Картина начала растворяться, когда над головой Старка возникло красивое белое перо.
— Все хорошо... Пусть тебе не снятся плохие сны.
Одновременно с произнесенными шепотом словами перо ласково погладило Старка по лицу, расслабив его нахмуренные брови и, как метлой, смахнуло уже рассеивающийся образ Другого.
В темнейшей тени разума Старка Калона улыбнулся и разорвал нить, связующую его с Воином.
ГЛАВА 17
Шони
— Серьезно, Близняшка. Иди с Крамишей и Афродитихой. У меня еще болит живот от этих бутербродов на завтрак. Надо остаться здесь, поближе к туалету, — сказала Шони.
— Фу-у, Близняшка, я же тебе говорила, что не надо их есть! — воскликнула Эрин.
— Слушай, ты останешься здесь исходить соплями с Шони или пойдешь с нами? Деревенщина и птица наверху прогревают машину и ждут нас. У нас две с половиной минуты, чтобы добраться до черного хода в «Мисс Джексон» и с помощью Крамиши и Стиви Рей
— И это правильно, — прошептала Шони.
— Да пофиг! Пойдем уже! — потребовала Афродита.
— Близняшка, так ты... — начала Эрин, но ее перебила Крамиша.
— Ты же знаешь, что я ненавижу соглашаться с этой Злючкой, но как бы сказала моя мама: или гадь, или слезай с горшка!
— Сурово, — заметила Шони. — Особенно в контексте текущего самочувствия моего желудка.
— И не говори, — согласилась Эрин.
— Так ты идешь или нет? — поинтересовалась Крамиша.
— Идите, — настаивала Шони. — Прихватите мне что-нибудь из кашемира и меха. Красное, потому что я такая горячая штучка! И заставь Афродиту заплатить!
Эрин широко улыбнулась:
— Заметано, Близняшка.
— Теперь вы что, будете целоваться на прощание? — вмешалась Афродита.
Эрин закатила глаза:
— Пойдем, Злючка. Пройдемся по магазинам.
— Как раз вовремя, — пробурчала Крамиша, когда они втроем поспешили к выходу из кухни.
Шони почувствовала укол вины, когда Эрин в последний раз бросила на нее обеспокоенный взгляд. Она хмуро уставилась в стол, когда в кухню вошла Зои в сопровождении жутко помятого Старка.
— Эй, Шони, — окликнула ее Зет. — Тебе уже лучше?
— Где Эрин? — спросил Старк.
— Нет, и в магазине, — ответила Шони сразу на оба вопроса. Ей не понравился неодобрительный и очень взрослый взгляд Старка. — В чем дело? — спросила она.
— Да ни в чем. — Старк небрежно повел плечами и сунулся в один из холодильников. — Просто нуждаюсь в кофеине, чтобы проснуться.
Но хотя он и говорил как обычно, взгляд его оставался тяжелым, и Шони не хотелось выяснять, что за этим стоит.
— Я пойду немного подышу, а потом прилягу. И, как сказал бы Дэмьен, уроки сами не сделаются.
Она направилась к выходу в углу, откуда туннель вел в заброшенное здание вокзала. Это был самый короткий путь наверх.
— Эй, ты уверена, что все нормально? Ты не...
— Нет, — быстро ответила Шони. Взволнованный голос Зет усугубил у нее чувство вины. — Я вовсе не кашляю. Правда. Просто отравилась старыми бутербродами. Я знала, что ветчина испортилась, но мне так хотелось этих канапешек.
— Я зайду к тебе попозже, — пообещала Зои.
— Да, хорошо, спасибо, — откликнулась Шони и понеслась по лестнице к старой билетной кассе.
Там ей дышалось легче. На вокзале царил бардак, но Шони там понравилось с самого начала, несмотря на то, что здание было запущенным, старым и откровенно нуждалось в уходе.
Было в нем что-то такое, что напоминало ей о семейных поездках, до того, как родители решили, что с ней неинтересно или вроде того, и перестали брать дочь с собой в отпуск.
Не то чтобы у Шони была поганая жизнь до того, как ее Пометили. У них были деньги. В Коннектикуте она ходила в престижную частную школу. Была популярной, постоянно занятой и...
И одинокой.
А потом она с художественным классом отправилась на школьную экскурсию, и во время пересадки в аэропорту Талсы ее Пометили. Когда началась посадка, учитель просто не пустил Шони в самолет. Напуганная и плачущая, она позвонила отцу. И личный секретарь отца соединила его с ней. За пять лет работы женщина ни разу не слышала, чтобы дочь мистера Коула плакала.
Шони попросила отца прислать ей обратный билет домой, чтобы она смогла попрощаться с семьей перед отъездом в один из Домов Ночи где-нибудь на восточном побережье, предпочтительнее в Хэмптонсе.
Но отец велел ей оставаться в Талсе, ведь там тоже был Дом Ночи. Счастливо и до свидания.
С тех пор Шони ни разу не виделась с родителями.
Они открыли для нее счет и клали туда деньги. Они искренне верили, что деньгами можно решить любую проблему. И Шони хорошо притворялась, что думает так же.
Она медленно обошла вокзал. Внутри было холодно и темно, девушка почти вслепую подошла к куче сломанной черепицы, громоздившейся в центре зала.
— Приди, Огонь, — позвала Шони. Она вдохнула и выдохнула, впитывая тепло, тут же заструившееся по телу и направляя его в свои распростертые руки. Пальцы засветились язычками пламени. Она коснулась груды черепицы. — Подогрей ее! — Обломки тут же приняли огонь и засветились тлеющими угольками.
— Несомненно, полезное умение.
Шони развернулась, подняв руки вверх, готовая выстрелить огнем.
— Я не причиню тебе вреда. — Калона воздел руки кверху и раскрыл ладони. — Я пришел поговорить с сыном, но не могу спуститься в туннели, не причинив себе невыносимой боли.
