- А попросту, - добавил он, - затянуло меня в такой омут, что не знаю, как выбраться. Может быть, ты сумеешь помочь.
- Рассказывай, - предложил Балашир.
Мичигран рассказал. Все рассказал. И как Мультифрит пропал, и как его уговаривали найти волшебный кристалл. Подробно изложил. Не стал только рассказывать, как его в мешок засовывали и про драку с нищими. Про Франта тоже умолчал. Балашир, хоть и свой человек, но о дружбе с демоном и ему знать не следовало.
- Крепко тебя прижали, - посочувствовал Балашир. - Значит, говоришь, камень прямо из сокровищницы гномов увели?
- Прямо из нее.
- В сокровищницу гномов забраться - серьезная работа, - оценил Балашир. - Даже не верится.
- Подкоп сделали, и увели Мультифрит.
- Подкоп... Это интересно... Наверно, наши ребята и постарались. В Геликсе подкопами не балуются. Да и у нас любителей возиться в земле не много. Квартал большой, народа достаточно, а настоящих кротов всего три: Коротышка Тук, Талаш Вислоухий и Роннивин. Всего трое, - повторил Балашир. - Кто-то из них, наверно, и поработал. А что взяли еще, кроме шкатулки?
- В том то и дело - ничего не взяли. Сокровищница ведь. Там старинное оружие, кубки, камни драгоценные, и, конечно, немало разного золота. Гномы ведь.
- Ничего больше не взяли? - повторил вопрос Балашир. - Ты подумай, вспомни. Это важно. У каждого вора свой характер, свои привычки. Вора можно узнать по тому, что он взял.
- Что еще взяли? Несколько медяков пропало, - вспомнил Мичигран. - На столе лежало двадцать медяков, Вор взял семь из них. Мультифрит и семь медяков - непонятно.
- Кое чего понятно, - не согласился Балашир. - Из этого следует, что вор был очень умный, или скажем, несколько странный. А странные встречаются еще реже, чем умные. Если бы в сокровищницу Клинкта забрался Коротышка, он бы непременно прихватил кое-что из старинного оружия. Вислоухий ударил бы по монетам, по золотишку. Но медяки ни в коем случае не взяли бы, ни тот, ни другой. А Ронни у нас считается странным. И берет не ценности, а только то, что ему нужно, или то, что понравится. Кто его знает, этого Ронни, может он, у нас, самый глупый, а, может быть, как раз, самый умный. Ты маг, тебе и разбираться. Я сейчас с ним поговорю, а ты послушай. Расскажешь потом мне, что думаешь о нашем Ронни. Эй! - крикнул Балашир неведомо кому. - Найдите Ронни и скажите, что я хочу его увидеть. У него шкатулка должна быть. Небольшая, из белого дерева. Пусть захватит с собой.
- Надо бы побыстрей, - попросил Мичигран.
- У нас все делается быстро. Но учти, Ронни со странностями. Я сам с ним разговаривать буду. А ты не лезь. Слушай и соображай.
Ронни нашли быстро. И получаса не прошло, а Отис ввел в комнату невысокого худощавого парня с симпатичным подвижным лицом, большими ушами и умными серыми глазами. Ронни был коротко подстрижен, одет в свежую синюю рубашку с небольшими карманчиками на груди, тщательно выглаженные темные брюки и ярко начищенные черные башмаки. Под мышкой паренек держал небольшой сверток. Что- то квадратное, завернутое в мешковину.
'Шкатулка, - понял Мичигран. - Полгеликса ищет Мультифрит, а он у этого Ронни. Вот, оказывается, куда Хамура слил из своей Воронки. С самого начала, надо было, просто, зайти к Балаширу и попросить его помочь. Никто не сообразил это сделать. А я, все-таки, сообразил. Еще разобраться надо, кто у нас, в Геликсе, дурак, - Мичигран почувствовал, что голова у него уже не болит. Ему стало хорошо, как бывает, когда успешно заканчиваешь тяжелую и неприятную работу. - Отнесу Мультифрит Координатору, - решил он. - Бритый Мамонт, если кристалл попадет к нему в руки, продаст его, и Крагозей продаст. Это точно. Пусть лучше храниться в Святой Обители. Клинкт, ведь, и хотел отдать его в Обитель'.
