приснилось, зыбкое, словно молочный туман над Бегоной, сразу же ускользнувшее обратно в море наваждений.
На тракте в ранний час было пустынно, как перед концом времен, когда живых людей уже не осталось. Низкий берег зарос ракитником, местами под туманными сводами виднелись сырые отмели, окаймленные колышущимися на серебристо-свинцовой воде щепками, обломками веток и грязноватой пеной.
Громкий плеск и звуки, похожие на сдавленное фырканье. Маг остановился возле песчаного языка. Остро пахло по-весеннему холодной рекой и раскисшей прошлогодней гнилью, а в тумане маячило темное пятно – там кто-то барахтался, из последних сил подгребая к берегу поперек течения.
Смытая паводком крыса борется за свою жизнь?.. Потом Суно определил, что крыса-то великовата, с человека размером будет, – и
До синевы бледное мокрое лицо с кровавыми трещинами на губах. Волосы свисают сосульками. Исцарапанные руки покрыты «гусиной кожей», костяшки пальцев побелели, как вылепленные из гипса.
– Вылезай из воды. Сможешь выбраться самостоятельно?
Не сможет.
Пачкать мантию не хотелось, да и не дело для мага сердобольно заботиться о каждом, кто попадется на дороге, не позволил утонуть – и за то скажите «спасибо». Но Суно был заинтригован и к тому же привык доводить однажды начатое до конца.
– Разожми руки! Так и будешь держаться мертвой хваткой за свою деревяшку?
Существо подчинилось, когда он догадался повторить то же самое по-овдейски.
Орвехт вытащил его на середину отмели. Не младше тринадцати, не старше пятнадцати. Скорее мальчик, чем девочка. С неказистой рваной одежки течет в три ручья, на шее болтается на шнурке бросовый амулетик. Носки разные, с прорехами на пятках. Башмаки, впрочем, тоже имеются, привязаны за шнурки к ветвям коряги – это наводило на мысль, что почти окоченевший подросток не случайно свалился в воду, а пустился в плавание, заранее подготовившись.
Суно извлек теплый плед из своей персональной кладовой, которая находилась за сотни шабов отсюда, в резиденции Светлейшей Ложи, и расстелил на песке.
– Раздевайся и закутайся в сухое. Как тебя зовут?
– Дирвен Кориц, сын Мотвена и Сонтобии Кориц!
Мальчишка выпалил это вконец осипшим тонким голосом, с вызовом сверкнув глазами, словно кто-то здесь собирался оспаривать законность его происхождения.
– Хорошо, Дирвен Кориц, давай-ка грейся, пока не подхватил воспаление легких.
Собирать хворост для костра пришлось самому Орвехту. Путешественник тем временем дрожал и стучал зубами, завернувшись в плед.
Положение обязывает: маг Светлейшей Ложи не вправе размениваться на благотворительность, так что придется с этого любителя весенних заплывов стрясти какую-нибудь службу, не сейчас, так потом, когда подрастет.
Дружелюбно затрещал костер. Дирвен устроился так близко к огню, что рисковал опалить светлые брови и длинные пушистые ресницы. Над отмелью повис, вытеснив вкрадчивые речные запахи, едкий дух отсыревшей древесины – настоящего сушняка тут было не сыскать.
– Не лезь в огонь, прожжешь мой плед. Откуда ты взялся?
– С того берега. Из Овдабы. Я оттуда сбежал.
– А чего ж тебе там не жилось? У вас же в Овдабе Закон о Детском Счастье…
– Вот потому и сбежал! – шмыгнув носом, ответил Дирвен с непримиримым ожесточением, почти огрызнулся.
Мага больше заинтересовал другой момент.
– И как ты умудрился Бегону переплыть?
– Вы же видели, вот с этой штукой, она не тонет. Всю ночь плыл.
