Каких — то два мягких предмета покатились на землю, и глухие стоны огласили берег Бентакуровского канала.
— Что?! Пограбили? — раздался насмешливый голос Коптоуна. — Лежите, пока живы! Прикончить ведь недолго!
И, судя по шагам, передняя группа снова пустилась в путь.
Холмс и Ватсон следили за ними, сократив расстояние до десяти шагов.
Но вот шаги впереди вдруг смолкли.
— Можно здесь! — раздался очень тихий голос Смитта Коптоуна.
Холмс и Ватсон замерли на месте, зажав в руках револьверы.
Между тем впереди них бандиты совещались, и тихие голоса их, пониженные до шепота, благодаря ночной темноте явственно доносились до слуха сыщиков.
— Один удар и готово! — говорил Алферакки.
— Зачем? Я вовсе не намерен проливать даром кровь, когда дело свободно может обойтись и без этого! — возражал Коптоун. — Он пьян, а кроме того, я подсыпал ему достаточную дозу сонного порошка. Стоит только бросить его в такое место, где глубина воды доходит до полуаршинна [2], и он захлебнется, не почувствовав даже воды…
— А если проснется? — усомнился Алферакки.
— Ах, боже ты мой! — нетерпеливо возразил англичанин.
— Неужели же мне впервые проделывать это? Для того чтобы человек утонул в подобном состоянии, достаточно одного ведра воды! Ткнул его головой в ведро — и готово! Шевелиться — то ведь он не может!
— И вы за это ручаетесь?! — недоверчиво спросил грек.
— Ну, конечно же! Валяй, тащи его в канал! Нам надо торопиться, иначе станет светать. В десять часов сойдутся служащие, а к этому времени нам надо быть далеко отсюда.
В темноте снова раздались осторожные шаги и шуршание тела, которое волокли за собою грек и англичанин.
Дав бандитам отойти на несколько шагов, Шерлок Холмс нагнулся к самому уху Ватсона и прошептал так тихо, что последний еле смог уловить его слова:
— Вы останетесь здесь. Следуйте за ними по пятам. Они бросят в канал приказчика и скроются. Вы сейчас же отыщите брошенного, благо канал мелок, вытащите его из воды; если он захлебнется, то откачайте и, доставив в ближайший участок, спешите в ярмарочное отделение Государственного банка и там спросите меня.
С этими словами Шерлок Холмс тихонько толкнул Ватсона вперед, а сам, отстав от него, остался на месте.
Вдруг где — то недалеко от него раздался всплеск воды.
Затем несколько секунд все было тихо, и, наконец, раздались звуки быстро удаляющихся шагов.
Шерлок Холмс пошел за ними, держась от преступников на расстоянии шагов пятнадцати.
Но, когда на улице стали попадаться фонари, он отстал.
Ему хотелось лишь посмотреть, в какую сторону пойдут приятели.
Когда он заметил, что Алферакки и Смитт Коптоун направились прямо к Главному дому, он быстро повернулся и бегом пустился наискосок, в одну из прилегающих улиц.
Добежав до одного из парадных подъездов, он позвонил. Городовой, стоявший на посту, сначала удивленно взглянул на него, потом подошел.
— Ты это что делаешь, босая команда? — крикнул он грозно.
— Тише! — ответил сыщик. — Или не видали никогда агентов сыскного отделения?
Эта фраза произвела действие. Но все — таки осторожный городовой потребовал документы и лишь после этого окончательно успокоился.
На звонок внутри дома послышались шаги, и мужской голос за дверью спросил:
— Кто там?
— Сыщик Шерлок Холмс, — ответил англичанин.
— А другой?
— Это я, постовой, — ответил городовой. — Отворяй, Иван Михалыч, не бойся!
Вероятно, камердинер Иван Михалыч был хорошо знаком с ним, так как сразу узнал его голос и немедленно отпер дверь.
— Что случилось? — спросил он тревожно, впуская пришедших в переднюю.
— Директор ярмарочного отделения Государственного банка дома? — спросил сыщик.
— Дома. Да что случилось? — снова с беспокойством спросил камердинер.
— Пока ничего, но он мне нужен немедленно по очень важному делу, — резко перебил его англичанин. — И если вы вместо того, чтобы идти с докладом, будете заниматься праздными расспросами, я возложу всю вину на вас.
Перепуганный камердинер опрометью бросился в комнаты, попросив сыщика пройти налево в гостиную.
Через минуту выскочил и сам директор банка.
Так как у него были гости, он еще не ложился спать и поэтому был совершенно одет.
Это был средних лет мужчина крепкого сложения, с сильно пробивающейся сединой в волосах и маленькой острой бородкой.
Когда он выскочил в гостиную, вид у него был совершенно растерянный.
Вероятно предупрежденный камердинером, он нисколько не удивился, что видит перед собою босяка.
— Ради бога, что случилось? — спросил он встревоженно.
— Никто не знает, что мы вас вызвали? — вместо ответа спросил сыщик.
— Нет… никто… В этой гостиной я принимаю только по делам, но… скажите же мне, что значит ваш визит? — ответил директор.
— Вашему банку грозит опасность, и я попрошу сию же минуту распорядиться по телефону, чтобы в отделение прислали двух вооруженных агентов. Вы же сейчас захватите с собой кассира или того, у кого находятся ключи от денежной кладовой, и вместе с ним следуйте за нами. По дороге я вам расскажу все.
Директор оказался человеком умным.
Он не стал больше ни о чем расспрашивать и бросился прямо к телефону.
Через несколько минут все распоряжения были сделаны, а камердинер директора приказал поскорее запрячь лошадь.
Надо заметить, что Шерлок Холмс заранее, как только взялся за дело Терехова, заявил об этом нижегородской полиции и заручился от нее соответствующим документом.
Сев в экипаж, директор вместе с Шерлоком Холмсом понеслись к парадному подъезду Главного дома ярмарки.
Для посторонней публики этот вход был закрыт, так как в верхнем этаже Главного дома помещались лишь канцелярия губернатора, отделение Государственного банка и прочие правительственные учреждения.
— Вы захватили с собой револьвер? — спросил сыщик директора, как только лошадь тронулась.
— Да, — ответил тот. — Но вы обещали мне разъяснить, в чем дело.
— Теперь с удовольствием! — ответил Холмс. — Дело очень простое. На время ярмарки в Главном доме открывается отделение Государственного банка, и к началу его деятельности в кладовой хранятся большие суммы…
— Совершенно верно, — ответил директор.
— Так вот, на эти суммы нашлось двое желающих. Как раз под вашим отделением помещаются два магазина: мануфактурный и Алферакки, бывший Терехова.
— Совершенно верно, — снова подтвердил директор.
— Вы, конечно, слышали о таинственных явлениях, происходивших у Терехова?
— Как же!
