Окончательно определился я со своими задачами только тогда, когда Тень, шагая рядом со мной по коридору в финчасть, начал, как он выражается, «бросать вводную». Из вводной выходило, что для меня проработана легенда, которую я и должен выучить за три остающиеся дня, словно «Отче наш». По этой легенде, направил меня в институт культуры один Оч-ч-чен-но Большой Человек. Не просто так, а как своего бастарда. Незаконного потомка, одним словом. Не являющегося прямым наследником немаленького состояния. Короче, не Пьер Безухое, но и не персонаж песни из фильма «Генералы песчаных карьеров». Своего легендарного «незаконного папу» мой персонаж все-таки интересует. Узрел он в своем байстрюке недюжинные артистические дарования и отправил соответственно. Почему не в ГИТИс? А потому! В Питере ему за мной проследить проще. А за деньги нам и в Питере все преподадут. Так, как надо, и столько, сколько надо. Учиться мне предстоит всерьез, но при этом не забывать: кто я есть на самом деле. И по этому поводу бдить!..
Финчасть осыпала нас золотым дождем в виде многочисленных изображений российских городов, заокеанских президентов и разноцветных архитектурных деталей. Кроме того, мы получили по нескольку кредиток каждый. Золотой дождь сопровождался длинной и нудной лекцией о необходимости вести строгую отчетность, о строжайшей экономии, о том, что в то время, как вся страна переживает нелегкие времена, мы все, как один, должны… В общем, достали так, что Тень прямо в финчасти заказал по своему мобильнику купе люкс на поезда по маршруту Красноярск — Москва — Санкт-Петербург. И на глазах побледневших финансистов совершил электронный платеж. По цене это выходило примерно равноценным перелету нашей группы на самолете. Туда и обратно. Причем дважды…
Зато у каптеров нас ждал совсем иной прием. Нам выдали все, что требовалось, все, что могло потребоваться, и еще кое-что — на всякий пожарный. Гардероб на все случаи жизни («Уверяю вас, товарищ генерал-майор, именно так теперь и носят!»), часы («Обязательно эта модель! А как же иначе?»), мобильники («Возьмите, возьмите, товарищ лейтенант. Сейчас у молодежи это модно»), кейсы сумки, рюкзаки… Даже три намордника и четыре ошейника для Вауыгрра.
Нагруженные почище ишаков, мы переместились в оружейку. Где и отдохнули душой. Суровый майор ничего не навязывал, ничего не расхваливал, ничего не рекламировал. Он просто посмотрел на нас, сверился с карточками и принес именно то, что и было надо. Критически осмотрел принесенное, буркнул: «Просьбы, пожелания?» и, не дожидаясь ответа, уселся на свое место и углубился в здоровенную потрепанную амбарную книгу.
Я уже собрался уходить, но тут Тень коротко и значительно бросил:
— Сеня, ты уверен?
Майор Сеня еще раз оглядел кучу принесенного железа и кивнул. Тень веско произнес:
— Давай спецуху. Уровень угрозы «АА». И работаем в автономке.
Майор коротко присвистнул и снова исчез в своих залежах. Вернулся он с пачками патронов, снабженных серебряными пулями, баллончиками с аэрозолем святой воды и чесночной вытяжки, серебряными же стрелками и еще несколькими непонятного вида коробочками. Поверх он положил несколько серебряных браслетов из крупных пластин, две шейные гривны аналогичного вида, несколько серебряных намоленных крестов. Венчал все это благолепие мощный ошейник для Вауыгрра. Тоже серебряный и очень похожий на обычный «строгий». Только шипы у него были наружу…
— Защитное снаряжение носить не снимая, — сообщил Тень. — Даже в бане, даже с бабой.
— Особенно в бане с бабой, — добавил майор Сеня.
