Через несколько минут, договорившись о вечерней встрече, охотники и дичь разошлись каждый в свою сторону Сашка и Вауыгрр проводили кицуне взглядами и бодро зашагали назад к автобусной остановке.
«Как ты думаешь: их там много?»
«Кого и где?»
«Этих лисиц. — Волк приостановился и задумчиво почесал за ухом. — Хорошо бы, если еще штуки три-четыре…»
«Точно. Тогда можно будет взять живьем не одну, а парочку!»
«А всех — слабо? — Волк насмешливо оскалился. — Уж если мы тех Черных врагов так взяли, как мы этих взять сможем, представляешь?»
На мгновение Сашка вообразил, как он гордо предъявляет четверых кицуне, захваченных — внимание! — в первый же день работы в автономке. Такое, пожалуй, даже Тень одобрит…
«Хорошо бы, — вздохнул человек. — Ладно, давай не будем обольщаться. Возьмем двоих живыми — тоже неплохо. Ну а больше — нам только в зачет…»
За такими разговорами и мечтаниями они быстро миновали пустырь, перешли улицу, обогнули две высокие шестнадцатиэтажные башни, и через несколько минут Сашка уже звонил в дверь квартиры стандартной обшарпанной пятиэтажки.
Дверь распахнулась почти сразу. На пороге стояла сухонькая пожилая женщина на вид около шестидесяти лет.
— Здравствуйте, — Сашка чуть поклонился. — Лидия Алексеевна?
— Да, здравствуйте, Саша. — Женщина отступила в сторону, пропуская Сашку и Вауыгрра внутрь квартиры. — Ваша сестра уже звонила, волновалась. Что же это вы так задержались?
Она суетилась, взволнованно и торопливо показывая и нахваливая маленькую, под стать всему дому обшарпанную квартирку. Старенький телевизор в углу вызвал у хозяйки бурю эмоций — его покупал еще покойный муж, а продавленный диван оказался связан с таким множеством историй, что Сашка всерьез перепугался: успеет ли он на встречу с кицуне, если попробует выслушать хотя бы половину этих бесконечных повествований. Скосив глаза, он увидел, как Вауыгрр, весело скалясь, пригнулся и прикрыл лапами голову.
Чтобы прервать поток красноречия хозяйки, Сашка вытащил деньги, торопливо отсчитал остальную часть оплаты за квартиру и, извинившись, сообщил, что ему надо еще успеть отвезти документы в приемную комиссию, а потом он хочет проведать сестру. Лидия Алексеевна все поняла и заторопилась к выходу.
Но стоя уже на пороге, она вдруг обернулась:
— Знаете, Саша, вы тут будьте, пожалуйста, поосторожнее. Район у нас был раньше тихий, а вот теперь, — она со вздохом покачала головой, — теперь совсем испортился. Вот я почему вам квартиру сдала? Потому что у вас собака есть. Случись что — хоть какая-то защита…
«Какая умная женщина!»
«Брат, уймись, хоть на секунду, очень прошу!»
— Лидия Алексеевна, а что ж тут со мной случиться может? Район и впрямь тихий. Домов особенно много нет, людей, наверное, тоже…
— Ох, Сашенька, вот я вам сейчас расскажу, а вы потом от квартиры откажетесь. Ведь у нас тут место нехорошее, — Лидия Алексеевна жалобно улыбнулась. — Вот вы когда с автобуса вышли — пустырь видели?
— Да, конечно. Я там еще своего пса погулять выпустил…
«Кого-кого?»
«Заткнись!»
— Вот-вот. На этом-то самом пустыре у нас нехорошие дела творятся. — Хозяйка тяжело вздохнула. — Что ни месяц — обязательно кого-нибудь убитым находят. У нас там за пустырем — рынок, там, знаете, этих… с Кавказа… Просто какое-то нашествие!
Лидия Алексеевна взмахнула руками, словно бы желая показать, как много кавказцев болтается на Южном рынке.
— Вот они-то, наверное, и убивают — вздохнула она. — Хотя вот собачники у нас там гуляют. И ничего! Наверное, эти собак бояться… Так что, надеюсь, с вами и вашим питомцем ничего не случится!
С этими словами Лидия Алексеевна вышла, аккуратно притворив за собой дверь, оставив Сашку и Вауыгрра размышлять над свежеполученной информацией.
«Как ты считаешь, это дело лап кицуне?»
«Кто знает? Может, и эти, с рынка, тоже отметились?»
«Проверь. У вас где-то ведь должна храниться информация? Приди, покажи свои бумаги, тебе все покажут».
«Ну, можно, конечно, и так, хотя мы сделаем проще…»
