менять свои взгляды на советско-американские отношения. Решающую роль в этом играло наметившееся к концу войны равенство сил между США и СССР. США, констатировал Рузвельт, ныне — только «часть громадных союзных сил», и они «должны культивировать науку человеческих взаимоотношений — способность всех народов, всевозможных народов жить в мире и работать в мире…» [155].
Главный, решающий фронт
С открытием 6 июня 1944 года второго фронта фашистская Германия оказалась вынужденной вести войну не только на востоке, но и на западе. Высадка западных союзников не могла не быть успешной — основные силы фашистского блока были скованы на советско-германском фронте, и войска под командованием генерала Д. Эйзенхауэра имели огромный перевес над силами гитлеровцев. Вторжение в Нормандию состоялось лишь после того, как, по словам У. Черчилля, к мундиру последнего американского или английского солдата была пришита последняя пуговица.
Однако главные события по-прежнему продолжали разворачиваться на востоке. Тем не менее сегодня на Западе продолжают издаваться книги, выходить фильмы, назначение которых — доказать прямо противоположное. Особенно много таких книг и фильмов было выпущено в западных странах в период 40- летнего юбилея открытия второго фронта, а также 40-летия разгрома фашистской Германии. В них без зазрения совести утверждается, что прорыв союзников в Нормандии явился якобы более «серьезной угрозой для «третьего рейха», чем советское продвижение на востоке» и что именно 6 июня 1944 года пробил час «освобождения угнетенных народов Европы».
Все это делается так, будто до открытия второго фронта и вовсе не было ожесточенной трехлетней борьбы на советско-германском фронте, которая ко времени высадки союзников уже окончательно и бесповоротно определила неминуемое поражение фашистской Германии, всех ее союзников и сателлитов. Действия Советской Армии создали благоприятные условия для броска союзников через Ла-Манш. Этому способствовали и события, непосредственно предшествовавшие операции «Оверлорд».
Операция «Багратион»
В ходе зимней кампании 1944 года Советская Армия, выполняя решения Тегеранской конференции и развивая свое стратегическое наступление, полностью разгромила 30 дивизий и 6 бригад вермахта, нанесла тяжелые потери 142 фашистским дивизиям. Для восстановления своих сил на востоке гитлеровское командование было вынуждено в январе — мае 1944 года перебросить на советско-германский фронт из Германии и Франции 40 дивизий и 4 бригады. В результате немецко-фашистская группировка в Западной Европе накануне вторжения союзных армий во Францию была значительно ослаблена, что оказало существенную помощь США и Англии в открытии второго фронта. По признанию генерала Эйзенхауэра, в течение всего заключительного периода войны в Европе стратегическое планирование и практические действия американо-английских войск на Западном фронте находились в прямой зависимости от хода и исхода наступательных операций Советской Армии.
На четвертый день после высадки союзников в Нормандии началось советское наступление в Карелии. Третья годовщина войны СССР против гитлеровской Германии ознаменовалась началом мощного наступления Советской Армии в Белоруссии, вошедшего в историю под названием «Операция «Багратион». Грандиозное сражение развернулось на фронте 700–1100 километров и продолжалось с 23 июня до конца лета 1944 года, что также создало благоприятнейшие условия для развития операции «Оверлорд».
В битве за Белоруссию с обеих сторон, с учетом прибывавших в ходе боев резервов, участвовало 4 миллиона человек, около 62 тысяч орудий и минометов, более 7500 танков и САУ, свыше 7100 самолетов. Натиск советских войск, насчитывавших к началу операции 2,4 миллиона человек, 36 400 орудий и минометов, 5200 танков и САУ, 5300 боевых самолетов, был неудержим. [156]
Советские войска прорвали оборону противника одновременно на 6 участках, разгромили его группировки в районах Витебска и Бобруйска, под Оршей и Могилевом, а затем окружили и уничтожили основные силы группы армий «Центр» в районе Минска.
«Менее чем за две недели Красная Армия изгнала противника из Белоруссии, — писал известный английский военный теоретик и историк Б. Лиддел Гарт. — К середине июля 1944 года она заняла больше половины северо-восточной части Польши… окружила Вильнюс, переправилась через Неман, приближаясь к границам Восточной Пруссии» [157].
К концу августа из 97 дивизий и 13 бригад противника, участвовавших в боях, 17 дивизий и 3 бригады были полностью уничтожены, а 50 дивизий потеряли более половины своего состава. Советские войска продвинулись на запад на 550–600 километров. Враг лишился свыше полумиллиона солдат и офицеров. Чтобы закрыть огромную брешь, образовавшуюся в результате наступления Советской Армии, гитлеровцы вынуждены были перебросить сюда с других участков Восточного фронта и из Западной Европы 46 дивизий и 4 бригады. «Германский фронт в Белоруссии распался так, как мы до сих пор не наблюдали в течение этой войны», — писала в те дни английская газета «Дейли телеграф энд Морнинг пост». «Никогда еще тактика концентрированных ударов… не была применена с таким искусством, — подчеркивала эта же газета 26 июня 1944 года, — с каким ее применила Красная Армия, рассекшая ударами германский фронт».
Успех операции «Багратион» имел огромное военно-политическое значение. Были полностью освобождены Белоруссия, более трех четвертей территории Литвы, Латвии, началось изгнание фашистских оккупантов из Польши. Стратегическая обстановка на советско-германском фронте претерпела коренные изменения. Переброска вражеских войск с Украины в Белоруссию в ходе операции «Багратион» облегчила задачи советских войск по освобождению западных областей Украины, восточных районов Польши, Советской Прибалтики. Выход частей Советской Армии на широком фронте к Висле, Сану, границам Восточной Пруссии открывал им дорогу на Варшаву, Берлин, Кенигсберг.
Немецко-фашистское командование, вынужденное непрерывно направлять подкрепления на Восточный фронт, приняло в конце августа решение отвести свои войска из Франции к западным границам Германии, на «линию Зигфрида». Все это способствовало успехам объединенных сил США и Англии в Западной Европе.
С восхищением и одобрением встретила выдающиеся победы Советской Армии в ходе летнего наступления 1944 года мировая прогрессивная общественность. Политические и военные деятели Запада, дипломаты и журналисты отмечали их значительное влияние на дальнейший ход второй мировой войны. «Стремительность наступления Ваших армий изумительна», — писал Ф. Рузвельт 21 июля 1944 года И. В. Сталину. У. Черчилль в телеграмме главе Советского правительства от 24 июля назвал сражение в Белоруссии «победами огромной важности» [158]. Турецкая газета «Джумхуриет» 9 июля 1944 года констатировала: «Если продвижение русских будет развиваться теми же темпами, русские войска войдут в Берлин быстрее, чем союзные войска закончат операции в Нормандии».
Да и действительно, о каком «решающем значении» второго фронта в тот период можно говорить, если в июле, в разгар битвы за Белоруссию и боев за Нормандию, против Советской Армии сражались 228 дивизий и 23 бригады фашистского блока, а союзникам непосредственно противостояли во Франции 18–24 дивизии вермахта [159].
Таким образом, выводы буржуазных историков о решающей роли Нормандской операции для поражения гитлеровской Германии построены на песке. Кстати, они противоречат и оценкам событий на советско-германском фронте, сделанным фашистским руководством. Выступая на совещании в «Волчьем логове» 31 июля 1944 года, Гитлер подчеркивал: «Если говорить о том, что меня больше всего беспокоит, то
