всеми столиками вагона-ресторана.
— Ой, не волнуйтесь, я сейчас помогу! — засуетился Василий Евсеевич. Но официантка недружелюбно полоснула его взглядом по глазам:
— Ладно тебе… Сама справлюсь… Иди отсюдова!
«А может, и правда все люди на свете могут справиться без меня? — думал остаток дороги Василий Евсеевич, глядя на окончательно погрустневшие заоконно-кипарисные пейзажи, — И может, я зря еду?»
С этими мыслями, похожими на неуверенные мысли влюблённого перед встречей с любимой женщиной после разлуки, Василий Евсеевич вышел на долгожданный пляж.
Осмотрелся. В груди волновалось и билось. Солнце колдовало жарой на зелёной смирной воде. «Погода как раз!» — отметил про себя Василий Евсеевич.
Он не сразу заметил их. Почти в том же составе они сидели на том же месте, что и в прошлом году. Они немного повзрослели. Узнают ли?
Когда дети заметили дядю Васю, они попрыгали на него с разбегу. И он донёс их до воды.
— Дядя Вася! Приехал, как обещал!
Подошли и остальные дети, приехавшие в первый раз. но уже наслышанные о знаменитом и незаменимом дяде Васе.
Василий Евсеевич поднял с берега плоский камешек. Дети притихли и ждали затаив дыхание. Резким движением Василий Евсеевич послал камень в море по полированной поверхности воды. Рука не подпела его! Тридцать две бульки!!!
«Ура!» — закричали дети. И Василий Евсеевич снова почувствовал свою нужность и умение делать то, что не умеет делать больше ни один человек в мире. Он стал учить детей, хотя и понимал, что научиться этому невозможно. Тут должен быть талант!
ВМЕСТО СНОТВОРНОГО
После такого трудового дня засыпать надо только по методу аутогенной тренировки. Никаких снотворных, разрушающих организм… Успокоиться по методу аутогенной тренировки и заснуть. Нет ничего проще. Просто надо всё делать по науке!
Итак… Сначала ложусь на спину! Кровать вдоль меридиана, тело расслаблено, дыхание размеренное, голова пустая! Взгляд остекленевший… Строго вверх… Потолки второй год побелить не можем! Нет, глаза лучше закрыть! Вот так…
Чтобы заснуть, надо отвлечься, чтобы отвлечься, надо представить себя чем-то отвлечённым, необъятным и тёплым… Например, как йоги солнцем!
Я — солнце! Я — солнце! Я — огромный солнечный круг! «Солнечный круг — небо вокруг!» Тихо, спокойно… Не отвлекаться! Я — солнце! Я — огромное горячее солнце! Я излучаю тепло… И поэтому мне совершенно наплевать, что отключили горячую воду… Мои кисти и так уже нагреты, мои ступни горячи, как протуберанцы, моя голова, моя голова… Где моя голова? Вот она, бедненькая! Скоро совсем без волос останется! Нет, нет и ещё раз нет! Больше никогда никаких шампуней! В кипяточке ржаного хлебушка заварил, лукового сока по вкусу добавил, пару яичек туда бросил, крапивы свеженькой накрошил, уксусом залил, ну и чуток нашей пепси-колы капнул, чтобы лучше мылилось… Всё это поперчил, вскипятил и, будь здоров, себе на голову! Отличное средство от волос! Так что солнце я, конечно, солнце, но на закате…
Нет, перед сном о возрасте лучше не думать. Перед сном по методу аутогенной тренировки о чем- нибудь приятном мечтать надо. Например, о том, что нашего начальника за границу не пустили! А то, как по Средиземному морю — так он с женой, как на картошку — так я с отделом.
Нет, так я вообще не засну!
Надо успокоиться… Немедленно успокоиться. По методу аутогенной тренировки! Посчитать! Про себя… Вот так: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь… Соседка семь рублей второй год не отдаёт! А на два дня занимала! Одолжите, одолжите! Вологодские кружева, видите ли, ей к лицу! В зеркало б на себя посмотрела! Туркменская паранджа тебе к лицу!!!
Тихо, спокойно! У меня всё хорошо! У меня всё хорошо! И никаких неприятностей у меня нет!
А то, что щётки позапрошлой ночью с моего «Москвича» сняли, — это вовсе не неприятность. Так, небольшое огорчение. По сравнению с тех, что прошлой ночью сам «Москвич» увели. И правильно сделали! Давно пора мне «Жигули» покупать. А тот, кто увёл, пускай сам теперь с ними помучается. Так что у меня всё хорошо! Даже квартиру новую вон в каком отличном районе получили. Двадцать лет в очереди стояли и, наконец, получили. Правда, от центра Москвы далековато, зато к пригородам Ленинграда близко. А дом просто замечательный! Панельный! Крупноцелевой! Два лифта: пассажирский и грузовой. Первый этаж. Прачечная за углом. Замечательная прачечная! Месяц назад сдали семь пододеяльников, вчера обратно получили четырнадцать простынёй.
Но я спокоен! Я спокоен! Я совершенно спокоен. И глаза у меня сами закрываются. Кстати, что это они у меня открыты? У меня же всё хорошо. Сынишка весь в меня пошёл. Захотел курить бросить и бросил. Какая сила воли! В десять-то лет!
Так что я спокоен! Я абсолютно спокоен! И холоден как лёд! Я — лёд! Я замёрз! Потому что у меня короткое одеяло… Но ничего! Сейчас согреемся по методу аутогенной тренировки. Только представим себя чем-то таким, что греет… Я — деньги! Я — деньги! Я — большая куча денег! Господи, хоть как она выглядит — эта куча? Не-ет, разобьюся, но на «Жигули» накоплю! Разобьюсь, но накоплю… Накоплю и разобьюсь!!!
Фу-ты! Весь сон как рукой сняло!
Нет, хорошо этим йогам в их субтропиках! Под бананом сел, полотенцем повязался, лотосом прикинулся, и никаких проблем! А тут? А тут уже будильник звонит. Надо же, как быстро ночь пролетела! Это, наверное, потому, что я её по методу аутогенной тренировки провёл. Вставать пора, а то на автобус опоздаю!
Кстати, вставать после такой бессонной ночи надо только по методу аутогенной тренировки! Вот так… С левой ноги на обе: «И раз! И два!» А теперь про себя быстро-быстро: «Я выспался! Я выспался! Я выспался! У меня всё хорошо!!!))
«ФИНИШНАЯ ПРЯМАЯ, ИЛИ АССОРТИМЕНТ ДЛЯ КОНТИНГЕНТА»
АССОРТИМЕНТ ДЛЯ КОНТИНГЕНТА
«Редкая птица долетит до середины. Днепра» — эти слова мы знаем с детства. А теперь представим себе, что Н. В. Гоголь работает в современной газете и ему дают задание написать очерк. Думаю, он постарается передать величие Днепра с гораздо большим чувством патриотизма. Скажем, так: «Редкий представитель семейства пернатых долетит до середины главной водной артерии Украинской ССР». И далее поведает нам о том, как чудна эта артерия при благоприятных метеорологических условиях.
Если бы А. П. Чехов работал в современной газете, он бы тоже не написал так «несовременно»: «В