Он подошел к шкафу и достал свой костюм. Нужно было нанять для нее личную горничную. Ханна предложила пользоваться услугами своей служанки, но он понимал, что Виктория не захочет беспокоить Ханну по таким пустякам, как смена платья. В результате в роли горничной приходится выступать ему самому.
— Сомертон?
— Да?
— Вы не могли бы теперь застегнуть эти ужасные пуговицы?
— К вашим услугам.
По крайней мере, на этот раз он будет одевать ее, а не раздевать.
Собравшись с силами, он вернулся за ширму, быстро разделался с пуговицами и подождал, пока Виктория повернется к нему. Тысяча чертей! О чем он думал, когда заказывал для нее такое платье? Сапфировая синева бархата подчеркивала красоту ее глаз. А глубокий вырез выставлял напоказ соблазнительную ложбинку, разделяющую ее маленькие груди.
— Сомертон, с вами все в порядке?
Вот уж нет. Он находился в полном беспорядке с того момента, как увидел ее в этом платье. Иначе его не посетила бы сейчас наистраннейшая мысль запереть Викторию в комнате, чтобы никто другой на нее не смотрел.
— Со мной все просто прекрасно, — грубовато отрезал он.
Виктория прошла мимо, слегка пожав плечами:
— Очень хорошо.
Он на мгновение задержался, чтобы перевести дыхание. Она не понимает, что с ним творится. И не должна понять. Она возненавидит его, если он не сможет скрыть своего вожделения. Впрочем, похоже, у нее уже возникли некоторые подозрения.
Переодевшись в вечерний костюм, Энтони подал Виктории руку, и они спустились в большую гостиную, где лакеи разносили херес. Она взяла бокал, поднесла к губам, и Энтони, глядя на нее, вновь припомнил тот вечер, когда на ступенях церкви Святого Георгия предложил ей выпить бренди прямо из бутылки.
К ним приблизилась Ханна с таинственной улыбкой на устах:
— Миссис Смит, лорд Сомертон, добрый вечер.
— Леди Фарли, вы сегодня неотразимы, — ответил он. Виктория произнесла что-то невразумительное и смерила его взглядом.
— Как вам понравилась санная прогулка? — игриво осведомилась Ханна.
— Замечательно! — сказала Виктория.
— Немного прохладно, — добавил Энтони, слегка изогнув бровь и глядя на Викторию.
— О, Сомертон! — мягко рассмеялась Ханна. — Вероятно, вам стоило вернуться с ней в спальню и там отогреть ее сердце.
Виктория напряженно застыла.
Сомертон взглянул на нее с легкой усмешкой:
— Вероятно, стоило.
Ханна, весьма довольная собой, удалилась, а Виктория прошипела:
— Как вы смеете смущать меня подобным образом?!
— Вы до сих пор не поняли, что я смею делать все, что мне заблагорассудится?
Виктория выдернула руку и пошла прочь. Сомертон невозмутимо ждал, когда она осознает, что допустила ошибку. Оглядевшись по сторонам, она нехотя возвратилась к нему.
— Не говорите ни слова, — прошептала она. — Я вернулась к вам только потому, что больше никого здесь не знаю.
— Не забывайте, вы должны изображать мою любовницу. Полагаю, вам нужно вспомнить об этом и прекратить смотреть на меня столь свирепо.
— Разумеется, — огрызнулась Виктория. — Разве я могу забыть о человеке, который мне платит?
Он едва удержался от смеха — настолько ядовито звучал ее голос.
— Вот именно, миссис Смит. Я решаю, что и когда вы будете делать.
— Только в пределах нашего делового соглашения.
Войдя вместе с ней в обеденный зал, Сомертон заметил, что ее место за столом вновь находится рядом с Харди, и нахмурился. Может быть, Виктория попросила об этом Ханну, когда разговаривала с ней сегодня днем? Но Ханна никогда не согласилась бы, ведь она думает, что Виктория его любовница.
Если только Виктория не раскрыла Ханне все секреты!
Сегодня вечером у них состоится чрезвычайно обстоятельная беседа. Он непременно получит ответы на свои вопросы.
Виктория подцепила вилкой небольшой кусочек фазана и принялась сосредоточенно пережевывать его. Ей хотелось любым способом избежать разговоров с мистером Харди. Хотя на самом деле ей следовало бы как раз вовлечь его в беседу и попробовать разузнать что-нибудь полезное.
Ее взгляд скользнул туда, где этот несносный Сомертон сидел рядом с лордом Бингемом. Старый граф откровенно клевал носом и явно не годился в собеседники.
Сомертон заметил, что она смотрит на него, и слегка приподнял брови. Удивительно, до какой степени он не уважает женщин. Почему? Кто обидел его так жестоко? Ей очень хотелось рассказать ему всю правду о себе. Однако нельзя раскрывать свои тайны человеку, который вовсе не настроен на взаимную откровенность.
— Миссис Смит, я слышал, в программу сегодняшних увеселений входят танцы, — сообщил мистер Харди, сделав глоток вина. — Не оставите ли вы за мной хотя бы один танец?
Танцы! О Боже, она здесь абсолютно не на месте!
— Искренне сожалею, мистер Харди, но я вынуждена вам отказать.
Он нахмурился, очевидно, сочтя ее ответ невежливым. Однако она при всем желании не могла ответить ему согласием. Вероятно, с ролью содержанки она справлялась неплохо, но притворяться истинной леди — невыполнимая задача.
— Быть может, в другой раз, — добавила она, пытаясь сгладить неловкость.
— Полагаю, вы прибережете все свои танцы для Сомертона?
Виктория могла бы поклясться, что в его словах прозвучала легкая нотка ревности. Если бы удалось раздобыть послание, необходимое Сомертону, они бы скорее вернулись домой. К сожалению, для этого придется флиртовать с Харди.
— Мистер Харди, днем я повредила ногу, и сегодня не буду танцевать ни с кем.
— Что-нибудь серьезное?
Она улыбнулась ему и почувствовала на себе обжигающий взгляд Сомертона.
— Ничего страшного. Просто небольшой вывих. Должно быть, я не заметила под снегом камень и оступилась.
— Вам лучше оставаться в доме, здесь вы в безопасности. В санях наедине с Сомертоном она чувствовала себя куда более защищенной, чем рядом с Харди в зале, заполненном людьми.
— Я последую вашему совету.
— Скажите, миссис Смит, — он замолчал и украдкой огляделся вокруг, словно желая удостовериться, что Сомертон на них не смотрит, — давно ли вы с, Сомертоном вместе?
— Всего несколько недель. Он наклонился и спросил:
— Вы счастливы с ним?
— До некоторой степени, — уклончиво ответила Виктория. — Он не всегда радует меня.
— Я мог бы радовать вас, — прошептал он. — Позвольте мне радовать вас, миссис Смит.
— Я подумаю об этом.
— Сделайте одолжение, — произнес Харди, плотоядно улыбнувшись.
Благодарение Богу, обед закончился, избавив Викторию от дальнейших, фривольных предложений. Дамы удалились в большую гостиную, где их ожидали чай и горячий сидр, а джентльмены занялись сигарами и бренди.
Леди Фарли опустилась на диван и похлопала ладонью рядом с собой:
