голубоватым дымящимся светом, который вы наблюдали эти ночи.
— А ведь и верно, — воскликнул Веретенюк.
— То — то оно и есть, — рассмеялся Холмс.
— Ну, а внизу же кто копошится? — спросил Веретенюк, видимо, заинтересованный этим рассказом.
— О, что касается этого существа, то я выяснил вполне его личность в первый же день после того, как увидел это явление.
— И именно?
— Вы помните, что с наступлением утра я ушел от вас на несколько часов. Я сделал это нарочно, как только увидел, что явление скрылось. Пройдя вперед, я по реву чудовища заключил, что быстро удаляется от меня, и поэтому смело продолжал идти вперед. Было светло и, делая круги, я оглядывал каждый шаг, каждую пядь земли.
Холмс рассмеялся и докончил:
— Его следы я нашел на земле; это было не что иное, как самый обыкновенный свежий медвежий помет. Бедный медведь подвергся участи скелета и, конечно, был так же вымазан фосфором, который и придавал ему этот странный сверхъестественный вид.
— Да неужели медведь? — воскликнул Веретенюк.
— Он сам, собственной персоной, — ответил Холмс. — Достопочтенный Муха, знающий хорошо тайгу, вероятно без труда изловил нескольких медвежат, которых и рассадил на цепях в разных сторонах от своего логовища. Возможно также, что этих медвежат только всего двое, и он их переводит с места на место, перетаскивая и свои скелеты для того, чтобы отовсюду устрашать смельчаков, которые бы вздумали приблизиться к тому месту, которое он избрал своей резиденцией.
— Действительно, история получается очень простая, — сказал я.
— Я знал ее почти всю заранее еще тогда, когда Веретенюк рассказал мне впервые свою легенду. Невозможно же, в самом деле, от меня требовать, чтобы я поверил в существование какой — то нечистой силы, окончательно преградившей доступ к Крестовому прииску. Муха сделал свое дело великолепно. Путем стараний в продолжение целого года он добился того, что стоустая молва вселила во всех уверенность, что это место нечисто и непроходимо для простого смертного. К тому же — эти необычайные для простого люда явления видели многие, и среди них, конечно, такие люди, которые вполне заслуживали доверия, и раз они говорили, что видели явление сами своими собственными глазами, остальные верили им беспрекословно, и не напади на эту легенду я, и Муха мог бы пользоваться еще долгое время свободой и полной безнаказанностью.
— Но ведь не может же он там сидеть безвыходно, — перебил я.
— Конечно, я в этом и не сомневаюсь. Время от времени он покидает свое жилье, может быть, бывает даже в городах, где закупает все для себя необходимое и сбывает понемногу награбленное золото, но весьма возможно также и то, что при нем есть и еще кто — нибудь, и именно поэтому — то мы и должны быть настороже и действовать с крайней осмотрительностью.
— А как вы предполагаете, дорогой Холмс, как велика может быть та площадь, которую Муха решил сделать заколдованной? — спросил я.
Холмс ответил не сразу.
Он достал свою записную книжку, долго высчитывал что — то карандашом и, наконец, ответил:
— По моему мнению, площадь эта не менее по крайней мере пяти квадратных верст.
— Итак, нам придется искать его на протяжении этой громадной площади.
— Не иначе.
— Ну, я думаю, что это займет у нас в тайге немало времени. И мы рискуем остаться без провизии.
— Это не совсем так, дорогой Ватсон, — ответил Холмс с улыбкой. — Нам вовсе незачем изучать каждую пядь земли. Достаточно обойти кругом это место, заметить где — нибудь медвежьи или человеческие следы и по ним нам нетрудно будет добраться и до самой берлоги разбойника.
Разговаривая таким образом, мы все время подвигались вперед по бесконечной тайге.
X
Время летело незаметно.
Два раза мы останавливались, чтобы удовлетворить свой аппетит, но отдыхи наши были очень коротки.
Когда, по расчету Холмса, до заколдованной площади оставалось не более двух — трех верст, мы сделали большой привал.
Тут мы ночевали.
А на следующий день, лишь только взошло солнце, мы отправились дальше.
Пройдя версты три, Холмс повернул направо, и мы стали давать широкий круг.
Часа два, а может быть, и немного больше, мы шли, не замечая ничего.
Но вот, наконец, Холмс остановился и, указывая рукой себе под ноги, произнес:
— Взгляните сюда, господа.
На земле под нашими ногами лежала кучка медвежьего помета, от которой в глубь тайги уходил едва заметный след, который можно было уловить по вытоптанной траве.
Кое — где попадался переломленный кустарник.
— Теперь, господа, я попрошу вас соблюдать крайнюю осторожность, — шепнул Холмс.
Но его предостережение было совершенно излишне.
Мы и сами сознавали серьезность положения и двигались так осторожно, что сухой валежник не издавал под нашими ногами никакого хруста.
След вел почти напрямик.
Холмс, шедший впереди, согнувшись над следом, пройдя версты две, остановился.
— А вот и другой, — шепнул он, указывая на след, соединившийся с первым и шедший сбоку.
С места соединения следов пошла уже сильно натоптанная дорожка.
По дороге мы перешли ручей.
На берегу этого ручья мы заметили, что трава на земле смята сильнее, словно по ней кто — нибудь катался.
— А вот здесь милый Муха отдыхал со своими питомцами, — проговорил Холмс. — Теперь он должен быть недалеко уже отсюда. Однако мне было бы очень интересно знать, находится ли он здесь один или с ним живет еще кто — нибудь.
— Ну, уж этого я, право, не знаю, — ответил я. — Но неужели же вы в самом деле решаетесь на нападения, не зная даже сил неприятеля?
— На этот вопрос я не могу еще вам ответить положительно, дорогой Ватсон, но во всяком случае я думаю, что это будет виднее, когда мы ближе подойдем к цели.
Мы замолчали.
Так прошли мы еще около полуверсты.
Вдруг Холмс остановился и приложил палец к губам.
В свою очередь и мы остановились как вкопанные, прислушиваясь к звукам тайги.
Странные звуки, совсем не подходящие к этой угрюмой местности, доносились еле слышно до нас.
Это был женский голос.
Невидимая фея где — то пела, и в ее голосе слышались подавленные рыдания и безысходная тоска.
— Эге, так вот оно что, — задумчиво проговорил Холмс. — Ну, если уже здесь есть женщина, то вряд и нам придется натолкнуться на кого — либо из его товарищей. Интересно только знать, откуда она явилась. Но это мы скоро увидим.