Так что теперь я иду в браслетах и с шейной гривной. Будто какой-то… нетрадиционной ориентации. Рядом со мной степенно вышагивает Вауыгрр в ошейнике. Нужду свою он умеет справлять и в поездном туалете, а это мы просто выходим ноги размять…
Сашка и Вауыгрр не успели отойти от поезда и на десяток шагов, как к ним тут же кинулись торговцы-разносчики, предлагая пиво, водку, домашнюю снедь, сувениры, прессу На какое-то мгновение Сашка даже растерялся от этой суеты, криков, сутолоки. Но Вауыгрр чуть приподнял верхнюю губу, обнажая клыки, и толпа тут же отхлынула, как прибой от берега. Человек и волк неспешно пошли вдоль перрона…
«Когда приедем?»
«Послезавтра».
«А когда в следующий раз гулять выйдем?»
«Сегодня ночью».
«Жаль… Внимание! У тебя за спиной…»
«Враг?» — Сашка напрягся.
«Нет. Не враг. Но странный».
И в ту же секунду шедший сзади человек, споткнувшись, налетел на Сашку:
— Ох! Извини, парень…
Человек хотел было отступить, но Сашка успел почувствовать, как чужая рука скользнула в карман его широченных портков, которые «вся молодежь носит», и не собирался отпускать вора…
Он легко перехватил руку незадачливого жулика за кисть, чуть повернулся…
— А-а-а! Пусти, гад, ты чего делаешь?!!
— А теперь положи на место то, что взял. Тогда, может, и отпущу…
Вауыгрр коротко взрыкнул и прыгнул на какого-то мужичка, отиравшегося рядом. Тот взвыл и рухнул наземь, выронив из прокушенной руки длинное узкое лезвие.
— О-ба-на! Это что же: вас тут много?
Сашка рывком довернул руку воришки до сухого хруста. И обратным движением хлестко ударил в кадык. Тот забился, вися на вывернутой из сустава руке, беззвучно открывая и закрывая рот, точно вытащенная на берег рыба. Сашка нагнулся и забрал выроненный карманником мобильный телефон:
«Огрызок! Срубил денежку по-легкому?»
— …Ой, да что же это?! Убили, человека убили! — рыдающий женский голос. — Милиция!
— Да что ты блажишь, дурная? — Голос другой женщины был рассудителен и спокоен. — Житья от этих карманников не стало никакого. Вон у моего-то тюхи — всю получку за два месяца подчистую вытащили. В троллейбусе…
В рассудительном голосе вдруг прорезались истерические нотки:
— Он-то, Петрович мой, пришел домой, хотел нас порадовать, цап за карман — а там дырка!
— Так, может, потерял? — нерешительно поинтересовался рыдающий голос.
— Да дырка-то — прорезанная! Он и не удумал ничего лучше: веревку к люстре приладил и уже было совсем в петлю полез. Хорошо я с работы вернулась. Одна радость: не пьет он у меня с тех пор…
«Слушай, а они дело говорят. Эти отдышатся да и снова за старое».
«Мой — вряд ли, — тяжелый каблук опустился на пальцы распластанного вора и провернулся, кроша кости. — Это теперь надолго…»
«Ага. Ну, тогда… Вот я тебя!»
Истошный вопль. Волк аккуратно, но до стеклянного хруста стиснул кисть мужичка, старательно перекусывая пальцы.
«Хватит или еще?»
«Да хватит, наверное…»
Сашка нагнулся и подобрал за лезвие нож. Старательно примерился и сломал его каблуком у самой рукояти…
— …Стой! Стоять, сука!
«Это он кому? Я — самец!»
«Я, кстати, тоже…»
— Слушаю вас, товарищ сержант…
Сержант ухватил Сашку за руку и попытался завернуть ее ему за спину Что произошло дальше, в подробностях не разобрал никто. Здоровяк в форме только-только ухватил не столь уж и крепкого парня за руку, одновременно замахиваясь дубинкой, и… через мгновение оказался лежащим на перроне, с глухим
