женщины? Интересно, любил ли он ее девять лет назад или все это было сплошной ложью?
— Ты совсем не ешь, — заметил он, внезапно возвращая ее к реальности. Кэтрин почувствовала, как вспыхнули ее щеки, и возненавидела себя за то, что не может удержать краску смущения.
— Ты тоже, — парировала она. — Я всегда волнуюсь, когда мне предстоит новая работа, а сегодня даже больше, чем обычно.
— Не волнуйся, — сказал он и потянулся через стол к ее руке. — Я не чудовище.
Он взял ее за руку и держал, слегка поглаживая. Его темные глаза были устремлены на нее, и все окружающее померкло, она видела только одного Кейда.
— Кэтрин, — окликнул он ее хрипловато, и ей захотелось склониться к нему. Нo через мгновение она осознала, что с ней происходит.
— Прекрати. Я давно ни с кем не встречалась, и на меня это действует сильнее, чем мне хотелось бы. Ты должен сдерживаться — или у нас ничего не получится.
— Конечно, получится, — возразил Кейд мягко. — Хочешь потанцевать? — спросил он, глядя на нее непроницаемым взглядом, заставлявшим ее строить догадки о его чувствах и мыслях.
— Нет, Кейд, не хочу. Давай наши отношения будут чисто деловыми.
— Ты знаешь, я заплатил за этот вечер по-царски, — сказал он непринужденно. — И мне кажется, уж потанцевать-то но крайней мере мы можем. Я сто лет не танцевал! — Он встал и, обойдя вокруг стола, взялся за спинку ее стула. Ничего не оставалось, как встать.
— Ты определенно привык получать все, что захочешь.
Он подвел Кэтрин к танцевальной площадке, и стоило ему обнять ее, как у нее зачастил пульс.
Танец вернул ее в прошлое девятилетней давности. Каждый шаг был привычен, каждое движение — соблазнительно. Сердце гулко билось в груди, а в теле разгорался жар. Они двигались так согласованно, словно все девять лет только и делали, что танцевали вместе.
— Как хорошо, Кэтрин, - шепнул Кейд, и она почувствовала тепло его дыхания
Его рука крепче обхватила ее за талию, притягивая ближе. Это была чистая пытка! Они подходили друг другу слишком хорошо, двигаясь в безупречно слаженном ритме, и каждый шаг вызывал мучительные воспоминания — как они танцевали раньше, как их тянуло друг к другу, как они целовались...
Танец окончился. Все тело Кэтрин сотрясала дрожь. Желание достигло немыслимо высокой отметки.
Она жаждала целовать его, заняться с ним любовью. Она чуть не застонала — и пришлось закашляться, чтобы скрыть этот звук.
Кэтрин взяла свою сумочку и повернулась к Кейду.
— Я знаю, ты заплатил целое состояние за этот вечер, но, если можно, я бы хотела закончить его. В конце концов, ты добился всего, чего хотел, — я согласилась работать для тебя.
— Это правда, — сказал он, беря ее под руку. — Пойдем.
В лимузине он снова сел рядом, на этот раз ближе.
— Ты живешь на ранчо?
— Нет, я уехала оттуда девять лет назад. Теперь у меня свой собственный дом в городе. На ранчо у меня тоже есть жилье, как у всех нас. Отец оставил нам землю. Мы собираемся два раза в месяц, если получается.
— Ник сказал, он часто с тобой видится.
Она в замешательстве посмотрела на Кейда.
— Ты говоришь так, словно знаком с моим братом.
Кейд пожал плечами.
— Дела. Наши дорожки пересекались несколько раз.
— Странно, что вы в хороших отношениях, — сказала она. — Когда ты исчез, моих братьев тут не было. Если помнишь, и Ник, и Мэтт учились в колледже. Узнав, как ты поступил, они разыскивали тебя. Но не нашли. К счастью.
Кейд промолчал.
Чтобы отвлечься от мыслей о прошлом, Кэтрин стала думать о новой работе.
— Вообще-то я могу уже сейчас заняться твоими росписями.
— Вот и славно. — Кейд пристально глядел на нее. Он не прикасался к ней, но и одного взгляда его карих глаз по-прежнему было достаточно, чтобы ее бросило в жар. — Я могу заехать за тобой завтра, и мы отправимся Хьюстон на моем самолете. Семь — не слишком рано?
— Семь в самый раз.
— Отлично. Это хорошее время для вылета.
— Завтра же подыщу мотель неподалеку от твоего дома. Там я остановлюсь и устрою свой рабочий кабинет.
— Это вовсе не обязательно, — заметил он непринужденно.
— Я же не буду каждый день летать туда-обратно.
— Нет, разумеется. Это не потребуется. Ты будешь жить у меня, — ответил он.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— Нет! Я не могу жить с тобой, — отрезала Кэтрин, повернувшись к нему, разозлившись от того, что он посмел предположить такое.
— Ты вовсе не будешь жить со мной, ты будешь жить в моем доме, — пояснил Кейд, расстегивая и распахивая ворот рубашки. — Там куча комнат. Тридцать, если быть точным.
Была масса убедительных причин не останавливаться в его доме — и не в последнюю очередь то, что этот мужчина значил для нее больше, чем жизнь. Нравилось ей это или нет, Кэтрин не могла относиться к нему так, как ко всем остальным. От его взгляда она замирала, от его прикосновения ее бросало в жар. Сердце ускоряло бег просто оттого, что она сидела рядом с ним. Она была слишком восприимчива, слишком чувствительна, слишком уязвима.
С каждой минутой ее все сильнее влекло к нему, и все мучительней становилось напряжение чувств.
— Не надо тревожиться, Кэтрин, — сказал он примирительно, — я не зверь. Я буду на работе. А места там предостаточно.
— Я вообще не рассчитывала увидеть тебя снова. А теперь — работать для тебя, жить с тобой под одной крышей, проводить вместе время... Это невозможно. Для работы мне нужно много места — и полное уединение. Твои росписи только выиграют от этого, поверь.
— Давай не будем спорить. Я хорошо плачу. Очень хорошо. И взамен жду понимания и согласия.
— Ты хоть когда-нибудь слышал слово «нет»?
— Случалось. И если в этом был какой-то смысл, я принимал его во внимание.
— Ладно, Кейд. Обещаю подумать.
Они повернули к ее дому. Машина притормозила и остановилась напротив одноэтажного особняка из красного кирпича, около которого росли дубы.
— Красивые деревья и красивый дом, Кэтрин, - одобрил Кейд.
На крыльце она повернулась к нему.
— Спасибо за твой взнос, за ужин и за заказ. Сегодня ты помог многим детям и предложил мне замечательную работу.
— Дело того стоило, - проговорил он мягко.
Она нахмурилась.
— Надеюсь, в твоих словах нет подтекста. Ты получишь шесть росписей - и никаких услуг помимо этого. Я не продаюсь.
— Я этого и нe предполагал, — ответил он, стоя слишком близко к ней и глядя слишком пристально.
Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. Пульс снова зачастил, и ей вспомнилось много
