Когда Мартин проснулся, рука все еще болела. Сев на койке, он осмотрел ее: никаких повреждений, разве что на коже розовые точки… Достала его чертова мошкара! Он энергично помассировал левое предплечье, боль немного ослабла. Характерная боль как от пореза. И сон странный: с массой деталей, звуков, запахов, ощущений… До сих пор ему такие не снились. Не считая «видения смерти», но то был не сон, а искусственно вызванная галлюцинация.
Поглядев в зеркало, он увидал там распухшую воспаленную рожу. Открытые участки кожи противно зудели. Сотимара и Вениамин выглядели не лучше: у фаянийца один глаз почти заплыл, у антропоэтнолога вздулся волдырь на нижней губе.
– Я же говорил, что нас покусают, – сокрушенно вздохнул Сотимара. – Теперь придется выйти в таком виде на всеобщее обозрение… Это дурной тон! Надо было попросить у трактирщика шепчущей травы, мошкара ее не переносит.
– Так почему вы сразу не сказали? – угрюмо спросил Мартин.
– Извините, Паад, – он развел руками – небрежно-извиняющийся жест. – Под впечатлением разговора о магии я об этом просто забыл. Пожалуйста, извините!
На рассвете в деревню пришел караван, в трактире было не протолкнуться. За столами сидели бледнокожие мужчины в дорогой, давно не стиранной одежде, все до зубов вооруженные, усталые, злые. Они грубо покрикивали на подручных трактирщика и с подозрением посматривали на Мартина. Были с ними две женщины в парчовых полумасках, украшенных драгоценными камнями. На купцов не похожи. Вероятно, дипломатическая миссия или свадебный поезд. Сотимары не было рядом, чтобы спросить, он остался в машине: перлорожденный не мог показаться на людях с распухшей от укусов физиономией. Не то воспитание! Наблюдая украдкой за путешественниками, Мартин и сам сделал кое-какие выводы: они измотаны, утомлены – значит, двигались всю ночь, лишь бы не останавливаться под открытым небом. Это говорит о том, что на дороге неспокойно… Несколько раз прозвучало слово «Эгтемеос». Значит, туда направляются.
Доев рулет из гурьяба, Мартин поднялся, жестом позвал Эша, который сидел за соседним столом. Их проводили настороженные взгляды. Зато Эш, несмотря на следы укусов, выглядел более уверенным, чем вчера. С его лица не сходило торжествующее, иронично-снисходительное выражение. Мартин в конце концов решил, что он счел себя отомщенным, впустив в машину зловредных кровососов. Ну и черт с ним.
– Паад, у вас еще есть обезболивающее? – потирая переносицу, спросил Сотимара, когда Мартин вырулил на дорогу.
– Есть. Не стоит злоупотреблять им. Я же дал вам гель, снимающий раздражение.
– Это другое. У меня сильно болит нос. Мне приснилось, что я сломал его, и теперь он болит как сломанный.
– Что приснилось? – заинтересовался Мартин. У него тоже до сих пор ныл несуществующий порез на руке.
– Во сне я управлял необычной летательной машиной вроде аэроплана. Ненадолго потерял управление и ударился лицом о приборную доску. Услыхал хруст, – он опять пощупал нос. – Очень детальный сон, совсем как «видения смерти». Только я там не умер.
Мартин машинально потянулся к переключателю, но вспомнил, что автопилот не работает. Не переставая следить за дорогой (изредка попадались всадники на чиротагах, пешеходы), он обратился к Эшу, который сидел на откидном сиденье возле дверцы:
– А вам что-нибудь в этом роде не снилось?
– Нет, – Вениамин раздвинул в улыбке припухшие губы и одарил Мартина взглядом, полным затаенного превосходства, словно хотел сказать: я – это совсем не то, что вы!
Обитаемая заболоченная местность кончилась, дорога нырнула в лес. Оранжевое солнце спряталось за густыми кронами.
– Тут может быть засада, – с близоруким прищуром всматриваясь через лобовое стекло в древесный коридор, предупредил Сотимара.
– Учту, – отозвался Мартин.
