знал, чего хочет от жизни.
— Благодарю вас, сэр, но я решил податься на запад. Площадь новых отвоеванных земель сокращается, а мне хотелось бы там поселиться, пока не поздно. Ведь я давно говорил вам, что по происхождению я полукровка. Хочу вернуться на родину моей матери.
— Так вы не обретете счастья. Вы образованный человек, выросший в городских условиях. Ваш отец — преуспевающий бизнесмен, во всяком случае, был таковым перед войной. Ваша мать никогда и не собиралась возвращаться в племя, разве не так?
— Да, сэр.
— Так что лучше последовать ее примеру. Вы не найдете счастья в примитивном образе жизни племени. Вы стали человеком другого уровня. К тому же, вы потеряете при этом круглую сумму заработанных денег. Эти люди — кочевники без гроша в кармане. У них нет будущего, как и у южан вообще. Подумайте еще раз о моем предложении. Вы добровольно отказываетесь от золотой перспективы. А теперь выполняйте задание, дадите мне ответ по возвращении.
— Да, сэр.
После гибели Соланж и Тимоти жизнь в городе показалась Дэну удушающей, а природа, прерия — бальзамом для его измученной души, для незаживающей раны на» сердце. Жизнь в гармонии с природой давала Дэну духовное обновление. Запад был той страной, которая залечивала тяжкие воспоминания. Он и в прежние времена кочевал со своими братьями кайова и прекрасно чувствовал себя среди них.
И вот сейчас, прислушиваясь к вою койотов, он смотрел на просторы Техаса и размышлял о возвращении к народу матери, о жизни среди братьев по крови. Когда он получит десять тысяч долларов за Питера Бентона, он сможет помочь отцу выбраться из финансового кризиса, вызванного войной.
Дэн надеялся, что Бентоны не улизнут от него, пока он преследовал не того человека, который был ему нужен. А может быть, все-таки того? По описанию, Питер Бентон был высоким, светловолосым, голубоглазым человеком со шрамами на шее и руках — все это совпадало с внешностью Эба Кирни.
Дэн опустил взгляд на женщину, лежавшую у него на коленях, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не схватить ее и не поцеловать в эти полные, соблазнительные губы. В ту минуту, когда они доберутся до Сан- Антонио, он увидит Элиаса Джонсона. Если, конечно, он существует в природе. Если же Эб Кирни на самом деле окажется Питером Бентоном, они вернутся тем же путем до следующего полнолуния.
Дэн любовался спящей Рэйчел. Ее губы манили. Дэн чуть сдвинулся и уложил девушку на плоский камень, теперь она лежала, прижав лицо к его бедру и закинув руку ему на ногу.
Овертон вздохнул и нахмурился, его тело сладкой истомой реагировало на близость Рэйчел. Распаленный и напряженный, он страстно желал ее. Если она сказала ему правду, то, значит, она не имела мужчины уже очень долгое время. Дэн боялся пошевелиться и разбудить ее. Он вытер пот со лба и взглянул на бедра девушки, на ложбинку возле шеи, ниже которой виднелась нежная кожа груди.
Дэн заложил руки за голову и прилег на камень. Надо дать ей поспать. Ведь скоро она проснется и улизнет от него, и даже знать не будет, где и как спала. Нет, не стоит класть ее голову на камень.
Трусливый лжец! Он хотел, чтобы Рэйчел была совсем близко, на его коленях. Дэн сел и стал разглядывать девушку, пригладил яркие каштановые волосы, вздохнул и осторожно подвинулся, опасаясь, как бы не потревожить ее.
Два часа спустя на востоке появился слабый, бледный отсвет, звезды стали медленно угасать, начало светать. Дэн посмотрел на спящую девушку, положившую левую руку перед собой. На ее пальце было простое обручальное кольцо, державшееся слишком свободно. Дэн разогнул ее пальцы, чтобы получше рассмотреть. Видимо, Элиас Джонсон не знал точного размера, кольцо было явно велико. Может быть, оно принадлежало когда-то его матери или бабушке. Или же никакого Элиаса Джонсона вообще не существовало, и Рэйчел носила кольцо своей матери.
