Тихоокеанский водоворот

—   Да, черт побери! Хочу сделать так, чтобы ни­кто не мог поднять этот корабль по меньшей мере с месяц.

—   Нет, нельзя... — неуверенно сказал рулевой.

—   У нас нет времени, — мягко сказал Питт. — Марч уже мертв, и мы тоже умрем, если не поторопимся.

—   Лейтенант Марч мертв? Не понимаю. Зачем затоплять...

—   Неважно, — сказал Питт, глядя прямо в глаза рулевому. — Под мою ответственность.

И прежде чем выговорить эти слова, вспомнил: то же самое он сказал Марчу.

Второй матрос указал на Фарриса. Тот сидел на палубе и смотрел прямо перед собой в пустоту.

—   Кто это?..

—   Уцелевший из экипажа «Старбака», — ответил Питт. — Надо поднять его наверх. Он нуждается в ме­дицинской помощи.

Если моряк и удивился, встретив человека, кото­рый уже полгода как мертв, он ничем этого не выдал. Только посмотрел на порезанную кровоточащую ногу Питта.

—   Кажется, вам помощь тоже не помешает.

Нога совершенно потеряла чувствительность. Питт радовался, что не хромает: это доказывало бы, что он ранен серьезно.

—   Выживу. — Он снова повернулся к рулевому. — Затопите это помещение.

—   Есть, — машинально ответил рулевой. — Но я выражаю протест...

—   Хорошо, протестуйте, — нетерпеливо сказал Питт. — Можно все-таки затопить лодку?

—   Что бы мы ни сделали, хороший экипаж спаса­телей все равно вскроет ее снаружи за два дня. Спаса­тельный люк в этом отсеке — единственный способ проникнуть внутрь, затопить отсек значит затруднить проникновение, если нет возможности добраться до источника энергии. Лучшее решение — перекрыть предохранительные клапаны, чтобы избежать взрыва, потом открыть крышки торпедных аппаратов, чтобы впустить море. Потом отсоединить насосы, на случай, если кто-то попытается включить их снаружи. Веро­ятно, потребуется полтора дня, чтобы понять, что мы сделали, и еще три-четыре часа, чтобы привести все в порядок и под давлением освободить помещение от воды.

—    В таком случае для начала перекройте доступ в машинное отделение.

—    Есть другой способ выкроить несколько допол­нительных часов, — медленно сказал рулевой.

—    Какой?

—    Заглушить реакторы.

—    Нет, — решительно ответил Питт. — Когда мы все подготовим, нам будет некогда заново запускать реакторы.

Рулевой бесстрастно посмотрел на Питта.

—    Да поможет нам Бог, если вы ошибаетесь. — Он повернулся ко второму моряку. — Отсоедини насосы и открой внутренние крышки торпедных аппаратов. Я займусь клапанами и внешними крышками. — Он посмотрел на Питта. — Ладно, Питт, вредительство вот-вот станет фактом. Но, если вы ошибаетесь, мы успеем стать старейшими моряками флота Дяди Сэма, прежде чем перестанем за это расплачиваться.

Питт улыбнулся.

—    Если повезет, еще медаль получите.

Лицо рулевого оставалось мрачным:

—    Сомневаюсь, сэр. Очень сомневаюсь.

Боланд знал, как подбирать людей. Два его спа­сателя занялись своим делом так спокойно и деловито, словно обслуживали болиды на гонках в Ин­дианаполисе в День памяти. Все прошло гладко. Рулевой пролез через спасательный люк, открыл на­ружные крышки торпедных аппаратов и заклинил выпускные крышки; едва Питт успел обмотать ноги куском ткани, оторванным от одеяла с пустой койки, по корпусу, как договаривались, постучал рулевой. Питт потащил Фарриса в спасательный отсек, а вто­рой моряк тем временем начал открывать клапаны нижних помещений. Когда давление воды внутри и снаружи сравнялось — под потолком осталось всего один или два фута воздуха, — он нырнул и открыл внутренние крышки торпедных аппаратов. И удивил­ся, увидев, как в отсек невозмутимо вплыла голубая рыба- попугай.

Питту тем временем пришлось одевать на Фарри­са дыхательный аппарат и регулятор, потом он натянул на ничего не понимающие глаза маску.