- Садись, Ронни, - пригласил паренька Балашир, - поговорить надо.
- Меня зовут Роннивин, называй меня полным именем, - попросил парень. Он поставил сверток на пол, привычным движением подтянул брюки, чтобы не растягивались на коленях, и сел.
- Да, конечно, Роннивин, - поправился Балашир. - Давно не виделись.
- Давно, - согласился Роннивин.
- Может быть пивка? - предложил Балашир.
- Одну кружку можно, - согласился Роннивин.
Балашир налил Роннивину, налил и себе. Оба стали неторопливо цедить пиво. Молчали. А Мичигран глядел на сверток. Очень хотелось забрать его, развернуть, открыть шкатулку. Посмотреть на этот, шаррам его, Мультифрит, от которого столько беспокойства. Но помнил просьбу Балашира и сдерживал себя.
- Почему не заходишь? Моих убийц, что ли побаиваешься?
Роннивин пожал плечами:
- Да что ты, Балашир. Это же не на меня рассчитано.
- Верно, не на тебя, - согласился Балашир. - Так почему не заходишь?
- Скучно с тобой, - Роннивин с сожалением посмотрел на Балашира. Нелюбопытный ты и интересы у тебя узкие.
- Это ты напрасно, - такого Балашир не ожидал. Делами он ворочал немалыми, и, ни в коей мере не считал, что интересы у него узкие. - Почему ты считаешь, что у меня интересы узкие? Объясни.
- Боюсь, не поймешь.
Мичигран почувствовал, что Балашир обиделся. Да и каждый, на его месте, обиделся бы.
- Нет уж, раз ты так считаешь, то объясни! - потребовал он.
- С контрабандой дела у тебя идут неплохо? - задал неожиданный вопрос Роннивин.
- Неплохо, - подтвердил Балашир. - Только мы не о том.
- Как раз о том. Контрабанда - это для тебя самое главное. Человек ты деловой и энергичный. С этой контрабандой у тебя все просчитано, продумано. Команду ты хорошую подобрал. И товар твой никто тронуть не смеет. Но скажи мне, Балашир, ты вечерами наблюдаешь, как солнце за облако заходит, и как края, у этого облака, становятся красными?
Балашир ничего не ответил, только с удивлением посмотрел на Роннивина. И Мичигран на какое-то время забыл про Мультифрит. С интересом слушал, как этот худощавый сероглазый парень пытается достать его старого друга.
- Я сегодня утором видел, как черный муравей щепку тащил, - продолжил Роннивин. - Это щепка раз в шесть больше самого муравья и намного тяжелей его. А человек такую тяжесть, что в шесть раз больше его, поднять не может. Вот и получается, что муравей сильней человека. Во много раз. Но тебе и это не интересно.
- Не интересно, - согласился Балашир.
- Я и говорю, скучно с тобой. Ты в свою контрабанду уперся и ничего вокруг себя не видишь. Ни красоту неба, ни удивительные явления на земле. Даже от своих прекрасных клумб ты удовольствие не получаешь. Ты цветы свои, в этом году, хоть раз поливал? Тебе нравится розы обрезать, чтобы куст становился пышным и красивым? Землю вокруг цветов рыхлил? Конечно, нет, - сам и ответил Роннивин. - За ними Отис ухаживает. Он и радость от этого получает.
Роннивин взял из тарелки сушеную рыбешку и показал ее Балаширу.
- А ты, как вяленая рыба.
Балашир окончательно обиделся и не стал скрывать этого.
- Почему, как вяленая рыба? - угрюмо поинтересовался он.
- Ее никто просто так есть не станет. Она только к пиву хороша. Влез ты по уши в свою контрабанду и жизни не видишь.
Вот так причесал Роннивин Балашира. Беспощадно и обидно. Да еще обозвал вяленой рыбой. Мичигран подумал, что сейчас Роннивин и получит свое. Получит все, что ему причитается за такое откровенное оскорбление могущественного, в Казорском квартале, Балашира. И ошибся. Балашир, конечно, поморщился от горькой пилюли, которую Роннивин заставил его проглотить. Но не рассердился и, даже, посмотрел на собеседника с явным уважением.