На засаду они напоролись четверть часа спустя: после пологого поворота бронекар чуть не врезался в перегородивший дорогу завал. Мартин еле успел затормозить (подвела привычка: вовремя тормозить в экстренных случаях – задача бортового компьютера, а не человека). Машину тряхнуло, по корпусу застучали стрелы. Бронекар был оснащен выдвижным ножом наподобие бульдозерного, но сейчас, когда все цепи полетели, его не выдвинешь. То же самое и с бортовыми бластерами… Припомнив, что еще есть в арсенале, Мартин достал из бокового шкафчика три противогаза. Один бросил на колени Эшу, второй – Сотимаре.
– Надевайте.
– Вы собираетесь устроить газовую атаку? – нахмурился антропоэтнолог. – Это противоречит международной конвенции, у аборигенов нет средств защиты!
– Их проблема, – пожал плечами Мартин. – Я хочу поскорее выполнить свою работу, они мне мешают. Сами напросились. А кроме того, нехорошо заниматься разбоем на большой дороге.
– Типичная для обывателя логика, – процедил Эш, однако противогаз надел.
То же самое с помощью Мартина сделал Сотимара. Натянув оставшийся, Мартин на секунду приоткрыл дверцу и швырнул наружу газовую гранату. Вскоре из придорожного кустарника послышался надсадный кашель, хриплые возгласы. С дерева свалился, тяжело ударившись о землю, разбойник, так и не выпустивший из рук свой лук. Газ из неопасных, слезоточивый и в придачу раздражающий дыхательные пути. Его обычно применяет полиция во время массовых беспорядков, так что никаких конвенций Мартин не нарушал. Взяв моток тонкого полимерного троса, он выпрыгнул на дорогу, сразу же захлопнув за собой дверцу. Разбойников было восемь. Он без труда находил их в зарослях по сухому, рвущему горлу кашлю, связывал и вытаскивал на дорогу. За одним лучником пришлось лезть на дерево. Еще двоих, менее удачливых, даже связывать не понадобилось – те расшиблись, упав с большой высоты.
Покончив с этим делом, Мартин поглядел на часы (кроме электронных, у него были механические): теперь придется подождать. Погода почти безветренная, да к тому же в лесу из-за тесно растущих деревьев замедлена циркуляция воздуха. Он надеялся, что здешняя живность успела разбежаться, напуганная шумом схватки, и не пострадала от газа. Косые оранжево-золотые столбы света падали на дорогу, пронизывая сквозистые кроны. Разбойники, лежа в пыли, хрипели и кашляли, щуря полные слез глаза. Мартин обыскал их, сложил в кучу оружие, потертые мешочки с деньгами. С одного из бандитов бесцеремонно стащил шлем, выкованный из темного металла, со специальной полоской, защищающей переносицу, и мягкой кожаной прокладкой внутри. Вроде по размеру подойдет, только надо его хорошенько продезинфицировать… Еще раз надеть экспериментальный шлем, созданный в лаборатории ЛОСУ, Мартин не согласился бы ни за какие пироги. Несмотря на то, что вся электронная начинка того шлема, скорее всего, дотла выгорела, его прошибал холодный пот при одной мысли о таком опыте. С другой стороны, если дойдет до серьезной драки, лучше быть в шлеме, чем без него. Трофей подвернулся как нельзя кстати.
Наконец бандиты перестали кашлять. Где-то в гуще листвы защебетала птица. Выждав еще некоторое время, Мартин снял противогаз, несколько раз осторожно вдохнул и выдохнул, прислушиваясь к своим ощущениям. Потом открыл дверцу бронекара. Надо как следует проветрить машину, ведь кондиционеры не работают.
– Вы, конечно, чувствуете себя героем? – ядовито усмехнулся Эш.
– Да нет, в моей практике это рядовой эпизод, – признался Мартин. – Бывало и покруче.
– Ну да, с помощью ядовитой дряни вы одолели аж восемь человек! Если бы это видели борешанисты, они бы с вами после этого здороваться перестали.
– Они со мной и так не здоровались.
Мартин окинул взглядом разбойников: даже связанные, те выглядели опасными, не смирившимися. Грубые, покрытые шрамами и болячками лица, мрачно сверкающие глаза, нечесаные бороды, грязная, кое- как залатанная одежда из кожи и домотканой холстины. Он выбрал двоих, которые показались ему самыми крепкими, и отволок в сторону. Достал из кобуры пистолет.
– Что вы хотите делать? – спросил Эш.
– Заставлю их разобрать завал. Не я же буду этим заниматься… Сотимара, объясните, что от них
