– Поль, у каждого из нас есть свои страхи. Нечто и пугает тебя, и притягивает, ты попадаешь в неподконтрольную рассудку зависимость. Это тебе знакомо, не так ли? Меня ты боишься с той минуты, как впервые увидел. Ты считаешь, что это было полтора года назад, но на самом деле наша первая встреча произошла раньше. Не думаю, что ты ее вспомнишь… Я спускался по лестнице вместе с девушкой, которую до сих пор люблю, и мы были захвачены бурным объяснением, но это не мешало мне смотреть по сторонам. Ты попался нам навстречу. Я помню страх в твоих глазах, и я допускаю, что ты безотчетно узнал меня, когда мы снова встретились. Между прочим, раньше я выглядел совсем не так, как сейчас… – Он рассмеялся тихим завораживающим смехом.
«Лиргисо, зачем столько тумана? Отлично помню! Тина волокла тебя по лестнице, чтобы запихнуть обратно в подвал, откуда ты перед этим смылся. Ты был зеленый, весь в драгоценных камнях, с громадными золотистыми глазами, жестокими и злыми. Я сразу почувствовал, что сволочь ты та еще, ну и, конечно, остолбенел – я в первый раз видел энбоно».
– Ты вызвал у меня любопытство и еще кое-какие чувства, отнюдь не враждебные, – сообщил Лиргисо, потом сделал несколько неторопливых глотков. – Но что представляет для нас особый интерес – так это твое отношение ко мне! Я воплощаю твои страхи и тайные желания, в которых ты никогда никому не признаешься. Из-за этого ты меня возненавидел… и это же привело тебя сюда. Ты искал встречи со мной. Ты хотел стать моим пленником, и ты принял меры для того, чтобы твои друзья и коллеги не явились спасать тебя. Работа достаточно грамотная, ты ведь полицейский… Но я внушаю тебе ужас, поэтому сначала ты кружил над полуостровом и не решался посадить машину, потом пошел пешком, всячески отодвигая роковой момент… Эта борьба желаний довела тебя до нервного истощения, а потом ты увидел меня и струсил. Могу вообразить, как ты был бы разочарован, если бы я обманул твои тайные ожидания и позволил тебе уйти! – Лиргисо опять рассмеялся. – Впрочем, я не исключаю того, что ты не отдавал себе отчета в своих мотивах. Ты ведь не аналитик, сплошные импульсы… Зато я, в отличие от тебя, способен мыслить логически. Через три-четыре недели твой позвоночник будет в порядке, тогда мы реализуем твои сокровенные мечты и кошмары. Поскольку ты сам хотел этой игры, здесь даже о настоящем насилии говорить нельзя.
«И я не могу опровергнуть этот бред… не выкладывать же правду! Ну и ладно. Ты, аналитик, сделал за меня мою работу: сам придумал легенду, сам же заставил себя в нее поверить. Мне бы все это нипочем в голову не пришло, я не настолько чокнутый!»
Лиргисо, очевидно довольный своим сокрушительным анализом и произведенным эффектом, вернулся в кресло. Плеснул в бокал новую порцию гранатового шерриваля.
Полю уже случалось сталкиваться с людьми, которые лучше тебя осведомлены о твоих истинных мотивах и всегда готовы растолковать тебе, чего же ты на самом деле хочешь и что скрывается за твоими словами. Объяснять им, какова реальная ситуация, бессмысленно – в ответ услышишь: «Да что ты мне говоришь! Я же знаю, что на самом деле ты думаешь то-то и то-то…» Можно сколько угодно доказывать, что никогда у тебя не было таких мыслей, что ты думаешь иначе, – они просто отмахнутся. Как-то раз в Кеодосе одна приятная и неглупая, в общем-то, женщина из числа Ольгиных знакомых обвинила Поля в тайной склонности к терроризму; все его возражения разбивались о «не спорь со мной, я вижу тебя насквозь, ты с твоими настроениями уже через год станешь террористом!». С тех пор прошло шесть лет, террористом Поль так и не стал.
Теперь это сообщество проницательных индивидов пополнил еще один знаток человеческой психологии. В человеческую шкуру он забрался всего четыре года назад, зато о людях знает все! Его глаза снисходительно смотрели на Поля из прорезей нарисованной полумаски, похожей на экзотический черно- золотой цветок.
– Эй, Крис, – позвал Поль, – ты уверен, что не дал маху со своей раскраской? У лярнийцев очень сложное искусство, там каждый завиток и каждое сочетание завитков имеет определенный смысл, мне Ольга объясняла. По-моему, ты рискуешь. Если твои заказчики с Лярна увидят тебя с такой рожей, они тебя на смех поднимут!
Лиргисо встал и подошел к «кокону», презрительно улыбнулся.
