развития русского революционного движения выводу приходит Ленин в этой статье.
В статье 'Итог', опубликованной пять дней спустя в газете 'Звезда' (в Петербурге), Ленина особенно сильно подчеркивает тот факт, что у 'дикого помещика' Столыпина и у кадетских лидеров в 1906–1911 годах была общая почва для переговоров 'и почвой этой была контрреволюционность'49.
О чем же говорил Ленин в своих рефератах? Безусловно, общие моменты во всех восьми рефератах совпадают с теми мыслями, которые развивал Ленин в статьях 'Столыпин и революция' и 'Итог'. Однако у нас есть свидетельства, что Лепин готовился к каждому из этих рефератов, обновлял их, изменял в зависимости от состава слушателей, текущих событий, задач. Для этого ему постоянно нужна была свежая литература. Так, накануне реферата в Берне Ленин просит члена бернской группы Г. Л. Шкловского подобрать ему следующую литературу: комплект газеты 'Социал-Демократ', брошюру Л. Б. Каменева 'Две партии' (она вышла в Париже в 1911 году с предисловием Ленина), 'Дневник социал- демократа' Г. В. Плеханова и, наконец, книгу С. Т. Аркомеда 'Рабочее движение и социал-демократия на Кавказе', часть 1, с предисловием Г. В. Плеханова (Женева, 1910 год)50.
Каждый из восьми рефератов, несмотря на общую тему, был самостоятельным, оригинальным, вдохновенным выступлением.
Во вторник 31 октября, сообщалось в 'Парижском вестнике', состоится реферат Н. Ленина на тему 'Столыпин и революция'. В афише, выпущенной парижским кружком содействия 'Рабочей газете', говорилось, что весь сбор от реферата пойдет 'на издание социал-демократической предвыборной (в IV Думу) литературы'51.
Изложение реферата в 'Парижском вестнике' кончается весьма знаменательно: 'Референт делает вывод о необходимости защиты и подчеркивания идеи надвигающейся русской революции'16*.
После реферата началась дискуссия, продолжавшаяся до позднего вечера.
И ноября в газете 'Парижский вестник' появилась любопытная заметка: 'В ближайшем будущем г. Алексинский прочтет реферат на тему 'Итоги столыпинщины'. Реферат этот вызван дебатами, возникшими на реферате Ленина, которые за поздним временем не могли быть закончены'52.
Долго готовился Г. Алексинский, один из организаторов антипартийной группы 'Вперед', к диспуту. Лишь на 28 ноября, то есть почти спустя месяц после ленинского реферата назначил он 'решительный бой'. В объявлении говорилось: 'Во вторник 28 ноября в Salle des Societes Savantes г. Алексинский прочтет публичный реферат на тему 'Итоги столыпинщины и наши задачи''. После изложения плана будущего реферата Алексинских! 'бросает перчатку' Ленину: 'Устроители реферата, — говорится в объявлении, — специально приглашают г. Ленина, гарантируя ему свободу слова и достаточное время, если он захочет высказаться'53.
Это было весьма типично для методов борьбы политического авантюриста и демагога Григория Алексинского — человека, к которому Ленин чувствовал 'непобедимое отвращение'17*.
Парижские большевики выпускают по указанию Ленина следующее печатное извещение:
'Бюро кружка 'Рабочей газеты', устроившее реферат т. Ленина 'Столыпин и революция', указывает по поводу объявления о реферате т. Алексинского, что т. Ленин уже публично заявил на своем реферате… что он не считает возможным и не будет дискутировать с группой, которую нельзя признать сколько-нибудь серьезной. Поэтому Бюро кружка 'Рабочей газеты' считает необходимым предостеречь публику и предупреждает ее, что примечание к объявлению о лекции т. Алексинского относится к приемам своеобразной рекламы'. На одной из листовок рукой Ленина сделана надпись: 'пол[учено] 24/XI— 1911'54.
Борьба вокруг реферата 'Столыпин и революция' велась не только в Париже. Когда Ленин поехал в Швейцарию, он имел все основания предполагать, что 'голосовцы' (меньшевики-ликвидаторы), которых было много в местных группах, будут пытаться сорвать его реферат. В связи с этим Владимир Ильич пишет в Берн большевику Г. Л. Шкловскому: 'Речь идет об открытом реферате ('Столыпин и революция') с платой в пользу 'Рабочей Газеты'… Бюро собрания (или председатель) непременно должно быть от местных беков18*, отнюдь не 'выборный' (во избежание склоки и скандалов, на которые охочи ликвидаторы).
