— Мы пытаемся установить личность одной женщины, которая внешне очень похожа на вашу дочь, — объяснил он. — Мы полагаем, что эта женщина — одна из четырех пропавших без вести, о которых нам известно.
— И она стала жертвой убийства? — спросил Рой, опуская ладонь на колено жены.
— К сожалению, это так.
Дениза разрыдалась.
— Я передал другому детективу недавнюю фотографию Лоры. Вы ее видели?
Хантер кивнул.
— И при этом вы не уверены в том, что жертва убийства — это Лора? — У Денизы размазалась тушь. — Как это возможно?
Рой прикрыл глаза, и с его ресниц скатилась одна-единственная слезинка. Он знал, по каким причинам полиция обычно не может установить личность жертвы.
— Вы приехали сюда, чтобы мы сдали кровь на анализ ДНК?
Очевидно, Рой Митчелл был более сведущ в методиках, применяемых в полицейских расследованиях, чем большинство людей. После изобретения процедур анализа ДНК в таких ситуациях, как та, с которой столкнулся Хантер, намного эффективнее для полиции было бы собрать образцы ДНК и сравнить их с ДНК жертвы, а уже потом говорить с семьей погибшей, вместо того, чтобы подвергать людей травматическим переживаниям,[7] вызванным фотографией жестоко изуродованной девушки.
— К сожалению, образец ДНК нам не поможет. — Роберт покачал головой.
Казалось, что в комнате стало меньше воздуха.
— У вас есть фотография жертвы? — наконец спросил Рой.
Хантер, кивнув, вытащил из папки снимок, завернутый в бумагу.
— Миссис Митчелл, вполне возможно, что эта женщина — не ваша дочь, — сказал он, заглянув Денизе в глаза. — Вам не стоит смотреть на эту фотографию.
Она остекленевшими глазами уставилась на Хантера.
— Я никуда не уйду.
— Милая, прошу тебя, — попытался уговорить ее Рой.
Дениза даже не посмотрела на него.
Роберт помедлил, но он чувствовал, что женщина не отступится. И тогда Хантер положил на стол перед ними фотографию жертвы.
Матери не понадобилось и доли секунды, чтобы узнать ее.
— О Господи! — Она прикрыла рот руками. — Что они сделали с моей доченькой?
Внезапно комната вокруг словно преобразилась, стала меньше и темнее. Роберт ждал, пока Митчелл приведет в чувство жену. Удивительно, но женщина не впала в истерику, и лишь ее слезы были исполнены боли и гнева. При других обстоятельствах Хантер ушел бы, позволив Митчеллам побыть наедине и справиться со своим горем, а потом вернулся бы на следующий день со списком вопросов, но это дело не походило на предыдущие расследования, да и убийца был не таков, как все другие маньяки. У Роберта не было выбора. Родители Лоры были его лучшей зацепкой и единственным источником информации о жертве. А информация была ему крайне нужна.
Взяв салфетку из коробки на тумбочке, Дениза отерла слезы и встала. Женщина подошла к небольшому столику у окна, уставленному фотографиями в рамочках. На большинстве снимков была Лора.
Рой, напротив, вжался в диван, словно так он мог укрыться от преследовавшей его боли. Он даже не пытался скрыть слезы.
Дениза повернулась к Хантеру, и тот увидел, как преобразилась эта женщина за последние минуты. В ее глазах плескалась грусть.
— Моя дочь страдала перед смертью, детектив? — хрипло спросила она.
Их взгляды встретились, и Роберт увидел, как в глубине ее души закипает ярость.
— Мы не знаем этого, — ответил он.
Дрожащими пальцами Дениза заправила прядь волос за ухо.
— Вы знаете, почему это случилось, детектив? Зачем кому-то совершать такое? Зачем кому-то делать такое с моей Лорой? Она была замечательной девушкой…
Роберт смотрел ей прямо в глаза.
— Не стану делать вид, будто способен понять вашу боль, миссис Митчелл. Это нелегко для вас, я знаю. Но сейчас мы пытаемся найти ответы на ваши вопросы, и мне нечего вам сказать. Я здесь, потому что мне нужна ваша помощь. Помогите нам поймать того, кто сделал это. Вы знали Лору лучше всех.
По выражению ее лица Хантер догадался, каким будет следующий вопрос.
— Ее… — Голос Денизы сорвался, словно слова отказывались слетать с ее губ. — Ее изнасиловали?
Рой поднял голову. Теперь и он смотрел на Роберта.
Хантер ненавидел ситуации, когда ему приходилось скрывать правду от убитых горем родителей жертвы, но без результатов вскрытия он ничего не мог сказать Денизе и Рою. Роберт был психологом, и понимал, что неопределенность в этом вопросе будет мучить их до конца жизни, подвергая опасности их брак, а может быть, даже рассудок.
— Нет, Лору не изнасиловали, — не моргнув глазом солгал он.
Иногда ложь — это ложь во благо.
Глава 21
В комнате повисла напряженная тишина. Отвернувшись, Дениза посмотрела на фотографии на столе и выбрала одну из них, выставленную в серебристой рамочке.
— Лора всегда была очень талантлива. И так артистична. — Она показала снимок Хантеру.
На фотографии была изображена девочка лет восьми, сидевшая среди груды цветных мелков и баночек с акварелью. Девчушка казалась такой счастливой, а ее улыбка была столь радостной, что Хантер и сам улыбнулся, позабыв на секунду о том, что эта самая девочка погибла и смерть ее была ужасна.
— В школе ей каждый год давали похвальные грамоты по изобразительному искусству, — с гордостью сказала Дениза. — Лора начала заниматься живописью профессионально уже взрослой, но ей всегда нравилось рисовать. Искусство было ее убежищем. Всякий раз, когда она расстраивалась, Лора бралась за кисть. А в детстве это вообще исцелило ее.
— Исцелило? — Роберт озадаченно перевел взгляд с Денизы на Роя.
— Когда Лоре было восемь лет, у нее начался какой-то приступ, причем без всяких видимых причин. Она не могла двигаться, дыхание прервалось, глаза закатились, и она едва не задохнулась насмерть. Мы были в ужасе.
— Мы водили Лору к четырем разным врачам, — продолжил Рой. — По слухам, они были лучшими в своих областях. Но ни один из них так и не сумел поставить диагноз. Они понятия не имели, что происходит с нашей девочкой.
— Приступы повторялись?
— Да, еще пару раз, — кивнула Дениза. — Лора прошла полное обследование, включая томографию. Врачи так ничего и не обнаружили. Никто не мог понять, что с ней не так. Не знали они и того, что вызывало приступы. Через неделю после последнего припадка Лора начала рисовать. Вот и все. Больше приступов не было. — Женщина отерла слезу, готовую скатиться по щеке. — Что бы кто ни говорил, я уверена в том, что именно рисование излечило мою дочь. Она выздоровела.
— Вы хотите сказать, что во время этих приступов она задыхалась?
— Нас всякий раз это пугало. Лора не могла дышать, кожа начинала синеть… — Дениза помолчала, отвернувшись. — Она так много раз могла погибнуть.
— И приступы просто прекратились?