– Во-первых, надо говорить не «рожа», а «лицо». Ты ведь не хочешь, чтобы я отключил тебе анестезию? Во-вторых, о лярнийском искусстве я знаю больше, чем кто-либо из людей. Не беспокойся, с моим макияжем все в порядке. Вот выйдешь из «кокона», я тебе такой же сделаю… В той же гамме, какую использует Ольга, – даже экспериментировать не придется, вы с ней похожи.
Поль представил себя с макияжем и опять почувствовал тошноту. Чтобы он – и в таком виде?.. Лиргисо удовлетворенно наблюдал за его реакцией.
– Поль, почему ты такой трус? Я ведь не сказал, что живьем порежу тебя на куски. Я сказал, что сделаю тебе макияж. Это не больно.
Он рассмеялся, повернулся и вышел, а бутылка шерриваля и бокал остались на столике – это наводило на мысль, что он еще вернется.
«Первый раунд за ним… Ладно, это не главное. Кажется, разоблачение мне не грозит, но ситуация более чем паршивая – мягко говоря. Какую головомойку мне бы на работе устроили: и за ботинки на скользкой подошве, и за все прочее… Непрофессионально я сюда полез. Я-то думал, что играю против спецслужб, а напоролся на клинического маньяка…»
Если бы домик оказался нубовский, все было бы не так страшно: в НУБе работают люди прагматичные. Они бы огорчились, узнав о том, что тайное стало явным, а потом начали бы перебирать варианты компромисса и готовиться к переговорам. С Тины и Поля сейчас пылинки сдували бы! Предъявить Стиву невредимых заложников, выторговать себе жизнь и безопасность… Это логика НУБа и схожих с ним структур – но нет гарантии, что такой тип, как Лиргисо, будет следовать той же логике.
Белых шаров, асимметрично оккупировавших стены, в комнате было девятнадцать, из них одиннадцать кашпо и восемь светильников. Поль не мог увидеть ту стену, которая находилась за изголовьем «кокона», – там, наверное, тоже что-нибудь есть. Он лихорадочно считал и сортировал шары, пытаясь успокоиться, не дать нервам пойти вразнос. Не девятнадцать все-таки, а двадцать, в прошлый раз один пропустил… Надо поскорее смываться отсюда, чтобы избежать макияжа и всего остального. О чем Поль сейчас жалел – так это о том, что упорно отказывался учиться телепортации, хотя Стив не раз предлагал. Он бы телепортировался прямо из «кокона» куда угодно, хоть в Эфезам, хоть в Хризополис. Ничего, что со сломанным позвоночником, – его бы подобрали и отправили в больницу… Поль сглотнул комок. Спокойно. Радовать Лиргисо своим подавленным настроением – слишком много для него чести, а «кокон» скрупулезно фиксирует эмоциональное состояние пациента.
Часа через три (Поль не был уверен, что определяет время точно) Лиргисо появился опять. Следом за ним в комнату вошла темноволосая девушка в черной блузке и облегающих брюках из такой же ртутной ткани, как рубашка Лиргисо. Девушка тоже была в «лярнийской полумаске», черно-сине-серебряной, и с серебряными губами. За спиной у нее Поль заметил «Цербера», чей корпус покрывали прихотливо хаотичные серо-белые разводы.
– Поль, я хочу познакомить тебя с моей девушкой.
Лиргисо загадочно ухмылялся. Его спутница молча смотрела на Поля.
– Нашел чем удивить… Крис, я знаю твою девчонку – это Вероника Лойчева, нелегальная иммигрантка с Кутакана. Я видел ее в Элакуанкосе. Между прочим, она в розыске. Ее семейка вдруг подозрительно разбогатела, а сама она исчезла. Вот она, значит, куда делась…
Серые глаза Тины слегка прищурились.
«Она ведь не знает, что мы со Стивом в курсе насчет обмена! – сообразил Поль. – Как же ей сообщить – так, чтобы эта лярнийская сволочь ни черта не заподозрила?»
– Она больше не Вероника Лойчева, – сказал Лиргисо. – Теперь ее зовут Кристина Вернон. Можешь называть ее Тиной, она привыкла к этому имени.
– А, это она была с тобой на Савайбе? Героический директор «Кристалона» дает отпор нехорошим бандитам… Тебе, конечно, состряпали за твои деньги светлый положительный имидж, но все это фигня, а по незийским законам ты уголовный преступник. Ты же купил эту Веронику у родственников – ясно теперь, откуда у них кредитки! Я поймал тебя на покупке живого товара.
– Подожди, ты меня еще много на чем поймаешь. – Лиргисо непринужденно облокотился о крышку «кокона». – Например, на зверском изнасиловании одного из сотрудников незийского иммиграционного