На собеседование с партийцами (плехановцами) я согласен, но не с голосовцами. Лучше всего ограничить собеседование беками…
Пожалуйста, будьте добры, перешлите это письмо тотчас же Горину… чтобы он мог принять меры к устройству подобного реферата в субботу в Женеве и ответить мне через Вас к четвергу'55.
Письмо это было послано из Цюриха, где Владимир Ильич выступал 26 сентября. 'Товарищ Ленин здесь завтра читает реферат', писал один из членов Цюрихской группы, Г И. Сафаров, Надежде Константиновне 25 сентября 1911 года.
'Основное содержание реферата, — рассказывает Сафаров, — сходится со статьей Владимира Ильича в 'Социал-Демократе' — 'Столыпин и революция'. Делал этот реферат Владимир Ильич, пользуясь приездом на экстренное заседание Международного социалистического бюро, созванное для разбора обвинения Розы Люксембург немецким 'Vorstand' oM… Единственным защитником Р. Люксембург… был Владимир Ильич (он меня провел на заседание, происходившее в цюрихском 'Народном Доме'). Реферат Владимира Ильича происходил, насколько мне помнится, тоже в Volkshause. Была вся русская колония. Гвоздем был тезис, что столыпинщина потерпела крах, растет новый революционный подъем, оказались правы большевики, в единственном числе отстаивавшие неизбежность второй революции, без эсеровского авантюризма, в неустанной борьбе с ликвидаторством… Он подчеркнул, что крах столыпинщины означает и крах столыпинской 'рабочей политики', т. е. ликвидаторства. Меньшевики были очень недовольны, называли реферат 'обычной большевистской демагогией', но не выступали… Ильич был не очень доволен, что ему не удалось вызвать меньшевиков на настоящий бой'56.
Ленин был недоволен… Он был страстным полемистом, любил открытый бой! Горький в своих воспоминаниях рассказывает, как Владимир Ильич говорил ему перед V съездом в Лондоне: 'Это хорошо, что вы приехали. Вы ведь драки любите? Здесь будет большая драчка'57.
В Женеве 2 октября 1911 года после реферата 'Столыпин и революция', на котором присутствовало более 350 человек, против Владимира Ильича выступил меньшевик-плехановец А. А. Дивильковский (Авдеев). Выступал он довольно резко, но придирался к различным деталям, оборотам речи и т. д., будучи не в силах противопоставить что-либо всей концепции реферата в целом58.
Реферату Ленина 'нужно было бы противопоставить целый параллельный реферат, — пишет из Женевы в Париж один из политических противников Ленина, присутствовавший на собрании. — У меня был зуд выступить (после Авдеева. — Р. К.), но все-таки я сдержал себя…'59.
Так оправдывали противники Ленина свою боязнь вступать с ним в полемику.
'В 1911 году я видела его в Женеве, — вспоминает М. М. Эссен. — Он выступал с докладом, и меня изумил бодрый и, я бы сказала, вещий тон доклада. В то время как иные из нас переживали настроение сумерек, считая, что реакция укрепилась надолго, Ленин утверждал, что близок новый подъем, что рабочий класс сейчас более созрел для революции, чем в 1905 году… что объективные и субъективные предпосылки для революции налицо и что она неизбежна и успех ее обеспечен… Он привел в своем докладе ряд фактов, свидетельствующих о том, что рабочий класс борется, что число стачечников увеличивается с каждым годом и что назревают события, которые покажут силу и мощь рабочего класса, его политическую зрелость и волю к борьбе'60.
Рефераты Ленина, а также собеседования с лестными большевиками, которые он непременно устраивал в тех городах, куда приезжал выступать, вселяли бодрость, надежду в людей, способствовали активизации работы.
Сохранился документ о содержании собеседования Ленина с льежскими большевиками, с которыми он встретился после открытого реферата 'Столыпин и революция'. Это было второе известное нам собеседование в Льеже. 28 октября 1909 года, накануне реферата против 'Вех', Ленин прочитал в Льеже для членов социал-демократических групп доклад 'О положении дел в партии'61. Участник этого собрания, Д. И. Часовников, в своем письме в Россию рассказывает, что Ленин 'категорически отрицает даже возможность каких-либо принципиальных компромиссов с меньшевиками. Он говорит, что если возможны какие-либо уступки — то лишь только организационные, при том условии, чтобы меньшевики определенно высказывались против ликвидаторства, а не сидели бы между двух стульев, как последний номер 'Голоса Социал-Демократа'…'62.
Спустя два года борьба с меньшевиками- ликвидаторами не была снята с повестки дня — наоборот,
