После этого мы уселись разбираться с задачками, из-за которых разгорелся скандал. Знаете, ничего страшного. Против нашей советской школы по части математики гимназия девятнадцатого века всё же попроще будет. Правда, с переводом фунтов в пуды я слегка затруднился, но ничего страшного. Всё у нас получилось. Единственное, что мне не понравилось, это задумчивый взгляд Варюнделя, обращённый в мою сторону.
Девка нынче в страшном возрасте, а я, хоть и немолод, но и далеко ещё не древняя развалина. Как бы не случилось в этой чернявой головушке обычной девичьей глупости!
***
Спускаюсь я себе со второго этажа, и вижу господина в непонятном мундире с незнакомыми знаками различия, пьющего кофий. Макар в его присутствии держится с некоторым подобострастием, хотя на городового или жандарма гость непохож.
- Пётр Семёнович? - мужчина встаёт и церемонно мне кивает. Это видимо остатки обычая раскланиваться при встрече ещё не до конца выветрились из обихода.
Осталось ответить тем же и подтвердить, что это действительно я.
- Имею честь руководить здешней мужской гимназией и предложить вам, милостивый государь, место преподавателя математических дисциплин, - а господин видать совсем заждался, если с первого же мгновения берёт быка за рога. Или меня за здесь, как сказали бы в наше время.
Ну да не в том дело. У меня ведь никаких документов нет, кроме седины в бороде, которая не позволит сильно исказить возраст. В остальном же я -- личность абсолютно неопределённая. А уж засвидетельствовать получение мною какого либо образования вообще немыслимо. Тем не менее, говорить об этом напрямую не стоит. Я вообще не представляю, как в эту эпоху удостоверяли личность или гражданское состояние. Короче -- застали меня врасплох. И как выкрутиться?
- Знаете, э-э...
- Илья Николаевич, - отлично, имя, как у отца Ленина. Не спутаю.
- Очень приятно, Илья Николаевич. Так вот, сам я, как вы понимаете, учился давно, а с тех пор в программе преподавания могли произойти изменения...
- Не извольте беспокоиться, - мой собеседник достаёт из портфеля папку и подаёт мне. - Тут полный перечень требований.
Сразил. Ничего не скажешь. Никак не ожидал подобного напора.
Разумеется, я сразу и пролистал эти преимущественно рукописные страницы, продираясь через яти. Да ничего страшного, эту элементарщину я помню отлично, потому что практически всем пользовался на работе. Я ведь инженер в области приборостроения, причём занят был разработками. Считай -- хлеб мой насущный. Математика, это не физика, где неосторожным словом можно учинить революцию.
- Что же, Илья Николаевич. Ничего сложного в этом нет, - сказал, и молчу. Не хочу делать ход. Нарочно строю разговор так, чтобы мне предлагали, а я выбирал.
- В таком случае вот расписание уроков и вспоможествование. Завтра утром Варенька покажет вам куда идти.
Деньги не в конверте. Прямо бумажками лежат на столе и...а-а... А нечего щёлкать клювом. Собеседник-то мой уже тю-тю. Это, выходит, взял он меня за... не дал времени отказаться. Странное, однако, время. И люди в нём странные. Не такие, как у нас.
Сморю на Макара.
- Так, дядя Петя! Замучился уже господин директор учителя на это место искать. А Варьке он доверяет. Она -- не то, что Игорёха-оболтус.
Хозяева, и старший и младшие уже давно меня зовут дядей Петей. С позавчера ещё. А мне не жалко. Только вот что делать? К новому повороту судьбы я совершенно не готов. Так и стою в нерешительности.
- К Ефиму ступайте. Вправо по улице пятый дом. Он к утру сошьёт мундир-то. - Макар говорит убеждённо, не сомневаясь, что мне следует немедленно принять предложение и приступить к преподаванию. - Только, не съезжайте от нас. Хорошо? А в трактире я управлюсь, мне всё равно придётся половых нанимать на вторую половину дня. И без отдельного повара уже никак не управиться.
А сам довольнёхонек. Эх, знала бы молодёжь, как легко читаются на юных лицах все их мысли!
***
Ефим, пока снимал мерки, выложил мне про приютившее меня семейство всю подноготную. Он дружен был с родителями и всё сокрушался, что погибли они о прошлом лете. А вот отчего -- не помянул. Да я и не спрашивал. Если человека не перебивать вопросами, он больше выложит.
Так вот. Столяром был отец семейства, и мастерская его на всю округу первейшей считалась. Большую деньгу зарабатывал и старшего сына успел и в гимназии выучить, и в Санкт-Петербург на учебу послать. Да вот прибрал их господь со супругою и пришлось Макару ворочаться домой, чтобы поднимать на ноги брата и сестру. Двойняшки они. Подмастерья после смерти хозяина, всяк сам своё дело открыли, потому куда как лучше наследников дело разумели. Однако проведывают и помогают, чем могут.
Денег в наследство оставалось не особенно много, вот и затеял старший из сынов трактир, да только не ладилось у него, пока не пришел человек, да удачу не принёс. А посему не извольте беспокоиться, к утру к семи часам мундирчик будет в лучшем виде. И всегда заходите, вам тут рады.
Это я нарочно вкратце пересказываю, чтобы не особенно утомить дословным изложением цветистой и прочувствованной речи.
Остаток дня я провёл в городской библиотеке. Готовился к занятиям, освежая в памяти