—   Я позабочусь, чтобы он благополучно поднял­ся, — сказал появившийся рядом второй моряк и надежно обхватил Фарриса за пояс.

Питт, довольный избавлением от этой заботы, только благодарно кивнул, надел собственный акваланг и сменил баллон с воздухом на полный. Потом моряк острием ножа постучал по крышке люка и пре­доставил рулевому честь открыть люк снаружи.

Теоретически они все могли бы достичь поверх­ности в воздушном пузыре, вырвавшемся из лодки, но теория всегда оставляет место неожиданностям. Акваланг Питта зацепился за край люка, и Питт от­стал. С минуту он висел в воде, беспомощно глядя, как остальные исчезают вверху; они так и не замети­ли, что Питт не участвует в подъеме.

Питт опустился в люк и сравнительно легко осво­бодил застрявший аппарат, но когда выплыл в открытое море, его ждала новая неожиданная угроза — Sphyrna Levini, акула-молот восемнадцати футов дли­ной. Несколько секунд Питту казалось, что серое двухтысячефунтовое чудовище, одна из немногих на­ падающих на человека разновидностей акул, не обра­тит на него внимания и проплывет над его головой.

Но потом, в незабываемое мгновение, увидел, как широкая приплюснутая голова повернулась и на него уставился один, сидящий сбоку глаз.

Бесполезный Барф Питта остался в субмарине; его единственным оружием — жалким и совершенно не соответствующим масштабам противника — оста­валось маленькие оружие в форме перчатки, убившее Марча. Акула нацелилась на облако крови, окружив­шее ноги Питта, а Питт зачарованно смотрел, как ог­ ромная рыба без всяких усилий плывет к нему, чуть изогнувшись, и смотрит на него одним большим гла­зом с торца молота.

Акула все сокращала дугу своего скольжения, так что проплывала уже в нескольких дюймах от Питта. Питт взмахнул левой рукой и ударил чудовища кула­ком по жабрам. Какой бесполезный, почти комиче­ский жест, подумал он, но внезапное касание удивило акулу, и Питт ощутил давление воды: рыба поверну­лась и отплыла. Однако снова повернула на сто во­семьдесят градусов и вернулась. Питт следил за ней, отчаянно работая ластами. Он бросил взгляд на по­верхность — не более чем в тридцати футах наверху, — но знал, что не доберется: людоед вот-вот предпримет вторую попытку, а Питт безоружен.

Питт поднял пистолет и прицелился; акуле доста­точно было раскрыть пасть, и рука Питта оказалась бы у нее в зубах. И, когда рыба шевельнулась, Питт нажал на кнопку и выстрелил точно в холодный прозрачный глаз.

Акула перевернулась и дико забилась; потоки во­ды заставили Питта прокрутить сальто: его словно подхватил бушующий прибой. Он, собравшись с си­лами, остановил вращение и устремился к поверхно­сти, осторожно косясь на акулу и одновременно бро­сая взгляды вверх, чтобы не удариться головой о киль «Марты-Энн». На него упала тень; Питт повернулся и в двадцати футах над собой увидел рулевого; тот зна­ками подзывал Питта к себе. Но приглашение Питту не требовалось: он за десять секунд преодолел рас­стояние и развернулся в ожидании нового нападения. Огромная, с широкой головой машина убийства оста­новилась и угрожающе смотрела здоровым глазом, ее мощные плавники едва продвигали массивное тело в воде. Неожиданно акула повернулась и непредсказуе­мо, на невероятной скорости уплыла, исчезла в тем­ной воде.

Усталый и потрясенный Питт позволил вытащить его на платформу для ныряния, где ему помогли снять акваланг. Сил у него не осталось ни капли. Питт под­нял голову и увидел мрачного Боланда.

—   Где Марч? — ледяным тоном спросил Боланд.

—   Мертв, — просто ответил Питт. — Бывает.

И с этими словами повернулся и ушел.

Питт смотрел на стакан у себя в руке. Лицо его ничего не выражало, но глаза покраснели и казались усталыми. Яркое тропическое солнце пускало послед­ние лучи в иллюминатор и отражалось от кубиков льда