блоке занимает потребность в новой информации и новых впечатлениях. С этим блоком потребностей связаны попытки познания и адекватного отображения природы Мироздания, социума и самого человека, т. е. процессы развития фундаментальных и прикладных наук, искусства, мировоззренческих и философских концепций, духовных учений и религий. Рожденный в недрах человеческой цивилизации, этот блок потребностей также обретает социальные формы удовлетворения, включаясь в общую систему потребления, торговли и взаимного обслуживания.
Таким образом, рождающийся человеческий ребенок изначально попадает в социальную среду, созданную и упорядоченную всеми предыдущими поколениями. Имея в основе сугубо биологическую природу, он между тем с первых дней жизни формируется как существо социальное, живущее среди людей и нуждающееся во взаимодействии с ними. В процессе обучения и воспитания ребенок получает не столько знания о себе и структуре своих собственных потребностей, сколько знания о социально приемлемых формах их удовлетворения, принятых в данном социуме. Эти знания внедряются и поддерживаются всеми социальными механизмами, включая социальный заказ, социальное наследование и социальное давление.
Что же получается в итоге? Чтобы существовать, человек должен удовлетворять свои потребности. Все формы их удовлетворения социализированы. Знания об этом человек получает через людей, и только через людей их может реализовать. В этом контексте можно утверждать, что человек сделан людьми и из людей, и приспособлен для обитания в населенной людьми же социальной среде. Случаи взращивания детей животными убедительно подтверждают, что вне социального окружения человеческое существо человеком не становится. Иными словами, социум как специфическая среда обитания и надличностное образование выступает в роли «фабрики» по производству людей. Следовательно, как справедливо замечали многие философы, жить в социуме и быть свободным от социума человек не в состоянии. Более того, за время жизни множества поколений людей, прошедшее с этапа формирования социальной природы, зависимость от нее нашла свое отражение не только во внешних законах и предписаниях, но, что важнее, эволюционно закрепилась в механизмах человеческой психики. И потому мы можем говорить не только о биологических, но также о
Всякий социум имеет свое устройство и, соответственно, сложившуюся систему социальных отношений. Знания об этом даются человеку в процессе обучения и воспитания как набор социальных конвенций, строго регламентирующих формы социальных взаимодействий. Но эти знания обусловливают только общие для всех формы внешней активности (поведения) и не учитывают особенности индивидуального психического устройства и восприятия каждого человека. Они не учитывают, что люди — разные не только по своему полу, происхождению и социальному статусу, но и по своей конструкции: биологической и психологической. Поэтому, будучи вынужден удовлетворять свои потребности в рамках системы социальных отношений, человек сталкивается с трудностями в организации и осуществлении межличностных контактов. Имея в качестве движущей основы своего поведения актуализацию той или иной потребности, человек не обладает достаточным знанием о том, какая из освоенных форм индивидуального поведения с наибольшей эффективностью ведет к удовлетворению этой потребности. Не знает он также о том, почему другие люди реагируют на его поведение так, а не иначе, и тем более не знает, как изменить в «лучшую» сторону поведение тех людей, общения с которыми избежать не удается. Не догадывается, конечно, и о том, почему какую-то форму поведения он считает для себя абсолютно приемлемой, а какую-то — отвергает не задумываясь. Строго говоря, человек сам порождает проблематику взаимодействия с себе подобными, ибо не осведомлен об особенностях устройства собственной психики. Социум как фабрика по производству людей обращает их познавательный импульс исключительно вовне — к познанию социального устройства и правилам общежития внутри него, оставляя за чертой знания о психологическом устройстве самого субъекта познания, его индивидуальности и особенностях восприятия. В результате человек формируется как унифицированная социальная единица, приспособленная для жизни в социуме при соблюдении, главным образом, коллективных, социально обусловленных интересов. Переживания и сложности частной жизни человека, его внутренние противоречия и конфликты остаются его личным делом и для социальной системы не имеют принципиального значения. И это — нормально!
Не нормально, однако, что, оставаясь один на один с собственными проблемами общения, человек не вооружен достоверным знанием о способах их решения. Как следствие, люди вступают во взаимодействие и взаимоотношения случайно, в условиях неопределенности. Это напоминает плавание в открытом море без карт, компаса и небесных светил — может быть, повезет, а может быть, и нет. Значит, отношения с другими людьми начинают составлять область страхов. Результаты плачевны: чувство одиночества, эмоциональное обнищание, потеря интереса к жизни, агрессия, обращенная на себя или на других…
Может ли человек разрешить для себя эту проблему более или менее осознанно? Конечно, может. Порой он это и делает, но чаще всего методом проб и ошибок. Совершит некий поступок — оценит полученный результат — примет следующее решение — опять совершит поступок и т. д. до бесконечности. Эффективность такого способа, достаточно мала даже в условиях стабильного социума, становится ничтожно малой в наш век всеобщей процессуальности: ускоряются не только процессы социальной жизни — ускоряются процессы старения социального опыта.
Но есть и другой способ. Суть его в том, чтобы основы психологии поведения стали доступны человеку. По крайней мере настолько глубоко и подробно, насколько это принято в «инструкциях по пользованию бытовыми приборами». Иными словами, человеку полезно узнать несколько больше о самом себе, о своем природном устройстве.
Сама по себе задача такого рода, увы, не нова. Еще во времена античности над входом в храм Аполлона в Дельфах было высечено: «Познай себя». И до сих пор эта фраза не утратила своей актуальности. И это несмотря на то, что многие поколения ученых уделили в своих исследованиях далеко не последнее место указанной проблематике.
Говоря о проблемах психики в связи с инициацией и управлением поведением человека, следует прежде всего обратиться к исследованиям столпов психоанализа: Зигмунда Фрейда, Альфреда Адлера и, конечно, Карла Густава Юнга.
Как известно, Зигмунд Фрейд, в отличие от многих своих предшественников, предпринял попытку рассмотреть психику человека целостно, однако увязал все психические проявления исключительно с биологической проблематикой, диктуемой сексуальными комплексами.
Альфред Адлер в своих трудах отрицал исключительное влияние на психику сексуальных комплексов. Он противопоставил 3. Фрейду собственное учение, где центральное место уделил комплексу власти, который, по его мнению, как и многие другие аспекты поведения человека, формируется на основе психических содержаний, названных Адлером «социальным чувством».
В отличие от 3. Фрейда, его ученик и в течение ряда лет последователь К.Г. Юнг решительно отделяет психические феномены от физиологии, хотя и не отрицает их взаимодействия. Освободившись от многообразного влияния различных физиологических факторов индивидуального свойства, и опираясь на свой двадцатилетний опыт врача-психоаналитика, К.Г. Юнг совершил переворот в психологии, впервые предложив научно обоснованную классификацию психологических типов человека.
Карл Юнг выделил две фундаментальные психологические установки, которые делят людей на экстравертов и интровертов, а также выделил четыре основные психологические функции: мышление, чувство, ощущение и интуицию. В зависимости от доминирования одной из психологических функций, он обосновал наличие устойчивых психотипов, общее число которых, с учетом экстраверсии и интроверсии, равняется восьми.
Карл Юнг дал их описание в своем фундаментальном труде «Психологические типы», впервые изданном в Цюрихе в 1921 г. Труды К. Г. Юнга стали фундаментом целого направления в психологической науке, которое развивается и в настоящее время как в Европе, так и в Соединенных Штатах Америки. Труды именно этого ученого стали методологической базой, оттолкнувшись от которой литовский ученый А. Аугустинавичюте предприняла попытку создания науки о закономерностях человеческого поведения. Она назвала ее «соционикой».
