Халабудра Неудержимого сооружают новые торговые ряды. Слейг собрался посмотреть, как там идут дела. А мы станем его охранять.
- Тухлыми яйцами забросают. Нашего бургомистра всегда тухлыми яйцами забрасывают, - забеспокоился Логобод. - Надо переодеться. Я только что новый камзол купил.
- Хороший камзол, - посочувствовал ему Эрагон. - Если по этому камзолу два-три тухлых яйца вмажут, все! Придется выбрасывать.
- Не поедет он никуда, - сказал Селиран. - У Слейга камзол получше твоего, золотом шит. Думаешь, ему тухлые яйца нравятся? Я слышал, что решили у дверей стражу поставить. Нас, наверно, в эту стражу и выделили.
- А что, стража это неплохо, я бы пошел, - Логоборд, кажется, забыл о своем камзоле. - Надоело мне штаны протирать за столом.
Вышел Алеброн. Одет он был, как и все. И колчан за плечом, и лук за другим. Все повернулись к нему. Засыпали вопросами.
- Зачем нас собрали?
- Правда, что на охоту пойдем?
- Воевать с кем-нибудь будем?
- У меня срочные дела, Алеброн. Нельзя ли побыстрей?
- Сейчас все расскажу. - Алеброн как всегда был спокоен, и как всегда улыбался. - На охоту не пойдем, воевать ни с кем не будем, а все срочные дела подождут. Мы пойдем гулять по городу.
- Шутишь? - спросил Эроган.
- Нет, не шучу. Мы же дети лесов! Свободные эльфы. Нам ли целыми днями сидеть за столами и писать отчеты? Мы любим солнце, мы любим ветер!
Рабочий день начинается, а они пойдет гулять по городу. Это было интересно.
- Почему бы и нет? - ответил на всеобщий невысказанный вопрос Алеброн. - Пятнадцать эльфов, все молодые, красивые, почему бы ни прогуляться? Девицами полюбоваться, и они пусть нами полюбуются.
- Алеброн, - не выдержал Логобод. - Хватит. Расскажи в чем дело? Зачем собрали? Почему с оружием?
- А я не шучу, - Алеброн убрал улыбку, но глаза у него по-прежнему были веселыми. - Мы, и верно, пройдемся по городу. Слушайте меня внимательно. Сегодня гномы из клана Клинкта, понесут кристалл Мультифрита в Святую Обитель. Кто-то непременно попытается отобрать у них кристалл: бандиты, крагозеевцы, воры... Охотники найдутся. Очень хорошая добыча. Мы станем охранять гномов.
- Это теперь называется 'прогуляться по городу', - Эроган был недоволен. - У Клинкта клан большой. Пусть он сам с грабителями управляется.
- Нет, Эроган, так нельзя, - возразил Алеброн. - Тем более, драться нам не придется.
- Почему не придется? - спросил Велидор, которому, как раз и хотелось с кем-нибудь подраться.
- Потому, что мы отряд Клинкта не найдем. У нас, в городе столько кривых улиц... Где-то совсем рядом будем, но не найдем.
- А если найдем? - спросил простодушный Селерон.
- Уверяю тебя, дорогой Селерон, не найдем. Я сам поведу отряд. А улицы и переулки нашего города, я плохо знаю. Поняли?
- Поняли, - ответил за всех Логобод.- Но зачем все это?
- Хороший вопрос, - подхватил Алеброн. - Отвечаю. Все в городе должны знать, что эльфы, служащие в канцелярии Слейга, хотят помочь Клинкту доставить Мультифрит в Святую Обитель. Поэтому идем. И пусть все услышат наш боевой клич. У тебя Эроган, громкий голос. Попробуй!
- За Прохладный лес и Высокую Радугу! - Эроган постарался. Получилось достаточно громко.
- Хорошо, - похвалил его Алеброн. - И еще непременно надо: 'Поможем Клинкту!'
- Поможем Клинкту! - взвыл Эроган и все расхохотались.
