Да, этот обычай сложился во Вторую Мировую, до которой из ныне сущих доживут немногие, но Макарову эта мысль понравилась - он не чужд амбициозности. Что же касается расходования зарядов, то данное орудие он полагает бесполезным грузом, поскольку при стрельбе с корабельной палубы ни разу не удалось положить ни один снаряд хотя бы более-менее близко к цели.
Потом была радостная встреча - визит начальства - стояние в строю и лицезрение блестящих мундиров высокопоставленных особ. Не люблю помпезности, но ритуалы - часть моей нынешней жизни. Стоял, кричал 'Ура' и 'Рады стараться'. Главное - как и просил - моё участие в событиях не упоминалось, и заслуги не выпячивались.
Знаете, переболел я звёздной болезнью в соответствующем возрасте и прекрасно знаком с осложнениями, сопровождающими сей недуг. На мой измученный козьим молоком организм это, право, лишнее. Тем более что восторг по поводу отваги катерников разделяю искренне, так что не притворялся - радовался от души. Впрочем, мимо нас с Санькой руководство молча не прошло - оно в этот раз оказывало честь всему экипажу, так что в свой черёд удостоило вопроса и личный состав моего заведования.
Ответил правдиво - подводники мы.
- Так у вас тут и подвода в хозяйстве имеется, - брови адмирала поползли вверх.
- И коза для контроля вибрации дейдвуда, - нашелся мой помощник, за что тут же получил рубль. Ну и мне пятак на водку перепал. Словом, всё было по нашенски, только уж очень долго тянулось.
Бурю восторгов вызвали газеты, особенно иностранные. Сообщения о том, что русские катерами гонят на вражеские корабли обученных минному делу дельфинов, а потом ловят их верёвочной петлей и палкой и тащат за 'Великим князем Константином' туда, где в них есть надобность, проходила основной темой и обсасывалась на все лады. До сведения команды эта весть была доведена незамедлительно - прям политинформация, да и только. Одним словом, сговор нижних чинов и офицерства обретал всё более широкие масштабы.
Макаров отправил кучу писем, и к одному из них приложил баночку моего жиро- селитянного крема. Никак он у нас не падзрывался, хотя горел охотно. И не помню, сколько раз мы соскребали его со всего близ лежащего после штатной сработки детонатора. При этом становилось его всё меньше и меньше, так что Василию Фомичу Петрушевкому отослали совсем немного, правда, с тщательным описанием и состава, и способа изготовления. Кто такой Петрушевский? Макаров его знает. Говорит, по взрывчатым веществам большой специалист, к тому же - офицер и тоже изобретатель динамита, как и Нобель. Кстати, именно он придумал 'успокаивать' нитроглицерин той самой магнезией, которой я припудриваю динамитные шашки.
Так вот, Степан Осипович говорит, если это 'зелье' вообще способно бабахнуть, то у этого человека бабахнет непременно. Помянул даже, что сам император распорядился о прекращении каких-то работ на одном из заводов, где был крупный взрыв и, за это наказали именно Петрушевского. Одним словом, мужчина серьёзный.
Потом сообщили о прибытии в Севастополь Его Императорского Величества, и командира нашего спешно вызвали. Вернулся он радостным - сумел 'выбить' новый катер. Такой же как 'Чесма' производства завода Берда в Питере. Служил он для разъездов кого-то из портового начальства и находился в хорошем состоянии, вот это-то состояние и изменили в два счёта - ободрали всю красоту и заменили её котельным железом, оформив и боевую рубочку, и защиту кочегара - по нынешним торпедным катерам ведь, в основном, из винтовок попадают.
Торпеды на это раз делали не по моим канонам. Господа офицеры успели наиграться с моделями в своё время и, как только сошли на берег, не по бабам пошли, а по мастерским со своими эскизами. Завелись на корабле денежки. Мы ведь останавливали пароходы, и, перед утоплением, естественно, кое-что прихватывали. Ну, там, касса судовая, хороший кофе. Боцман с баталером вообще, чего только не тащили - механики из машины штуковинки разные выкручивали, а с одного только начали отдирать доски, как в поле зрения сигнальщиков появилась новая цель. Не успели как следует похомячить - сперва война - остальное, если успеем. А то бы и паровые машины поснимали, и уголь перегрузили.
Круговая порука в экипаже к этому моменту уже начинила формироваться, а тут окрепла и стала напоминать братство. Береговое. До выборов капитана, ясное дело, было далеко, но коллегиальное решение о направлении части вырученных средств на вооружение было ратифицировано не только членами кают-компании, но и нижними чинами.
Говорил ведь уже, что время нынче любопытное. Люди как-то не так мыслят, как мы. Скажем, купить себе оружие для того, чтобы служить с ним в руках вере, царю и отечеству, это вполне естественно. Офицеры, скажем, и команды катеров, обзавелись на берегу револьверами. Это под впечатлением от случая, когда турки зацепили Сергея Петровича Писаревского багром. Разве возможно было бы такое, будь команда нормально вооружена!?
Ну да не о том речь. Стало у нас два более-менее пристойных торпедных катера, и один остался разъездной для работы на подхвате. Торпед же сделали даже лишних - наличного динамита хватило только на семь, остальные так и повезли с собой не снаряженными взрывчатым веществом. И, вот какая незадача, только одна из них была предназначена для использования с подводной лодки - они теперь конструктивно разные из-за отличия в креплениях. Зато бегут быстрее и проходят метров триста. Большего расстояния просто не имеет смысла добиваться - уходят они с курса, считай, на полкорпуса цели, причём, заранее не угадаешь, в какую сторону. А пристрелять их никак не выходит - прогорает камера сгорания, хоть и выложена жестью изнутри.
Что ещё вспомнить? Нилович меня со своей сестрой познакомил. Она вдова матросская, и года у неё вовсе не юные. Детки самостоятельные уже. С нею мы и поладили.
Много событий случилось, всего и не упомнишь. Паломничество офицеров, скажем. Приходили проситься к нам на 'Великого князя Константина'. Прогулки с козой на пастбище представляли собой забавное зрелище. Эта животная, получив на рога табличку с кличкой и указанием на принадлежность к кораблю Его Императорского Величества Черноморского флота, так и осталась с существом с самыми простыми принципами и прозаическими потребностями. Её, заразу такую разбаловали едой с человеческого стола - имею ввиду объедки и помои - а тут еще каждый встречный норовит корочкой угостить, а то горбушкой осчастливит в знак уважения к нашему 'миноносцу'. Так что дама эта стала весьма разборчива насчёт пропитания и строга в обращении. Без подношения к ней теперь не подступиться.
Дождя наград, который можно было ожидать, на нас не пролилось. Денежкой тоже не поощрили. Чувствовалось, что в верхах возникла неожиданная напряженность. С другой стороны наши сухопутные войска приблизились к Дунаю, и волнение за предстоящие им нелёгкие дела сейчас испытывают многие. По-существу война ещё толком и не началась. Так, произошли отдельные столкновения. И, мне кажется, сильные мира сего сейчас усиленно шлют друг другу длинные прочувствованные телеграммы.