Девушка пошевелилась и открыла глаза. Она заморгала, повернула голову, взглянула на Дэна. У молодого человека участился пульс, он боролся с желанием прижать Рэйчел к себе.
— Доброе утро, — сказал он.
Рэйчел села, на ее щеках играл румянец.
— Я спала?
— Я не спускал глаз с фургона, так что все в порядке.
— Прошу прощения, — извинилась Рэйчел и поспешно отодвинулась от Дэна.
— Я нисколько не против.
— В это время мы обычно уже трогаемся в путь. — Рэйчел вскочила на ноги. Дэн поднял винтовку, слез с камня и повернулся, чтобы помочь ей.
Отложив винтовку в сторону, Рэйчел соскользнула в руки Дэна. Он боролся с желанием подольше держать ее за талию.
— Вон там есть небольшой перелесок, если вам нужно отойти. А я тем временем зайду за камни.
— Да, — ответила Рэйчел и покраснела.
Дэн засмотрелся на походку девушки. Она шагала, чуть покачивая бедрами. Отчего она засмущалась? Может быть, замужние женщины более стыдливы?
Рэйчел молчала, пока они шли к фургону, потом, уже подойдя, она проговорила:
— Я выспалась, мистер Овертон, а вы не смогли отдохнуть. После того, как Абигейл и Лисси поднимутся, вы можете поспать в фургоне, если хотите.
— Благодарю. За время войны я научился спать в седле. Рэйчел удивленно взглянула на него и пошла вперед.
Джош и отец разводили огонь, собирались готовить завтрак.
Они поели печенья, выпили крепкого черного кофе. Миссис Джонсон хлопотала по хозяйству, и Дэн постоянно ощущал ее присутствие рядом. Она взяла малышку на руки, и Дэна охватили сомнения: была ли она действительно матерью девочки? Или эти люди вовсе не Кирни? Бог его знает!
Дэн присел у костра, рядом пристроился Джош.
— Вы умеете стрелять лучше всех, — заявил он.
— Хочешь научиться?
— Да, сэр. Я уже учусь. Начал тренироваться еще дома.
— Джош, помоги папе управиться с лошадьми, — оборвала его Рэйчел. Ее брат торопливо доел печенье и подбежал к передку фургона.
— Мальчик очень помогает вам, — заметил Дэн.
— Да, не меньше, чем взрослый мужчина. Он большой выдумщик, любит сочинять всякие истории, поэтому смотрите, чтобы он не задурил вам голову.
— Ведь он еще мальчик, — ответил Дэн.
Рэйчел повернулась и отошла в сторону. Дэн посмотрел, как брюки обтягивают ягодицы девушки, и представил себе Рэйчел без этих рабочих брюк.
— Мистер Овертон, если вы желаете побриться, у нас есть ведро воды вон там, у фургона, — предложил Эб.
Дэн шагнул к дальнему концу фургона и устроился там. Он приладил зеркало и снял рубашку, чтобы вымыться и побриться. Он разбрызгивал по сторонам холодную воду, тряс головой к великому восторгу маленькой Лисси, которая вертелась рядом.
— Эй! — улыбнулся ей Дэн. Девочка подняла глаза на Овертона и протянула ему руки.
Дэн отложил бритву и взял девочку на руки. Ее тельце было мягким, от нее пахло ароматным мылом, зеленые глаза сверкали.
— А ведь ты — маленькая красотка. Как тебя зовут? Девочка засмеялась и потрогала мокрый подбородок Овертона.
— Лисси, — ответила она и обняла Дэна за шею. Она стала водить пальчиком по груди Овертона.
— Лисси! — Из-за фургона вышла миссис Джонсон и сразу остановилась, широко открыв глаза. Она взглянула на обнаженную грудь Дэна, и на ее щеках появился румянец. — Она убежала от меня.
Дэн передал девочку Рэйчел.
— Теперь она, наверное, мокрая из-за меня. Передавая ребенка с рук на руки, Дэн чуть коснулся Рэйчел. Лисси же опять потянулась к молодому человеку.
— Мистер Овертон занят, ему надо побриться, Лисси.