- Хорошо! - опять похвалил Алеброн. - Теперь все вместе и погромче. На счет три. Раз, два, три!
- За Прохладный лес и Высокую Радугу! Поможем Клинкту! - дружно прокричали эльфы.
- Очень хорошо! - оценил Алеброн. - Теперь можно идти на помощь Клинкту.
Крагозей нервничал. Он ходил по комнате, из угла в угол, и что-то непрерывно бормотал. То ли повторял заклинания, приносящие удачу, то ли сочинял очередную пламенную речь. Вполне возможно, что он занимался сейчас и тем и другим. Как всякая выдающаяся личность Крагозей мог одновременно совершать сразу несколько дел. Два, а, при необходимости, даже, три или четыре.
Умняга Тугодум, неподвижно сидел на заморской циновке из красной соломки в позе спокойствия: поджав под себя волосатые ноги и скрестив, на широкой груди, столь же волосатые руки, с толстыми сильными пальцами. Голова Умняги была крупной и лысой. Уши тоже были крупными, и нос крупный. А борода такой плотности и дремучести, что обычный густой гребень ее и не брал. Умняга Тугодум выглядел именно так, как должен выглядеть выдающейся мыслитель и теоретик. И, как всякий выдающийся мыслитель, он был личностью разносторонней: правозащитником, философом, политологом, а также крупнейшим теоретиком всех движений за свободу и всеобщее равенство.
Как и положено, при позе спокойствия, большая лысая голова Умняги была опущена, а глаза закрыты. Казалось, он подремывал.
- Умняга, как ты можешь спать в момент, когда решается судьба нашего движения!? - окликнул его Крагозей.
Умняга медленно приподнял голову и открыл левый глаз. Философ посмотрел на Крагозея, но ничего не ответил.
- Они добудут кристалл! Мы продадим его и получим тысячи золотых монет, на нужды нашего движения...
- В Геликсе его никто не купит, - прервал вождя Умняга.
Когда они оставались вдвоем, Умняга нередко подчеркивал, что именно он является мозгом движения. И все стратегические планы, глубокие умозаключения а, главное, научные предвидения в области развития исторического процесса борьбы за равенство - есть прерогатива его, Умняги Тугодума.
- Мы продадим кристалл пиратам на Харахорийские острова. За полцены.
Умняга недовольно поморщился. Вождь заметил это.
- И не спорь со мной! Ты теоретик и стратег. А я практик и тактик. Когда дело касается практических действий и тактики, спорить со мной не надо! Да, мы продадим кристалл за полцены. Но, когда мы придем к власти, то немедленно выкупим Мультифрит и сделаем его достоянием народа. А сейчас - за полцены. Торговаться не станем. Даже за четверть цены. Этого нам хватит, чтобы привлечь на свою сторону широкие массы трудящихся. Через месяц, или два, мы выведем народ на улицы и площади Геликса, захватим мэрию, разгромим все городские учреждения, разрушим старые памятники и изгоним погрязших в коррупции сатрапов. Затем проведем выборы и придем к власти демократическим путем. Мы установим в городе равноправие, и все станут свободными. Все! Всего через два месяца сбудется вековая мечта всех жителей города: от гнома, до тролля!
Философ открыл второй глаз.
- Время не имеет значения, - сообщил Умняга. - Время есть категория относительная. По незыблемым законам истории, общество развивается от низшей фазы, к высшей. Существующий строй обречен, и он падет. А когда это произойдет - не суть важно.
- Как это - не важно!? - возмутился Крагозей. - Я не могу больше жить в этом городе, которым управляют тиран и его сатрапы.
- Твои личные желания не имеют существенного значения, - сообщил Умняга. - Важен сам непрерывно протекающий исторический процесс. Он развивается от малого к большому, от простого к сложному, и от частного к общему.
- Не отрицай роль личности! - Крагозей сердито посмотрел на Умнягу. - Когда появляется личность, она сокрушает все преграды. А я, и есть - личность, которую вознесла волна народного гнева. Я пришел, чтобы сокрушить несправедливость и даровать народу счастье.
