— Это не совсем… — Бруно чуть было не сказал «не совсем так», но понял, что эти слова не выговариваются. Он ведь обещал Лауре, что тот поцелуй останется в тайне.
— Знаешь, такое бывает, — успокоил Томмазо и похлопал друга по спине. — Я тебе сейчас скажу то, чего никому еще не говорил. Я обожаю Лючию, девушку Винсента. Понимаешь?
— Но у тебя с ней ничего не было.
— Нет, — признал Томмазо и стал готовить себе кофе. — Это ирония судьбы. Встречаюсь с Лаурой я, а влюблен в нее ты.
— Да, ирония судьбы.
— А когда я с ней расстанусь, ты собираешься с ней встречаться?
— Я не могу.
— Можешь.
— Честное слово, Томмазо, не могу. Я ей совершенно не нужен.
Полугодовое разрешение на пребывание Лауры в Италии подходило к концу. Будучи от природы законопослушным человеком, она отправилась в соответствующее учреждение, чтобы испросить estensione[38].
Когда Лаура выстояла очередь, молодой человек за стойкой сообщил ей, что это сопряжено с определенными сложностями. Ну, не то чтобы сложностями, а с противоречиями. Ее rezidenza, с которым все в порядке, заверен не stampa di notifica, а совершенно другой — stampa d' identita, а посему не имеет законной силы. И поскольку он не может продлить срок действия подобного документа — нет, это совершенно невозможно — Лауре придется заручиться нормальным rezidenza.
— Но ведь это всего лишь ошибка, — уговаривала Лаура. — Должно быть, они по ошибке приклеили не ту марку.
Молодой человек согласился с тем, что это наиболее вероятно. Он показал Лауре длинные гирлянды марок всех форм и размеров. Среди них была и stampa di notifica. Она действительно была очень похожа на stampa d' identita. Кроме того, identita раньше действительно годилась для подобных документов, но потом ее запретили. Молодой человек продемонстрировал Лауре длинный, на нескольких страницах меморандум, сообщавший о замене identita на notifica. Он указал на дату — несколько лет назад — и пожал плечами.
— Что же мне теперь делать? — спросила Лаура.
Ну, тут все совершенно ясно. Нужно получить правильно оформленное разрешение и с ним прийти к нему. Тогда он с радостью его продлит.
— А вы не можете выдать мне правильное разрешение? — спросила Лаура и улыбнулась, как ей казалось, обворожительной улыбкой.
Увы, нет, ответил молодой человек, отвечая не менее теплой улыбкой. Он бы с удовольствием, особенно для такой очаровательной иностранки, но он занимается только продлением. Лауре нужно идти в офис, где выдают rezidenza.
Было уже больше двух часов, и офис выдачи rezidenza закончил свою работу. Лаура вернулась туда на следующее утро и предъявила свои бумаги еще одному элегантному молодому человеку. Он был настроен благожелательно, даже более благожелательно, чем первый. Да-да, тут явно произошла ошибка. В таких случаях конечно используется stampa di notifica, а не stampa d' identita. Но, по его мнению, stampa d' identita у нее тоже неправильная, поэтому сложностей с продлением возникнуть не должно.
— А как мне это сделать? — спросила Лаура.
Чиновник нахмурился. Задумчиво потер подбородок. Потом нахмурился еще сильнее.
— Я схожу проконсультируюсь, — решил он.
Минут через двадцать он вернулся, принеся с собой сильный запах табачного дыма, и сказал, что Лаура должна пройти с ним.
Они шли по бесконечным коридорам, пахнущим кондиционированным воздухом. Наконец он пригласил Лауру в небольшой кабинет, где за миниатюрным деревянным столом сидел мужчина среднего возраста, тоже очень элегантный. На столе лежали документы Лауры. Еще один мужчина сидел прямо на столе.
Хозяин кабинета, буквально излучавший компетентность и склонность к пониманию, объяснил Лауре, в чем загвоздка. Казалось, ему доставляет интеллектуальное удовольствие кратко и с юмором суммировать данные, видеть кривые улыбки собеседников и слышать их смешки. Загвоздка, сообщил он, состоит в том, что наши друзья и коллеги из отдела estensione упрямы как ослы, когда дело касается изменений процедуры, на что все остальные просто не обращают внимания.
— Так во всем виноват другой отдел? — спросила Лаура, все еще надеясь, что дело движется к успешному завершению.
Мужчина предупреждающе поднял палец, его тон сделался торжественным. Нет-нет, нельзя употреблять слово «виноват», когда говоришь о государственном учреждении. Дело в разности суждений по данному поводу. У Лауры неправильно оформлена rezidenza, это уж точно, но, увы, коллеги из отдела estensione совершенно правы. Документ Лауры неправилен как residenza, но совершенно правилен как residenza-для-продления, поскольку residenza, требующая продления, по справедливому замечанию коллег из отдела estenzione, должна быть снабжена именно маркой stampa di notifica. И если Лаура изначально собиралась пробыть здесь еще шесть месяцев, тогда ей приклеили не ту марку, и неправильность ее residenza здесь не играет никакой роли, поскольку получается, что Лаура вообще находится здесь незаконно. Надеюсь, сказал он, вы улавливаете мою мысль. Дело не в самой residenza, а в том, что Лаура жила по этому документу, и таким образом вся ответственность целиком и полностью лежит на ней, а не на их учреждении.
Он сел, расплывшись в удовлетворенной улыбке теолога, которому удалось свести воедино два противоречащих друг другу принципа.
— Но что мне теперь делать? — спросила Лаура, которую совершенно не волновало, чья здесь вина.
Казалось, вопрос застал чиновника врасплох и потребовал дополнительной консультации с коллегами. Наконец он объявил, что Лаура должна принести ему все свои документы, и он посмотрит, что можно предпринять.
И тут Лаура совершила роковую ошибку. Если бы она посоветовалась с кем-нибудь из своих итальянских друзей, они бы сказали ей, что нужно делать, а именно — ничего, потому что никто не станет ломиться к ней в дверь, чтобы проверить ее разрешение на пребывание в Италии. Но Лаура была человеком аккуратным, а потому ошибочно предположила, что проблему нужно решать, пусть даже это займет много времени. Она сразу же отправилась домой, позвонила администратору колледжа, чтобы заручиться официальным письмом, собрала все свои документы и на следующий день снова явилась в отдел residenza, чем вызвала у чиновников твердое убеждение — ей есть что скрывать.
— У меня есть все необходимые документы, — объявила она теологу и двум его коллегам и положила бумаги на стол уверенным жестом игрока в покер, выкладывающего заведомо выигрышную комбинацию.
Теолог взял бумаги и углубился в их чтение. Да, согласился он, с бумагами безусловно все в порядке. Но увы, хоть они и в порядке, все равно по ним видно, что Лаура как нелегально находящееся здесь лицо проходила в Риме обучение, на что не имела никакого права. Она могла учиться в этой стране, только находясь здесь на совершенно законных основаниях.
Лаура снова задала свой коронный вопрос: что ей теперь делать? Последовал ответ: вернуться в Америку и снова запросить разрешение на въезд в Италию.
Теолог очень выразительно пожал плечами, ясно давая понять, что он как культурный человек совершенно не ожидал подобной реакции на его вполне логичное предложение.
С тяжелым сердцем Бруно готовил для Лауры блюдо, совершенно не похожее на все предыдущие. Самую обыкновенную тушеную курицу, сытную и полезную, которую едят со свежим итальянским хлебом. Уютную пищу, которую он стряпал, чтобы заглушить душевную боль.