Гм, что-то не верится. По меньшей мере восемь часов в ледяной воде, да еще в темноте, без ориентиров – и благополучно добрался к утру до другого берега? Не потерял сознание, не разжал руки, скрученный в три погибели жестокой судорогой, не стал игрушкой водяного народца, еще и течение преодолел, что вовсе невероятно…
Заметив скептическое выражение на лице собеседника, сын Мотвена и Сонтобии нехотя буркнул:
– Меня амулет вывез.
– Какой амулет?
– Вот этот. Только не отнимайте, вы же маг, вы и так все можете…
– Не бойся, не отниму. Я только хочу взглянуть на него поближе. Разрешишь?
Поколебавшись, он снял и протянул Орвехту свое сокровище на все еще мокром шнурке.
Просверленный гладкий камешек с выцарапанной руной «Удача водоплавателей». Присутствует слабенькое эхо нехитрого волшебства, иначе изготовителя и продавца этой ерунды можно было бы притянуть за мошенничество. Заставить этакую безделушку работать, как настоящий магический артефакт немалой силы, смог бы разве что…
Суно посмотрел на Дирвена Корица с новым интересом. С задумчивым видом достал из кармана амулет в виде дымчатой бусины с алой искрой внутри.
– Возьми. И прикажи «Глазу саламандры» погасить костер. Не бойся, потом опять зажжем.
Пламя съежилось мгновенно. Остались только потрескивающие почернелые ветки, кое-где покрытые раскаленной белесовато-серой коркой, да мерцающие красные уголья. Эффектно. С первой же попытки.
– Холодно, – жалобно прохрипел мальчишка.
– Тогда вели амулету снова зажечь огонь, только и всего.
Полыхнуло так, что оба едва успели отпрянуть.
– Дай сюда!
Маг, не мешкая, выхватил у него «Глаз саламандры», от греха подальше. Добыл из зачарованного хранилища (со стороны казалось, что из воздуха) добротную теплую одежду – свою собственную, рукава придется закатать и штанины подвернуть. В придачу ботинки – а то те, что болтались на коряге, вконец раскисли, теплые шерстяные носки, фляжку красного вина, настоянного на полезных для здоровья пряностях, шмат копченой чесночной колбасы и несколько сухарей.
– Подкрепись – и доберемся до деревни, там для тебя баню истопят. Из Овдабы ты сбежал, в Молоне у тебя вряд ли кто-нибудь есть, так что пойдешь со мной.
– Это еще зачем? – Дирвен насторожился и подобрался. – С чего вы взяли, что я с вами куда-то пойду?
– Что ж, если ты не хочешь поступить в школу амулетчиков, долго уговаривать не буду.
Мальчишка ошарашенно моргал. Наконец сипло выдавил:
– А меня туда правда, что ли, возьмут?
– Возьмут, потому что ты весьма одаренный амулетчик. Иначе не доплыл бы до берега.
– И я смогу стать кем-нибудь… Хоть вагоновожатым, который поезда водит?
– Безусловно, – подтвердил Орвехт, про себя подумав: «Нет уж, вагоновожатый – это никак не твой уровень. Судя по тому, что ты сумел выжать из почти бесполезной побрякушки, тебя ждет карьера посерьезней. И я обязан что-то придумать, чтобы не отдать тебя ни овдейским, ни молонским коллегам, ты должен достаться Светлейшей Ложе. В конце концов, это я выловил тебя из реки, а привел меня сюда, очевидно, зов «Удачи водоплавателей». Что на дорогу упало, то пропало, и пусть попробуют доказать свои претензии…»
Дирвен тоже о чем-то размышлял, после чего снова шмыгнул носом и наклонил голову:
– Простите меня, учитель.
Не глуп, однако. Вот и хорошо. Вопрос улажен.
– Тогда кушай, и пойдем в деревню. Главное, чтобы ты не слег. После бани наденешь амулет от простуды и через несколько дней сможешь есть мороженое – хоть ванильное, хоть миндальное, хоть
