инкогнито… – запинаясь, проговорила Огаркова.
Да подавись! Он застегнул пиджак, поднялся с кресла и произнес:
– Разумеется. Меня зовут Нестеров Станислав, я сегодня прилетел из… – Он умолк, видя, как Огаркова наморщила нос.
– Мне это неинтересно, подробности оставьте для моего мужа. Вы все обсудите с ним при встрече…
«Что?! – едва не заорал в лицо Огарковой Стас. – При встрече?»
Но вместо этого улыбнулся скромно и вкось сел в кресло. Вихрь в голове бил по вискам, застилал глаза туманом, лишал способности слышать, видеть и рассуждать. Как просто, как все, оказывается, просто – поманить эту зубастую ведьму дорогой безделушкой – и пожалуйста, у тебя в руке билет на рандеву с убийцей… Открытие настолько огорошило его, что Стас не сразу разобрал смысл обращенных к нему слов:
– Я ничего не могу вам гарантировать на сто процентов, но мой муж устроит так, что премьер- министр найдет время, чтобы поговорить с вами. Вам придется задержаться в Москве, подготовка вашей встречи займет месяца два. Анатолий – очень занятой человек, и как вам должно быть известно… И вы не один, придется постоять в очереди, – хихикнула Огаркова и потянулась к бутылке с водкой, ловко свернула крышку и плеснула в пустой бокал немного огненной воды.
– Подождите, – остановил ее Стас, взял с нижней полки столика еще одну бутылку брюта и открыл ее, как положено – с пробкой в потолок, с пеной и потоками дорогого вина на ковер.
Огаркова взвизгнула, подставила бокал и, не морщась, выпила коктейль. Стас поставил бутылку на стол, пересел в другое кресло, поближе к пьяной жене убийцы.
– Алла, я вам очень благодарен, я даже не знаю, как вам выразить это, в каких словах… – он застеснялся, принялся комкать в пальцах бумажную салфетку.
– У вас это прекрасно получается и без лишних слов. – Огаркова покрутила в коротких пальцах пустой бокал, протянула его Стасу и надула губы.
«Не вопрос». Остатки брюта мгновенно оказались в бокале, Огаркова подняла его, оскалила в улыбке хомячьи зубы и осушила емкость. Стас забрал у нее посуду, поставил на стол.
– Алла, я был бы рад сделать еще один взнос в ваш фонд… Больные дети, они страдают, наш долг помочь им, и ваше благое дело… – Все, поток приличествующих моменту слов иссяк. Но Огаркова прекрасно поняла его, кое-как уселась на диване и поморгала осоловевшими от выпитого глазами.
– Я не рассчитал, не подготовился должным образом, – забормотал Стас, – я не думал, что вы будете столь любезны и отзывчивы…
Огаркова икнула и уставилась на стол. В зоне ее досягаемости оказались сразу две бутылки – с виски и ромом. Алла подумала и потянулась к первой. «Отличный выбор», – хмыкнул Стас, перехватил вискарь и щедро плеснул его в пустой бокал.
– Выпейте со мной, – потребовала Огаркова, – немедленно. Я распоряжусь, чтобы нам принесли что- нибудь поесть. Эти мерзавки сожрали все, словно их год не кормили.
Она повернулась к двери, но Стас схватил ее за руку и осторожно сжал запястье. Огаркова уставилась на «тюменского бизнесмена» круглыми пьяными глазами.
– Может, позже? – вкрадчивым голосом предложил Стас. – А сейчас я бы хотел, если вы позволите…
Огаркова смотрела на Стаса и руку отнимать не торопилась.
– Взнос, – напомнил он ей, – еще один, почти как первый.
– А вы не дурак, Станислав, – совершенно трезвым голосом произнесла Огаркова, расхохоталась и протянула вперед свободную руку ладонью вверх.
– Понимаете, я все оставил в машине, она внизу, на паркинге. Если вы позволите, я немедленно отправлюсь туда, но не знаю, смогу ли сам выбрать то, что устроит именно вас…
Огаркова оперлась на его руку, поднялась на ноги и постояла, покачиваясь на шпильках, несколько секунд. Потом сделала неуверенный шаг к двери, потом еще. Стас, поддерживая ее, распахнул дверь и вывел в коридор. От стены отклеился охранник, шагнул навстречу парочке.
– Здесь жди, – махнула на него Огаркова, – не лезь, я скоро.
