты глупа, Маргарита!
Варя нехотя встает, и девушки направляются к двери. Марго чувствует, что внутри Вари что-то происходит, словно она борется сама с собой, хочет что-то сказать.
– Как ты думаешь, что важнее в отношениях между людьми: духовное единение или чувственное влечение? – размышляет вслух Варя.
– Человеку свойственно искать гармонию…
– Да, но если есть только физическое, так сказать, притяжение и ужасно сильное, а более ничего, то что тогда?
– Это животное чувство, разврат, грех. Человек должен любить прежде всего душу… – Марго замолкает.
Варя смотрит на собеседницу с неприязнью.
– Я так и знала, что ты скажешь какую-нибудь пошлую банальность, ходячую прописную мораль!
– Послушай, Варюша, ты говоришь о себе?
Но в ответ только недовольный взмах руки…
Да, Марго теперь припоминает, что доктор бывал рядом с молодой Прозоровой почти всегда, но никому и в голову не приходило заподозрить между ними нежные отношения. Литвиненко был старше ее лет на десять, неказист на вид и рядом с роскошной красавицей смотрелся бы просто нелепо. Платону Петровичу он приходился не только семейным врачом, но и близким другом. Однако, зная Прозорова, можно было смело предположить, что он вряд ли бы обрадовался такому зятю. Скорей воспринял бы поведение Литвиненко как предательство, хитрую игру, погоню за богатым наследством. А если так, и доктору действительно удалось добиться расположения Варвары, то тогда становится понятным выбор Гривина на роль супруга. Бывший управляющий, вознесенный выгодным браком на неведомые ранее вершины, не посмеет роптать о поруганной супружеской чести.
Так Гривин и Маргарита рассуждали, сидя в комнате Дмитрия. Теперь надо решить, как вести себя с Прозоровым. Надеяться на его снисхождение не приходилось, можно только с ужасом предполагать степень его гнева и отчаяния.
Долго ждать Прозорова не пришлось, он прибыл уже на следующий день. Однако никаких следов недовольства или затаенной злобы Марго не заметила. Вглядываясь в лицо супруга, молодая женщина пыталась понять, известна ли ему правда? Но тот был оживлен и даже весел, рассказывал действительно о немце-профессоре. О его чудодейственных способах лечения, о том, что даже посулил Варе некоторую надежду. Лицемерить Прозоров не умел. Может быть, и не было никакой интриги? У страха глаза велики!
С приездом хозяина процесс закрытия мастерских ускорился. История с поджогом расстроила Платона Петровича, но не удивила и еще больше убедила в нелюбви к либерализму. Рабочий поселок быстро опустел. Несмотря на сопротивление и недовольство, многие рабочие после долгих уговоров Гривина и препирательств согласились перебираться в столицу. Хозяин обещал всем жилье в фабричном доме на Выборгской стороне и заработки не хуже тех, которые они имели в мастерских.
В самой усадьбе Цветочное оставалось всего несколько человек прислуги. В господском доме большинство комнат запиралось, мебель закрывалась чехлами от пыли. Марго жаль было расставаться с любимым старым домом. А еще больше ее страшило возвращение в Петербург.
Глава шестнадцатая
Большой дом на Казанской улице вместил всю семью. Гривины поселились на втором этаже, там же оставались огромная общая гостиная, столовая и библиотека, где частенько собирались все вместе. Прозоровы с сынком и няней разместились в покоях третьего этажа. Теперь уже все комнаты были обжиты, и с учетом многочисленной прислуги в доме стало многолюдно и даже тесновато.