Она подобрала подол длинного белого с голубым платья, взяла Стаса под руку и посмотрела ему в глаза снизу вверх.
– Вы умеете убеждать, господин Нестеров. По регламенту время встречи с премьером составляет пятнадцать минут. У вас будет полчаса, обещаю.
– О большем я не мог и мечтать! – Стас повел Аллу к лестнице, помог ей преодолеть скользкие опасные ступеньки, под взглядами персонала и гостей провел по гулкому холодному холлу к подземному гаражу. Огаркова шла, ни на кого не глядя, царственно кивала избранным и смотрела прямо перед собой. Монастырская выучка оказалась сродни казарменной, со стороны никто не мог даже предположить, что госпожа Огаркова еле переставляет ноги и вот-вот свалится, если бы не заботливый спутник.
Стас отвлекся только один раз, достал мобильник и прошептал, отвернувшись в сторону:
– Подготовьте все, быстро. Через две минуты, – и обольстительно улыбнулся жене чиновника.
Роман и Михаил выстроились у машины, с непроницаемыми лицами встретили парочку, захлопнули задние дверцы. И одновременно оказались на своих местах.
– Ну? – нетерпеливо произнесла Огаркова. – Что у вас? Показывайте!
И глупо фыркнула, увидев в руках у Стаса наполненный желтоватой жидкостью шприц без иглы.
– Что это? – захлопала глазами она. – Зачем? Мы будем играть в доктора и пациента? Я знаю правила… – проговорила она и потянулась к шприцу.
– Заткнись! – осадил ее Стас. – Это серная кислота. Она поражает кожу, слизистые оболочки, дыхательные пути и вызывает химические ожоги с поражением органики. Будешь рыпаться – у тебя на лице останутся только кости и зубы. Через один. А будешь послушной девочкой, – Стас помедлил, глядя, как меняется выражение лица Огарковой, – я подумаю, что с тобой сделать. Погнали.
Последнее было лишним. Михаил завел двигатель, «Порш» присел на задний мост и рывком взял с места. Его занесло на развороте, скорость немного упала, чтобы через секунду вырасти почти до сотни. «Кайенн» промчался мимо рядов машин и едва не снес бампером шлагбаум на выезде из гаража. Стас глянул на лобовое стекло – в сумерках уже виднелась забитая транспортом Ленинградка и смешанный с выхлопными газами сырой туман над ней. Огаркова забилась в угол и на всякий случай зажмурилась.
«Вот так и сиди». Стас привалился к спинке сиденья, зажал шприц в кулаке. Дамочка попалась понятливая, быстро сообразила, что к чему, и проблем похитителям не доставила. Пискнула только пару раз что-то о предполагаемой сумме вознаграждения за ее бесценную жизнь, о способах передачи денег, но заткнулась, не получив ответа. Машина пролетела мимо «Войковской», втерлась между трамваями, подрезала грузовую «Газель» и запрыгала по рельсам. Михаил резко вывернул руль вправо и остановился перед закрытыми воротами в бесконечном заборе. За ним высились башни недостроя – то ли офисного здания, то ли жилого дома, то ли того и другого одновременно.
– Пошли! – скомандовал Михаил и выбрался из салона.
Роман взял у Стаса шприц, повернулся к онемевшей Огарковой и проговорил вполголоса:
– Волноваться не надо, вас никто не тронет. Если вы согласитесь ответить на несколько вопросов.
Аллочка безмолвствовала. Стас следом за Михаилом подошел к калитке и задрал голову. Гигантская башня уходила под облака, ее верхний этаж пропадал в дождливых сумерках. В окнах первых десяти этажей кое-где горел свет, все, что было выше, походило на мрачный мокрый утес.
– Здорово ты придумал, – Михаил толкнул Стаса локтем. – А я все никак понять не мог, зачем тебе шприц с бензином.
– Сойдет все, что угодно, лишь бы не вода, жидкость должна выглядеть непонятно и устрашающе, – ухмыльнувшись, пояснил Стас.
Они остановились перед воротами, и Михаил застучал кулаком по металлической створке.
– Тут у меня приятель в охране работает, Влад зовут. Сейчас договоримся и номерок снимем. Надо будет заплатить, сколько скажет. Это гостиница академии госслужбы, только пока недостроенная, – пояснил он Стасу и первым шагнул навстречу вышедшему из ворот мужику в комбезе с надписью «Охрана» через
